ИЗ ЧИСЛА ЗНАМЕНИТОСТЕЙ
За более чем 35-летнюю жизнь в журналистике посчастливилось общаться с десятками замечательных людей из числа знаменитостей – в основном из сферы культуры и спорта. Беседы с одними – к примеру, с Ларисой Гузеевой, Радмилой Караклаич, Анне Вески, Александром Новиковым – длились полчаса и более, с другими – буквально несколько минут. Скоротечным, например, было общение с Эдуардом Стрельцовым, однако оно до сих пор живо в моей памяти, хотя с тех пор прошло – страшно подумать! – 37 лет…
«ОН, СТРЕЛЬЦОВ, ПЯТКОЙ ДУМАЕТ…»
Во всех символических сборных мира он был под № 1. Знаменитый тренер англичан Ральф Рамсей, увидев его на поле уже в зрелые годы, был обескуражен: «Он ни в чем не уступает Пеле, а по атлетизму даже превосходит его!».
Известный футбольный комментатор Владимир Перетурин, сам, похоже, того не заметив, отпустил однажды по адресу Стрельцова аналогичный комплимент. Ведя репортаж с одного из матчей ветеранов с участием Пеле, он, восхищенный дриблингом неуязвимого бразильца, его филигранным пасом, завершившимся голом, воскликнул: «Пеле сыграл по-стрельцовски!». Это Пеле-то – великий футбольный чародей, кумир миллионов, признанный «король футбола», непревзойденный никем и умевший на поле буквально все – «пострельцовски?!».
Второе пришествие Стрельцова в футбол состоялось в 1965-м – после пяти лет отсидки в «зоне». Он начинал практически с нуля, без титулов и наград, которых его лишили: все осталось в прошлом. В 19 лет, в пору своего первого пришествия, он стал олимпийским чемпионом и заслуженным мастером спорта – самым молодым среди отечественных мастеров кожаного мяча.
Поэт Александр Ткаченко, сам бывший футболист, назвал его в «Реквиеме по Эдуарду Стрельцову» «Гулливером на привязях лилипутов». Патриарх отечественного футбола Григорий Федотов как-то сказал ему: «Знаешь, я – играл, но как ты играешь!». Анатолий Папанов, любимый актер Стрельцова и страстный поклонник «Торпедо», признавался: «За что его люблю? Он, Стрельцов, пяткой думает». Изумительный пас пяткой действительно был его «коронкой». В 1983 году он приезжал в Тюмень в составе сборной ветеранов. На матч, проходивший на стадионе «Центральный», публика валом валила. Помню, после каждого его паса весь стадион буквально вставал «на уши». Хотя в течение почти всего матча вальяжный, ленивый Стрельцов ходил по газону, поглаживая живот…
НЕЗАБЫВАЕМАЯ ВСТРЕЧА
После игры мы с Петром Дистановым – моим давним приятелем, единомышленником и коллегой – пробрались в раздевалку. Эдуард Анатольевич только что вышел из душа и, стоя с расческой перед зеркалом, «наводил марафет». Охотно откликнулся на просьбу дать автограф на книге «Вижу поле», которая незадолго перед этим вышла в столичном издательстве «Советская Россия». «У нас ее достать невозможно, – бросил завистливую реплику товарищ Стрельцова по «Торпедо» и сборной СССР Валентин Денисов. – Повезло вам, ребята». А то!
Выглядел Эдуард Анатольевич уставшим. Высокого роста, заметно сутулый, с жидкой шевелюрой. Расписываясь на авантитуле своей книги, он не преминул заметить: «Вы это больно-то на веру не принимайте, – он потряс книжкой, – тут Нилин (известный спортивный журналист, помогавший Стрельцову написать книгу – В.П.) многое напридумывал… Будет возможность – я его поправлю…».
Тогда же на свежеиспеченной книге расписались сразу три лучших бомбардира чемпионатов СССР – Николай Осянин, Александр Маркин и Георгий Ярцев (впоследствии главный тренер сборной России); соответственно 1969, 1976 и 1978 гг.; другие известные мастера: Виктор Матвиенко, Михаил Гершкович, Геннадий Логофет, Владимир Голубев, Валерий Зеньков, Владимир Сахаров, Александр Максименков, Виктор Папаев, два вратаря, два Юрия – Пшеничников и Дарвин… Болельщики со стажем наверняка до сих пор помнят каждого из этих самобытных игроков.
И ЗАЧЕМ ОН ПОЕХАЛ В ЧЕРНОБЫЛЬ?
«Будет возможность – я его поправлю…». «Что означала эта реплика Стрельцова, что он имел в виду? Много лет спустя, в 1991 году, вышло 2-е издание книги – более скромное по исполнению, но гораздо большее по объему и – что очень важно – по тиражу. Подзаголовок книги выдержан в стиле средневековых литературных опусов: «Эпизоды из жизни Эдуарда Стрельцова, рассказанные им Александру Нилину, который счел возможным дополнить этот рассказ своими впечатлениями, вынесенными из многолетнего знакомства со знаменитым футболистом». Уф-ф!
Позднее выходило много других книг разных авторов, в том числе в знаменитой серии ЖЗЛ, однако, на мой взгляд, упомянутое издание дает наиболее полное представление о личности кумира миллионов. Кстати, вышло оно, когда Эдуарда Стрельцова уже не было в живых… Безотказный, он согласился после аварии на Чернобыльской АЭС сыграть в составе сборной ветеранов благотворительный матч в зоне отчуждения – скорее всего, именно это приблизило его преждевременную кончину.
Тогдашние чиновники, видимо, полагали, что футбольный матч на берегах Припяти хоть на сколькото приуменьшит растущую тревогу граждан. Стрельцов вспоминал, как после игры его товарищи мыли бутсы стиральным порошком: боялись радиации. А он, наблюдая за этим, лишь усмехался: «Живы будем – не помрем!». А спустя какое-то время после возвращения почувствовал недомогание. Обратился к врачам. Диагноз медиков прозвучал как смертный приговор: лейкоз… Он умер 22 июля 1990-го – день спустя после своего 53-летия.
В СОСЕДСТВЕ С МАСТЕРАМИ ИСКУССТВ
Приземистая могила Стрельцова с большим, почти в натуральную величину фотопортретом (один из его последних прижизненных снимков) расположена на Писательской аллее Ваганьковского кладбища. Рядом, ближе к входу на погост, – могилы двух замечательных актеров: Вадима Спиридонова и Георгия Буркова.
Думается, такое соседство совсем не случайно. Их объединяло многое. Все трое горячо и искренне любимы в народе. Все трое были личностями неординарными, выдающимися, еще при жизни снискавшими заслуженную славу. Все трое «сгорели» явно до времени, не успев в должной мере вкусить плоды популярности: Спиридонов умер в 42 года, Стрельцов – в 53, Бурков – в 57 лет. Все трое – два актера и спортсмен – остались в памяти миллионов поистине заслуженными деятелями искусства, Мастерами с большой буквы. Помнится, некогда один солидный искусствоведческий журнал, пишущий о балете, опубликовал серьезную статью, посвященную… виртуозной игре Стрельцова. Сам он признавался: «Я тогда бывал счастлив, когда удавалось сделать на поле что-то умное, но простое». Стрельцовский пас пяткой – его визитная карточка – прием, вероятно, тоже технически не самый сложный, но умный настолько, что повторить его не удавалось никому.
ЯРКИЙ, НО КОРОТКИЙ ВЗЛЁТ
Первая его жизнь в футболе уместилась в четыре года. Затем – семилетняя пауза, пришедшаяся на самые, бесспорно, зрелые годы. И чем, как ни подвигом, спортивным, гражданским, можно назвать свершенное Стрельцовым в 1967, 1968 и последующих годах, когда он, уже вернувшись из колонии, сумел всему вопреки дважды стать лучшим футболистом СССР, забить в 38 матчах за национальную сборную 25 голов (лучший коэффициент среди наших игроков, который вряд ли будет в скором времени кем-либо превзойден) и войти в символический клуб бомбардиров им. Г. Федотова… Кстати, Стрельцову принадлежит еще один рекорд, гораздо менее известный: в 1957 году в кубковой игре против тбилисского «Динамо» (!) он забил пять голов из шести – уникальное достижение!
БЕЛЫХ ПЯТЕН НЕ СТАЛО МЕНЬШЕ
В текущем году о звезде отечественного футбола вышло сразу три фильма: два художественных («Стрельцов» и «В созвездии Стрельца») и один документальный («Эдуард Стрельцов. Расплата»). Не решусь давать им оценку – это отдельная тема. Скажу лишь, что белых пятен в биографии Стрельцова с их выходом на экран. меньше не стало.
Очень досадно, что спустя столько времени после того, как футболист был осужден на 12 лет за изнасилование, его нельзя ни реабилитировать, ни снять с него судимость, поскольку личное дело Стрельцова было… уничтожено. Да, в 1990-х была создана специальная комиссия по реабилитации, которую возглавил 12-й чемпион мира по шахматам Анатолий Карпов, но…
«Мам, ну за что они меня так?!» – с неприкрытым отчаяньем вопрошал Эдуард в одном из писем из зоны. Сын Стрельцова Игорь, которому сейчас 56 лет, рассказывал, что отец перед смертью якобы сказал ему: «Не я должен был отвечать за это». Кстати, интересно резюме на сей счет Анатолия Карпова: «Я не слышал об этом, но допускаю, что так и было».
Много ли в мире памятников футболистам? Полагаю, очень мало: шведу Скочлунду, бразильцу Гарринче, киевским динамовцам – участникам знаменитого «матча смерти»… У нас – в стране не самой, согласитесь, футбольной – таковых, насколько мне известно, три: Льву Яшину, братьям Старостиным и ему – Эдуарду Стрельцову, который еще при жизни стал легендой…
Владимир ПОРОТНИКОВ /фото из открытых источников/
