Прорезая ночную мглу, над Кюстринским плацдармом взметнулся ввысь ослепительный луч прожектора. Это стало сигналом к началу Берлинской операции. Задача, стоявшая перед войсками 1-го Белорусского фронта, была непростой. Третий рейх уже очевидно проигрывал войну, но у немцев еще оставались боеспособные части. Кроме того, с февраля по апрель 1945 года гитлеровцы превратили 70-километровое пространство от советских плацдармов на Одере до Берлина в один сплошной укрепленный район. Помимо фанатизма, частями немецкой 9-й армии двигали сугубо прагматические соображения. Командующий армией Бюссе цинично заметил: «Мы будем считать свою задачу выполненной, если нам в спину ударят американские танки».
Все это потребовало от командующего 1-м Белорусским фронтом Г.К. Жукова высочайшего профессионализма. Первой его хитростью стала проведенная 15 апреля разведка боем с паузой, дезориентировавшая немцев. Второй хитростью стал сдвиг начала наступления на темное время суток, что удлиняло первый и самый важный день операции. Короткая, но мощная артподготовка началась в 5:00 утра по московскому времени (3:00 ночи по местному) 16 апреля 1945 года. Затем включились зенитные прожекторы, освещая путь пехоте. Впоследствии решение с прожекторами иногда подвергалось критике, но подсветка ими поля боя на войне применялась неоднократно, в том числе немцами. Жуков не изобрел ничего принципиально нового, а лишь выбрал соответствующий обстановке прием. Свою роль прожекторы сыграли, подсветив атаку передовых позиций немцев.
Замедление наступления 1-го Белорусского фронта произошло, когда все прожекторы уже выключили, около полудня. Дело в том, что местность на направлении главного удара войск Г.К. Жукова была, прямо скажем, не подарок. Долина Одера была сплошь изрезана ирригационными каналами, весной превращавшимися в полноценные противотанковые рвы. Преодоление этих препятствий требовало времени. Зееловские высоты, с которыми обычно ассоциируется битва за Берлин, преграждали путь лишь левофланговым 69-й и 8-й гвардейской армиям, для остальных главным препятствием стали речушки и каналы. К Зееловским высотам две армии 1-го Белорусского вышли во второй половине дня – они были невысокие, но обрывистые, что заставляло наступать вдоль дорог. Также нелетная погода в первый день битвы ограничивала использование «воздушного молота» из 3-х тысяч самолетов фронта.
Отставание советского наступления от графика носило временный характер. Уже 18 апреля в немецкой обороне была пробита брешь, через которую начался обход Зееловских высот по их северной кромке силами 1-й и 2-й гвардейских танковых армий под командованием М.Е. Катукова и С.И. Богданова. Германское командование попыталось заткнуть прорыв резервом, 3-м танковым корпусом СС, но эсэсовцев охватили с флангов и обошли. Этот изящный маневр открыл Красной армии дорогу на Берлин. Уже 22 апреля танковые части 1-го Белорусского фронта прорвались на улицы немецкой столицы.
К наступлению непосредственно на Берлин также привлекались войска 1-го Украинского фронта под командованием И.С. Конева. С одной стороны, он находился в выгодном положении: его удара немцы не ждали, проведенные в последний момент перегруппировки не были вскрыты. С другой – участок прорыва 1-го Украинского фронта был намного дальше от Берлина. Войска И.С. Конева успешно форсировали реку Нейсе, взломали немецкую оборону и вскоре по приказу И.В. Сталина частью сил повернули на Берлин. Здесь они были задержаны в лесах на Барут-Цоссенском рубеже к югу от города и несколько опоздали к завязке боев за немецкую столицу.
Однако одновременно смежными флангами 1-го Белорусского фронта и 1-го Украинского фронта к юго-востоку от Берлина было замкнуто кольцо окружения, в котором оказалось около 200 тысяч солдат и офицеров немецкой 9-й армии. Главные силы «одерского фронта» немцев потерпели сокрушительное поражение.
Тем самым были созданы предпосылки для быстрого штурма Советской армией самого Берлина.
Алексей ИСАЕВ, кандидат исторических наук