СУБЪЕКТИВНО
В середине января, выступая с ежегодным посланием к Федеральному собранию, президент Путин заверил, что «в течение шести лет не будут меняться налоговые правила для бизнеса». Появится стимул ежегодно наращивать инвестиции на 5%. И вот в середине сентября, по выражению «Коммерсанта», в секретном порядке, в 3,5 раза повысили налоги на химические и металлургические компании.
Президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин счел это «ударом ниже пояса», а Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества – «преступными налогами». Откуда столь резкая реакция обычно деликатных видных экономистов?
Моя версия заключается в том, что вертикаль власти действует традиционными методами: пишет наполеоновские планы, не видя, что творится под носом.
Расскажу лишь об одном вопиющем сюжете. Оказывается, примерно из 76 млн работающих (во всяком случае – до пандемии) без малого 18 млн трудятся на положении современных рабов. Сказано не для красного словца – буквально это выражение фигурирует в совместном исследовании Финансового университета при правительстве и общественного движения «Труд», опубликованном еще в мае. Рабство это имеет вполне себе респектабельное название: заёмный труд.
Делается это вот как. Одни частные компании перепродают труд своих работников другим компаниям, как правило – крупным. Формально родное предприятие трудовые договоры с отданными в заём сотрудниками заменяет договорами гражданско-правового хозяйствования (ГПХ). Люди наивно продолжают числить себя на прежнем предприятии, но есть принципиальный нюанс: новый хозяин не платит за них налоги и отчисления в социальные фонды, в том числе и в Пенсионный. Чаще всего, переведенные на ГПХ об этом не догадываются – кто из нас любит читать длинные документы, да еще – мелким шрифтом?!
А за спиной наивного раба происходит вот что. Предприятия, их получившие, экономят не только на соц. отчислениях, но и на зарплате. А значит, и на налогах с «физиков». В результате бюджеты всех уровней теряют 2,8 млрд НДФЛ, 7,1млрд – НДС, пенсионные и внебюджетные фонды – 6,5 млрд. на обязательном медицинском и социальном страхованиях, а также взносах на травматизм. Но больше всех страдают сами же работники, чей труд продается задарма: им недоплачивают 9,2млрд. Это от 44 до 52% Фонда оплаты труда. К тому же подоходный налог в этом случае вычитается не из Фонда оплаты труда, а из зарплаты работника (усеченной!). Почувствуйте разницу.
О другой мошеннической уловке я писал: крупные предприятия, как правило с участием государства, дробят свои штаты на группы по 50–100 человек и переводят их в малые предприятия – на самом деле, в аффилированные «дочки». Опять же, тают все налоги и взносы в перечисленные выше социальные фонды. По оценкам экспертов, только одна эта операция сокращает долю малого и среднего бизнеса (МСБ) в ВВП вдвое: с 20 до 10%. Но власти, само собой, и это жульничество не видят или стараются не замечать, при каждом удобном случае клянясь в поддержке МСБ. Минфин стонет о дыре в казне, но такие вещи, как заемный труд или фиктивный МСБ, для ведомства и ФНС просто «семечки».
Понятное дело, от таких махинаций страдает экономика страны. Тормозится рост ВВП, производительность труда и прочие макропоказатели. Творится этакое у всего начальства на виду, в том числе и Федеральной налоговой службы, глава которой за блестящие достижения получил пост премьера, не заметив изъянов заемного труда. Ну а коли все сходит с рук, то всё больше компаний самых разных отраслей соблазняются использовать заемный труд.
В «Исследовании…» утверждается, что «рабами» торгуют 110 тыс. предприятий разных форм собственности – от ИП до ООО. Среди них только 1452 аккредитованных частных агентства занятости (ЧАЗ). Все остальные занимаются этим «бизнесом» незаконно. Хотя и законность аккредитованных тоже вызывает сомнения.
Но власть все-таки среагировала: заемный труд … запрещен с января 2016 г. статьей 53.1 Трудового кодекса. Правда, запрет прописан как-то не так, поскольку его обходит всяк, кому не лень. На рабском труде зарабатывают и заказчики, нанимающие работников, и исполнители, предоставляющие их заказчику. Почему запрет сработал вхолостую? Тут эксперты предлагают заглянуть в историю.
Заемный труд появился после кризиса 98-го под словечком «аутсорсинг». Компании сначала передавали «на сторону» не самые важные функции (уборка помещений и территории, логистика, погрузочно-разгрузочные работы и т.д.). В 2014г. узаконены ЧАЗы. Предполагалось, что они будут заниматься аутсорсингом. Но бизнес быстро подменил его аутстаффингом – замаскированным заемным трудом.
Кстати, эта форма оптимизации расходов на персонал не прописана в законодательстве. Но если не разрешена, то и не запрещена! Чувствуя законодательную шаткость аутстаффинга, заказчики и ЧАЗы фактически слили понятия аутсорсинг и аутстаффинг. Появился мутант: "бумажный аутсорсинг"». По словам председателя общественного движения «Труд» Сергея Пескова, соавтора «Исследования…», мутность закона помогла ЧАЗам практически во всех регионах и странах ближнего зарубежья создать сеть своих пунктов.
– Сейчас в России в секторе заемного труда 64% – люди из соседних государств,– говорит Песков, – 28% едут на заработки из регионов страны. И только 6% – местные жители. ЧАЗы помогают мигрантам и ассимилированным иностранцам создавать рабочие сайты на родных языках, заключают договоры с соискателями, организуют переезд к месту работы. Большинство мигрантов плохо представляло, что их ждет в России. И агенты легко назначают им самые низкие заработки.
Вы почувствовали размах? Всё поставлено на широкую ногу – и в обход вертикали! Но главное еще впереди. О разрешенном секторе заемного труда говорилось: это 1452 ЧАЗа. Объем рынка – 61,9 млрд руб. Но он лишь, во-первых, слегка прикрывает нелегальную работорговлю, оборот которой в 120 раз больше – 7,7трлн! Между прочим, это – 20% всего фонда оплаты труда, что крутится в неформальном секторе. Еще раз: никакими налогами и отчислениями в соцфонды с этих денег не пахнет!
Во-вторых, доля Фонда оплаты труда в неформальном секторе, если по закону, могла быть вдвое больше. Хитрость или, точнее, подлость в том, что «рабам» платят по отработанным часам, а средняя ставка в аутсорсинге 100–140 руб. Однако на том же предприятии работники «не проданные», числящиеся по штатному расписанию на аналогичных должностях, имеют 220–280 руб. в час. Заемным достается только половина часовой ставки. Заказчик уже сэкономил на налогах и соцплатежах с Фонда оплаты труда. ЧАЗы тоже не внакладе: официально платит работнику 25–30% заработанного, отчисляя с этих сумм НДФЛ. А большую часть денег человек получает в конверте.
Сверхприбыль – 210 рублей в час – заказчик имеет на пустом месте, не ударяя палец о палец. Исследователи описывают и такие важные детали: 86% «рабов» перерабатывают колоссально, некоторые по 11 часов в день. А треть – всю неделю без выходных! Один выходной имеют 55% – и никаких доплат за сверхурочные. 96% компаний выдают зарплату с нарушением законодательства: 79% – раз в месяц, 16% – раз в 45 дней. 94% ЧАЗов нещадно штрафуют «рабов» за малейшую провинность.
Стоит ли удивляться недоверию россиян к системе защиты трудовых прав, если даже отчёт Роструда за 2019 г. показал: только 11% жалоб оборачивается штрафами для недобросовестных собственников и нанимателей. Ещё меньше доля обращений, влекущих административное производство – 3%. В большинстве случаев попытки отстоять свои трудовые права заканчиваются разъяснениями госинспекции и … последующим увольнением сутяжников «по собственному желанию». Понятно, подчеркивают эксперты, что вся эта вакханалия может процветать только в тумане коррупции.
– Поверхностное отношение Государственной Думы к укореняющемуся «трудовому рабству» и пробелы в законодательстве привели к системной коррупции на уровне взаимодействия с исполнительной властью, – считает Сергей Песков. – Бизнес не заинтересован в росте доходов, а чиновники закрывают глаза на многочисленные нарушения.
Но почему народ соглашается на рабские условия ЧАЗов? Почему не устраиваются в «белом» секторе? Вроде бы не испарились Федеральная служба по труду и занятости, известные порталы трудоустройства. Разгадка проще некуда: исследователи утверждают, что такого количества «белых» мест почти нет. Их перевели в «серые». Вот уже и президент Путин в июле обеспокоенно заметил, что «совершенно очевидно… нам уже не хватает, а скоро это будет очень заметно, не будет хватать рабочих рук…».
– Служба занятости располагает информацией о вакансиях только в своем регионе, – утверждает Сергей Песков. – Идти в эту службу стоит только за пособием по безработице. А найти работу можно самостоятельно, по объявлениям в Интернете. Это эффективнее, чем ждать, когда тебе подберут вакансию.
Но даже если и подберут, гарантий, что человека возьмут на работу, нет. А работодатель нынче привередливый. Если у человека просроченный кредитный долг – не возьмут. Если судимость – до свидания. Задолженность по алиментам? Туда же. Вон за воротами стоят десятки людей без проблем. К тому же, говорят эксперты, стать безработным и сесть на пособие, даже если теперь оно будет не 1,5, а 4,5 тысячи рублей, этот вариант устроит далеко не каждого.
Вот поэтому люди обращаются не в службы занятости, а в ЧАЗы. Там сразу можно подписать договор. Пусть и кабальный. Но ведь добровольный.
Теоретически ударить по «рабскому труду» может впервые прописанный пункт закона об установлении «минимального размера часовой ставки работников, привлекаемых на неполное время» в национальном плане восстановления экономики. Если закон определит стоимость часа заемного работника больше 200 рублей, то даже «грязные» налоговые отчисления и все накладные расходы поднимут цену часа труда до 400 рублей. Что сразу же обнуляет всю блестящую финансовую схему заказчика. И вот тогда на «белом» рынке труда появится огромное количество вакансий.
А «серый» сектор перестанет, как серная кислота, разъедать нашу экономику. Но захотят ли этого влиятельные заказчики, проделки которых вовсе небескорыстно не замечают чиновники?
Да и зачем, если казну пока ещё можно пополнять иными методами. Об этом в следующий раз.
Игорь ОГНЕВ /снимок из открытых источников/
