24 ИЮЛЯ – ДЕНЬ ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА
Эта флотская команда известна экипажам военных кораблей, морских и речных судов, рыболовецких сейнеров и траулеров. Что означает? Ответственные маневры: сняться с якоря, поднять паруса, приготовиться к погружению, опасный поворот. Гремят якорные цепи, боцманы свистят в свои дудки, матросы бригантин взбираются на реи, подводники задраивают люки...
…Владивосток. Бухта Золотой Рог. Командир противолодочного корабля Олег Полетаев берет в руки трубку и привычно произносит:
– Доложите обстановку, старшина 2-й статьи Раенбаков. Где находитесь?
– На палубе, товарищ командир!
– Гюйс и флаг поднять!
Автор немного слукавил. То, что разговор такой был, сомнений нет. Дело во времени. Офицер Тихоокеанского флота после заслуженной отставки перешел на гражданский теплоход. Старшина Раенбаков, уволившись в запас, трудится электросварщиком в Тюменском мостоотряде‑36. Как известно, привычка – вторая натура. Проезжую часть моста Измаил именует «палубой». Гюйса, правда, нет. Но флаги над объектом уже подняты. Флаги Российской Федерации, Тюменской области и АО «Мостострой‑11».
Фронт работ: реконструкция моста через реку Иску на 177-м километре федеральной трассы Р‑494. Срок сдачи объекта в эксплуатацию – 21 ноября 2021 года. Коллектив наверняка справится раза в четыре быстрее, так тут повелось.
Многие товарищи по отряду отправились строить морской порт в Сабетте. Пара слов об объекте. Грузооборот: 16,5 млн тонн СПГ и до 1,35 млн тонн газового конденсата в год. Возможность увеличения перевалки СПГ до 25 млн, газового конденсата до 2,2 млн тонн в год, нефти до 3,5 млн тонн в год. А еще надо изладить подходной канал к причалам. Все это на западном берегу Обской губы.
Недавно СМИ сообщили о нашествии белых медведей на потенциальный морской порт.
– Да ну ее, эту Сабетту, с ее клыкастыми царями Арктики, – сказал себе Раенбаков. И остался на Иске.
Скорее всего, сказал, а может, и нет. Если бы приказали – полетел бы как миленький. Потому что человек очень исполнительный, безотказный, толковый – мастер огненного шва 6-го разряда. Не зря же губернатор А. Моор наградил его почетной грамотой. Пока не командируют: во‑первых, и здесь нужен, во‑вторых, снимают шляпу перед возрастом ветерана. Однако в высокие широты Заполярья мы еще вернемся. И по Обской губе поплаваем.
А пока Измаил готовился встречать праздник – День ВМФ. Пригладил темно-синюю форменку; достал гюйс, то есть голубой воротник с тремя белыми полосами; расправил черные флотские брюки. Бескозырка – золото и буквы на лентах, словно тиснули в сей миг. В этом прикиде предстоит походить всего ничего – во время обеда, ведь дела не терпят. Таким манером вот уже сорок лет. Форменка вроде тесновата стала – тогда, на Тихом океане, был, кажется, стройнее.
Дадим колесу истории задний ход. Провожать теплоход «Ярсалинский» в ответственный рейс пришли трое: сам директор совхоза-миллионера «Ярсалинский» Николай Дмитриевич Кугаевский, его сын Андрей, ветврач совхоза «Россия», гостивший у отца, а также инженер по снабжению Рашит Махмутов. Последний наставлял шкипера баржи Анатолия Шарипова:
– Дома строим. Едете в Болчары за пиломатериалом. Слушай сюда: доски влажные не брать. Ну и что, что нет влагомера? Щекой приложился – и в миг почуешь, испокон веку так проверяли. Обзол отбрасывай радикально. Брус – чтобы без крени и свиловатости. И, не приведи Боже, сучки. Сучки бывают круглые, овальные, пластовые, ребровые, сшивные, разветвленные…
А тут врач-ветеринар заинтересовался матчастью.
– Корабль строился исключительно для военных нужд, – рассказывал капитан Измаил Раенбаков. – Служил в качестве сторожевика и тральщика. Вооружение: две зенитные пушки, два пулемета – видите, основание имеется. У тральщика, естественно, тралы либо контактные, либо электромагнитные, либо акустические. Экипаж: два мичмана и 8 матросов.
Ветеринар поднял глаза на вершину рангоута: Андреевского флага не заметил.
– Ну да, – продолжал капитан, – пушки сняли – и получилось гражданское плавсредство. Скорость – 10 узлов, дальность хода – 860 миль. Короче, в трюмах перевозим 10–15 тонн груза, в салоне – 12 пассажиров, буксируем малые суда. Вот как раз берем на гак баржу – и вперед на Конду!
– А мичманы?
– Комсостав? Я, кэп и мой помощник Лев Пуйко. Старший рулевой-моторист Дмитрий Яптик, рулевой-моторист Анатолий Балуев. Народу в три раза меньше положенного. Нас мало, но мы в тельняшках. Всё, отходим:
– По местам стоять!
Дабы не тормозить развитее событий, сразу скажем: туда – 1630 километров, столько же обратно. Острые моменты преодоления реки Конды оставим в стороне. Одно скажем: Конда, если посмотреть из космоса, выглядит «оцифровано»: 8888 888 88 8888… Восьмерка – это крутой поворот. На каждой из них баржа сзади рыскает (термин речников), как собака Алабай на поводке: то туда, то сюда. Не приведи, Господи, наткнется на песчаную косу. Тогда, в лучшем случае, от резкого рывка в ходовой рубке буксира посыпятся на пол кружки с недопитым чаем, ручки-карандаши, вахтенный журнал, бинокль грохнется, коль не успели подхватить. Момент худший: так дернет, что буксир – оверкиль, перевернется значит. Увы, случалось.
Позади Салехард, Полуй, Аксарка.
– Толя, – сказал капитан рулевому Балуеву, – прямо по курсу пойдет раздвоение хода: справа – протока Обь Надымская, слева – Обь Хаманельская. По ней и двинем. Не прогляди черно-белый буй. Он по расцветке точно такой, как твоя тельняшка.
– По цвету?! – вклинился в разговор шкипер Шарипов. – Грязный у него тельник. Если станем ориентироваться на такой прикид, утонем к чертям собачьим. Лень ему привязать тельник к веревке да кинуть за борт в поток от винта – отстирает круче любой прачечной!
– Брось гнобить пацана, – отозвался кэп, – вот завершим навигацию – и парень отправится служить на Тихоокеанский флот. Там всему научат. По себе знаю.
Прервем диалог. Оторвавшись от фарватера, заглянем в будущее. Не в ТФ призвали юного рулевого, а на Черноморский флот. Потому что ЯНАО с ним сотрудничает. Округ опекает базирующийся в Севастополе большой десантный корабль «Ямал». Недавно там побывал губернатор Дмитрий Артюхов. Он сказал:
– Рад, что у нас сложились такие крепкие отношения. Будем и дальше поддерживать часть. Здесь проходят службу ямальцы, и мы должны создавать для них условия.
Командир корабля Валентин Тюткало ответил так:
– Очень много сделано благодаря поддержке Ямала. Во- первых, установили кондиционеры. Это важно, ведь мы выполняем задания в южных морях. В кубриках личного состава поменяли мебель, полностью оборудовали современную кают-компанию. Сделали флагманский командный пункт, рабочий кабинет флагмана. Обновили пищеблок в соответствии с санитарными нормами. Значит, быт моряков станет намного лучше.
…Возвращаемся на арктический фарватер. В Обской губе штиля не случается. И несет норд-ост с нее на Хаманельскую протоку.
– Шкипер, – обратился капитан, – с баржой у нас все в порядке?
– В Лабытнангах заглядывал – в трюме было сухо, как в Сахаре.
– Я почему интересуюсь? – уточнил Измаил. – Потому что коллега тащил аппарель с иномарками. В тех же Лабытнангах, кажется, в портовой суматохе пристукнули баржу – образовалась трещинка. Короче, пошла течь. Тут неподалеку баржа и затонула. Андрюхе (фамилию капитана автор упускает) дали полтора года условно. Ладно, иномарки достанут со дна – ярсалинцы, жаждущие пересесть с оленьих упряжек на «мерседесы» и «вольво», перетерпят. Но другу обидно: по суду на два года отлучен от судовождения.
– Без полундры обойдемся.
Шкипер Шарипов в команду буксира не входит. Он сам капитан баржи, несамоходного судна. Но обитает на борту «Ярсалинца». Старается быть полезным. Вон спасательные пояса выкрасил заново, изладил свежую швабру, отдраил до сумасшедшего блеска рынду. Пользуясь податливостью мужика, рядовой состав судна использует его вместо себя в полной мере. Поднимаясь из машинного отсека в очередной раз, докладывает:
– Давление масла в двигателе падает!
– До фильтра? Или после?
– До.
Раенбаков кивнул старшему мотористу Пуйко:
– Лева, посмотри там в бачке… А, лучше я сам. Подрейфуйте тут маленько – здесь вам не Конда, Обь – морские просторы …
Измаил не чурается никакой работы. Потому что вырос в большой семье: шестеро братьев и две сестры. Родители: мать, Распи Рахимчановна, и отец, Рахим Саттыкович, прибыли в Яр-Сале в 1947 году на рыбный промысел из Татарской АССР. Тут познакомились и поженились. Вербовщики обещали райские условия: вечное Северное сияние, черную икру хоть ковшом хлебай. Однако на первых порах жили в землянках, это на вечной-то мерзлоте. Народ сюда, на 200 километров севернее Полярного круга, прибывал вольно и невольно: поволжские немцы, финны, молдаване, западные украинцы. Ну, переселенцы из моей родной Астрахани появились в тундре еще до ВОВ. И ведь прижился народ. Составил гордость и трудовую славу Ямальского района.
Кока на «Ярославце» нет. Обязанности судового повара исполняет шкипер Шарипов.
– Сегодня желаем макароны по-флотски, – заявляет команда.
– Будут макароны, – легко соглашается зиц-кок, – если их предварительно продул юнга Балуев.
Бородатый моряцкий прикол. Но юнга кривится:
– Нет уж, впредь на клотик за лоцией не побегу. И рашпилем елозить по лапам многотонного якоря Холла тоже не стану.
– Отстаньте вы от парня, сердится кэп, вон скоро по носу встанут протоки: Обь Зырянская и Обь Индейская.
– Почему Индейская? Где тут племена инков, мохо, кечуа?
– Да это Димка самоеда узрел и подумал, мол, мохо. Может, Колумбом себя представил.
– Димка, который с Харсаима или который из Салемала?
Капитан Раенбаков разъяснил юнге:
– Да флотский лейтенант Дмитрий Овцын со штурманом Кошелевым тут впервые проходили – это случилось в 1734 году. А еще шхуна «Сибирь», построенная в Тюмени, прошла следом всю Обскую губу и добралась до Лондона. Год 1878-й.
– У-ууу, когда это было!
– Можно сказать, вчера. По сравнению с датой падения Карского метеорита диаметром в 10 километров, вон кратер в 120 километров диаметром все еще заметен. Камушек рядышком, вон за твоей спиной шмякнулся. Произошел сей факт еще до эпохи динозавров.
… Вчера, сегодня. Давно ли народ жил в чумах и землянках. Дочь Алена Измаиловна – начальник отдела в департаменте образования Ямальского района – прислала отцу отзыв путешественника-иностранца:
«Что касается Яр-Сале, то это настолько приятное и благородное на вид село, что его и селом-то назвать язык не повернётся. Симпатичный северный городок, которому, скорее, уместнее располагаться где-нибудь в Норвегии или Финляндии. Правда, архитектура и инфраструктура не настолько стерильная для подобных стран, но при этом явно нетипичная для труднодоступных северных городов и сёл России. Это словно отдельный замкнутый мир, который счастливо существует сам по себе».
По курсу протока Большая Юмба. Она и приведет в районный центр. Поворот крутой, сложен для буксировки баржи:
– По местам стоять!
Измаил помнит, как сам оказался несамоходным, точнее, корабль Тихоокеанскоо флота, на котором служил. Когда призвали, ни дня не проходил курс молодого бойца. Его, окончившего речное училище в Тобольске, сразу назначили на разъездной катер – возить адмиралов. Учли и опыт. До призыва уже ходил рулевым- мотористом на «Ярославце».
Но как-то не заладилось на адмиральском «возке». Не сложилась судьба и на большом сторожевом корабле. Зато прекрасно вписался в экипаж корабля-тралолова ТЛ‑860. Моторист, служба БЧ‑5.
При моей срочной службе ТФ обладал 71 кораблем. Противостоящий 7-й оперативный флот США имел 122 боевые единицы. Потому что шла Вьетнамская война. Лично я наблюдал только авианосцы: атомный «Энтерпрайз», дизельные «Китти Хок» и «Тигондерога». Наш полк (в/ч 19068) участвовал в операции «Чайка». Автор этих строк в качестве командира огневых установок нажимал на гашетку фотопулемета ракетоносца Ту‑95к (по кодификации НАТО, «Медведь»). Янки поднимали на перехват «Фантомы». Как-то мы прорывались сквозь них. «Энтерпрайз» нес на носовой и кормовой палубах сначала до 70 истребителей «Скайхок», затем столько же – F‑8. Данные передавались в Генштаб, а там уж решали, какую военную помощь оказать дружественному Вьетнаму.
Корабль ТЛ‑860 участвовал в тактических учениях. Короче, с авианосного крейсера «Минск» в Японском море запустили торпеды нового поколения, сверхсекретные. Экипаж обязан был выловить этот боеприпас, доставить на борт крейсера. Выловили, доставили. Пора возвращаться в бухту базирования. И тут грянул шторм в 8 баллов (критический уровень для тралолова – 5 балов). За штурвал встал сам командир Олег Полетаев. Вспоминает бывший матрос Юрий Семенов:
«Была такая качка, что теряешь ориентацию: где верх, где низ. Все, что было плохо закреплено, оторвалось и летало. Кругом текла вода, через микрощели в иллюминаторах, через щели в дверях надстройки и рубки, через вентиляцию. Катер почти полностью уходил под воду. Потом выныривал. Было очень страшно. Волны, как расплавленный свинец, высотой с 3-этажный дом, рев ветра, который все заглушал. Наверное, каждый молился Богу, всем святым, чтобы остаться живым. Я помню ощущение ужаса и безысходности. Мелькала мысль: скорее бы уж сдохнуть и не страдать, но только мелькнула. Все боролись за жизнь, каждый на своем боевом посту. Мы в буквальном смысле слова молились за моториста Мишу Раенбакова: заглохнет машина – и всем капец».
Измаил больше беспокоился за друзей – матросов Юрия Семенова и Анатолия Хутько. Они там, наверху. Только шумно в «машине».
Командир держал корабль носом к волне. Иначе – оверкиль. Так безопаснее, но все дальше от курса. И вдруг заглохли двигатели – кончилось топливо. Без хода в нейтральных водах. Куда вынесет? В объятия 7-го флота США?
Когда шторм утих, ТЛ‑860 взяла на буксир подводная лодка Тихоокеанского флота.
… С другом Измаилом Раенбаковым вспоминаем старые добрые времена. Бывший ветврач Андрей Кугаевский второй раз подряд избирается главой Ямальского района. Рашит Махмутов руководит муниципальным предприятием «Совхоз «Ярсалинский». Матрос Юрий Семенов – ныне полковник полиции в Костроме. В плане топонимики Тюменскую область и Тихоокеанский флот связывают названия плавсредств: кабельное судно «Тавда» и судно госпитальное «Иртыш». Наш родной регион на Черноморском флоте курирует сторожевой корабль «Ладный». Там и служат земляки.
О том, как флотский человек Измаил Раенбаков стал классным электросварщиком, мы как-то рассказывали в «ТП». Проходя под флагами России, Тюменской области и АО «Мостострой‑11», по привычке отдает честь.
Андреевский флаг тоже девятый год реет по-над Турой – у памятника морякам. Памятник воздвигнут по инициативе радиометриста службы БЧ‑4 Тихоокеанского флота, ныне главы Нижнетавдинского района Валерия Борисова. Он традиционно желает всем – не только морякам – семи футов под килем, а значит, успехов и здоровья.
НА СНИМКАХ: старшина 2-й статьи Измаил Раенбаков; на огненной работе.
Юрий МАШИНОВ /фото автора/
