ДУМЫ О БЫЛОМ
Вообще-то слово «хохма» по-еврейски означает мудрость. Как выразился поэт, «Еврей – не худшее созданье/ меж божьих творческих работ,/ он и загадка мирозданья,/ и миф его, и анекдот». Почему начал отливать художественное, так сказать, полотно именно с этих строк как-то посетившего Тюмень известного израильского поэта Игоря Губермана, вы поймете чуть позднее. Но обо всем по порядку.
Сегодня, если заказать такси, тачка подкатит секунда в секунду. Сорок лет тому назад было иначе. Машина не пришла. И я мотался по Червишевскому тракту, ловя попутку. Лайнер один черт показал хвост. Ну, в Рощино у меня все схвачено – некогда трудился в данной сфере: меня посадили на боковое сиденье какого-то грузового борта. Вот я уже в Надыме. И тут меня обрадовали:
– А ваши уже вылетели в Новый Уренгой.
Тогда мне, корреспонденту «Тюменской правды», выделили персональный вертолет Ми‑8. Потому что автор сих строк обязан был участвовать в рабочем совещании четырех министров, посвященном освоению Уренгойского газового месторождения. Мероприятие открылось без меня (неудобно, просто стыдно вваливаться в зал, когда начали разговаривать большие люди).
– Какие-то две минуты! – с горечью бью себе по штанам.
– Ха, опоздал на две минуты! – раздается над ухом голос. – Всего две минуты! А у тебя такой вид, будто опоздал на два часа.
Я тут же узнаю Липатия Гершковича Левинзона, начальника торгового управления Главтюменьнефтегазстроя. Когда бывал в главке, меня всегда притягивал к себе смачный одесский диалект, разносившийся по коридору:
– И шо слышно? Ах, ви дом в Тюмени ставите по улице СалтыковаЩедрина. Ви, значит, прораб. Шо ви имеете в своем СМУ? Давайте, мадам, устрою вас на точку в ОРСе, будете сидеть как человек, в центре жизни, будете знать международную обстановку. Главное, в нашей системе завсегда будете иметь немножко честных денег. Мадам, шо ви мимики делаете?.. Шо ви строите мне нервы?!
Специально навещал главк только ради наслаждения речевым комиксом.
– Совещание, – продолжал Левинзон. – Напхают тебе полный рот информации по самое не могу. Размажут белую кашу по чистому столу. Таки зачем тебе этот ситец? Шобла эта! Один черт будут делать то, что велят партия и правительство – и, будьте любезны, шабес. Таки слушай сюда, чтобы ви знали: за ночь сия писарская кодла сочинит протокол. Ты его берешь, что не нужно херишь, что нужно вставляешь. И отправляешь в редакцию. Таки весь цимес.
Именно так я и поступил. Редактор, Николай Яковлевич, похвалил расширенную информацию за емкость, стиль и язык…
Теперь о театре «боевых» действий. На берегу Евояхи, по-над самой рекой примостились две абсолютно одинаковые деревянные двухэтажки: на первом этаже кафе, над ним зал заседаний. Остальные помещения занимает гостиница. По случаю прибытия министров со свитой постояльцы выселены. Одно заведение курирует ОРС № 3 газовиков, второе – ОРС № 5 строителей (возможно, цифры следует поменять местами). Орсовцы накрывали столы, соревнуясь друг с другом, как бы не упасть в грязь лицом перед министрами. Поставил эту точку и вспомнил о тоске тогдашнего желудка.
– Подождем маленько, посмотрим, куда повалит народ после форума, – объявил администратор.
Заседали под крышей газовиков. В их точку общепита и спустились министры со шлейфом чиновников. В кафе строителей оказались управляющий трестом «Уренгойгазпромстрой» Василий Данилович Чернышев, начальник Тюменского управления гражданской авиации Геннадий Павлович Ласкин, автор этих строк и друг Левинзон. Четыре человека: столы составлены буквой «Г». Чего только здесь не было!
– Кошерная пища! – одобрил Левинзон. – И немедленно продекламировал: – Слиянья полного не ищет/ мое с евреями единство, /и я в духовной даже пище/ люблю умеренное свинство.
Свинину евреи не едят. А если употребили, то нахваливают: вкусная была рыба, таки просто смак. Радовали глаз ананас, папайя, какой-то волосатый фрукт – оказывается, рамбутан. К экзотике не прикоснулись. К отечественным напиткам хорошо пошла строганина из нельмы. Приняв рюмку, заговорили, само собой, о работе. Тогда толькотолько сдали в эксплуатацию УКПГ № 1, строили УКПГ № 2 на Ягенетте – установки комплексной подготовки газа, в принципе, заводы на газовой магистрали Уренгой – Помары – Ужгород. Установками занимались люди Чернышева.
Братья Чернышевы – алтайские парни. Василий последовательно управлял трестами «Шаимгазстрой», «Севергазстрой», «Надымгазпромстрой», «Уренгойгазпромстрой». Александр Данилович руководил трестом «Тюменьгазмеханизация». В здании последнего располагается прессцентр главка, но с управляющим особых контактов не сложились. С Василием работали плотно.
Момент такой запомнился. Женщин выпустили из исправительного заведения – два десятка человек. Нигде на работу не берут. Василий Данилович взял. Устроил всех. Позаботился, чтобы у каждой была крыша над головой, чтобы были напоены и накормлены. Бывшие зечки плакали, похоже, впервые в жизни встретили настоящего Мужчину.
Справка. В. Д. Чернышев награжден орденом Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Отечественной войны, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией».
Речь зашла о Левинзоне. У него, заметили уже, поэтическая натура: «Все зыбко в умах колыхалось,/ повсюду, где жил мой народ,/ евреи придумали хаос,/ анархию, спор и разброд».
Ну, едва ли Владимир Петрович Курамин, начальник главка, потерпел бы в аппарате анархиста. В его команде жесткая дисциплина, каждый специалист уникального ранга. При Курамине Главтюменьнефтегазстрой получил высшую награду – орден Ленина. Коллектив не только строил, но и обеспечивал себя продуктами питания. Хотя это было не совсем правильно: моду на подсобные хозяйства спустили сверху. Помню, в пойме Оби заготавливали зеленую массу. Между делом Левинзон сварганил уху из окуней.
– Таки уха готова, – доложил. – Для полноты счастья надо чисто по-хантыйски бросить в котел жменю земли.
Зеленую массу переправляли в подсобный совхоз «Восход» в Нариманах. Теперь на этой базе на 16 га земли образован тепличный комплекс «ТюменьАгро» по выращиванию огурцов и томатов. Инвесторы вложили 2,3 миллиарда рублей. Срок окупаемости семь лет.
– Успех достигнут исключительно потому, что коллективы всех наших 25 трестов свято блюли кодекс строителя коммунизма, основанного на библейских заповедях, – комментирует Липатий. – Знаете же, значит, евреи отправляют Моисея на Синай, дескать, поговори там, рабби, с Богом насчет дальнейшего нашего бытия. Вернулся Моисей и докладывает подданным:
– Вот две скрижали. В них всего 10 запретов.
– А-ааа! – радуются евреи.
– В том числе прелюбодеяние.
– О-ооо! – скулит толпа.
Просветим читателя. В 1537 году уже нашей эры рабби Йосеф Каро сочинил кодекс законов, который называется «Шульхат арух», т. е. «Накрытый стол». В кодексе представлены замечательные вещи. Например, богобоязненный еврей не должен жульничать, воровать, лгать. Нельзя ссужать деньги под процент. Нельзя обсчитывать, обманывать и обвешивать покупателя. К действительности эти чудесные установления имеют весьма косвенное отношение. Даже немного жаль.
Вообще-то Иисус Христос и 12 апостолов – исключительно евреи. Отдельные ученые сомневаются в существовании Христа. Но все как один убеждены в виновности Иуды в смерти божьего сына.
Отсиживая форум в кабаке ОРСа № 3, может № 5, мы долго дискутировали на теологические темы. Но скоро резюмировали: ближе всех к Господу Богу наш компаньон – Геннадий Павлович Ласкин. Он достаточно хорошо освоил небо: имеет звания «Заслуженный пилот СССР», «Герой Социалистического Труда». Мне пришлось поработать под его началом: готовясь к плодотворному труду в «Тюменской правде», стажировался в качестве литсотрудника в газете «Авиатор Тюмени». Облетал весь Союз. В экипаж грузового борта оформляли бортпроводником. Лежишь себе, балдеешь, глядя на проплывающие за иллюминатором облака. Стюард подносит разные вкусности из термоса.
Командиры с радостью брали меня в полет. Потому что в порту прибытия я мигом превращался в крутого журналюгу и помогал ребятам заправиться топливом. С керосином в стране ощущалась напряженка. Заправляли своих, чужие борты игнорировали. Пугал командиров аэропортов гласностью, в частности, журналом «Крокодил». Срабатывало.
Момент врезался в память. В ясное майское утро (был День пионерии) на огромном вертолете Ми‑6 вылетели в Ун-Юган. Транспортировали какое-то оборудование. Экипаж из Ашхабада. В левом командирском кресле пилот-инструктор, Герой Социалистического Труда. На обратном пути взяли на борт женщин и детей – других путей на Большую землю не существовало. Угодили в шторм. На панели зажглась красная лампочка, значит, топливо в баках выгорает. Тобольск в посадке отказал. И мы вынужденно сели на пахотное поле. Пассажиры стали замерзать. Хорошо, что механизатор на ДТ‑54 подкатил. Тракторист развел костер, забодяжил чаек в ведре.
Все обошлось. Честно написал в репортаже. В аэропорту Рощино газета попалась на глаза комиссии, беспредметно проведшей ревизию управления гражданской авиации. Вынесли вердикт: командира экипажа разжаловать, звания героя лишить. Потому как обнаружилась масса нарушений. Почему вылетели, зная о надвигающемся шторме (нет, сводки не имелось)? Почему взяли на борт гражданских лиц и, нарушая устав, сели на необорудованное поле… Я вину взял на себя, дескать, исключительно богатая авторская фантазия. Значит, соврав, грубо попрал кодекс «Шульхат арух».
Вообще-то, мы все в какойто степени евреи. Напомню древнейшую историю угона 12 колен евреев. Угоняли потому что народ богатый, а богатый – потому что умный. Значит, Соломоново царство разделилось на Израиль и Иудею. Израилево царство тоже захватили и разграбили. Государство Израиль в нынешнем облике возникло лишь в 1949 году. На землю обетованную вернулись только два колена из двенадцати. Ввиду того что в рассеянном по планете народе пока еще не каждый распознал в себе еврейство. Один мой товарищ давеча распознал – и ныне обитает в Хайфе.
…Начальник ОРСа – номера не помню, как и фамилию «шефа», работяги именовали контору «У Моисея» – семенил по пустому залу. Ведь народ, кроме нас, четверых, обедал в кафе конкурента:
– Ой, продукты пропадают, ой! Мужики, хоть с собой что возьмите. Таки кошерное… Строганина из нельмы уже излажена…
Таки «Хеннесси», а не какой-то там шмурдяк, – подмигнул мне Левинзон.
И мы, вип-персоны поневоле, отнесли подношения в две кочегарки, отапливающие гостиницы. Предупредили истопников: в период несения службы не обжираться. Через несколько месяцев обе гостиницы сгорели разом совсем по другим причинам. Теперь там высятся высотки городакрасавца под названием Новый Уренгой.
Такая хохма.
Юрий МАШИНОВ
Евгений КРАН /рис./