ЯМАЛЬСКИЙ БРЕНД
«У Лукоморья дуб зеленый…» – эти известные строки, скорее всего, не являются плодом фантазии русского поэта. В атласе 1595 года знаменитого фламандского картографа и географа Герхарда Меркатора Лукоморье отмечено севернее Югры – с запада ограничивалось Обью, с севера – Обской губой, с востока – рекой Надым, за которой находилась древняя Молгомзея (Мангазея). Есть этот топоним и на других европейских картах XVI–XVIII веков. Известный путешественник и географ Андре Тэвев в своем труде «Всемирная космография» в 1575 году писал, что «по соседству с рекой Обью живут лукоморы, народ, ютящийся в лесах и около моря…».
Мангазея, Югория, Лукоморье – если первые два названия на слуху, то про последнее известно не все. Почему сегодня это историческое название практически исчезло из повседневного обихода и осталось только на картах? Ответы на эти вопросы ищут ямальские ученые. Сегодня исследователи проводят параллель между пушкинским лукоморьем и своим открытием. Поэт родился через двести лет после создания самой известной карты. Ученые не исключают, что в семье поэта рассказы о Лукоморье могли передаваться от поколения к поколению как легенды о неизвестной северной земле.
Откуда же это очень русское название на ямальской земле?
Этнографам хорошо известна «двуслойность» русского старожильческого населения Приобья. Заселивших Сибирь до Ермака называли чалдонами, вслед за атаманом – казаками. Коренные жители Приобья, в первую очередь селькупы, относились к чалдонам и казакам как к разным народам. К первым из них имели неизменно доброе отношение, поскольку те служили примером честного и доброжелательного отношения к аборигенам. К остальным русским – настороженно. Считается, что топоним Лукоморье принесли в Приобье чалдоны (с территории Дона) – первые русские переселенцы.
Еще в середине ХХ века исследователи творчества Александра Пушкина предположили, что известные строки из поэмы «Руслан и Людмила» являются не плодом фантазии поэта, а описанием реального географического объекта – места, где река встречается с лукой моря. В древности луками назывались на Руси старицы или длинные речные заливы. Ну а здесь – гигантский морской залив. Ко всему археологическая экспедиция исторического факультета Югорского университета, ведущая раскопки городища VII века на реке Пята-Юн в Ямало- Ненецком автономном округе, на глубине полутора метров обнаружила остатки гигантского дерева, предположительно дуба, имевшего некогда размер до трех метров в обхвате. Эта уникальная находка в корне меняет существующие климатические и биологические теории о прошлом Сибири. Удивительно, но через день после обнаружения дерева неподалеку были найдены несколько золотых изделий грубой ковки, похожих на элементы декоративной цепи. Датируются они серединой V века до нашей эры. Каждое из них от 120 до 480 граммов. Высказано предположение, что это сакральное место являлось некогда объектом паломничества прародителей местных народов, а возможно, и праславянских племен. Члены экспедиции тогда шутили, что, может быть, там вскоре будут найдены и следы того самого легендарного существа, которое «песнь заводит».
Многообразные связи великого поэта с Сибирью имеют глубокую историю. Согласно семейной разрядной книге, 2 февраля 1601 года, помимо думного дворянина Евстафия Михайлова, назначенного вторым воеводой в Тобольск, в Сибирь были посланы пять представителей рода Пушкиных – Федор Семенов и Гаврило Григорьев (их определили головами соответственно в Тюмень и Пелым), Савлук Третьяков, Леонтий и Иван Меньшой Михайловы.
В Сибири также несли службу Иван и Гаврила Ивановы – дети Бобрищевых-Пушкиных. Выборный дворянин С.Г. Пушкин (упомянут еще в боярском списке 1598-1599 гг.) вначале служил в головах при родственнике – втором воеводе в Тобольске, а затем стал вторым мангазейским воеводой. В 1602-1603 гг. Никита Михайлов заступил на тобольское воеводство, а Федор Федоров сын Пушкин занял ту же должность в Тюмени.
Известно, что род Пушкиных верно служил Борису Годунову. Но отправка на службу в Зауралье нескольких представителей свидетельствует о том, что они вызвали раздражение нового царя. В разрядной книге сказано, что Евстафия «з братией» послали в Сибирь «за опалу». Скорее всего, по этой же причине были отправлены в Сибирь и их «сродичи» – окольничий С.Ф. Папин-Сабуров и строивший Тару князь А.В. Елецкой, приходившийся родственником правителю. Учтем также, что в 1620-х годах воеводствовали в Березове, Верхотурье, Сургуте, Мангазее и Тюмени многие предки русского гения. Его знаменитый прадед Абрам Петрович Ганнибал, сын эфиопского князя, любимец Петра I, после смерти которого был сослан в Томск, строил Селенгинскую (Кяхтинскую) крепость и другие укрепления. А город Енисейск являлся местом ссылки другого прадеда поэта – Матвея Пушкина.
Пушкин – гениальная творческая натура – черпал ведические знания как от представителей своего древнего рода, так и у народа, который помнил могущественное великолепие своего прошлого величия и отражал его в сказках, былинах, через гусляров… Свидетельство тому – рассказы няни Арины Родионовны. Например, об Ивановом Сибирском царстве ходили слухи как о подлинной стране чудес, среди достопримечательностей которой были фонтан с живой водой, орлиный камень, делавший его владельца невидимым, крылатые драконы, «яблочко по блюдечку» или «свет мой зеркальце, скажи»…
Александр Сергеевич, работая над «Историей Петра I», использовал материалы сосланного в Сибирь шведского военного капитана Стралленберга, который увлеченно занимался поисками легендарного города Грустины. У Р.Л. Кызласова в книге «Письменные известия о древних народах Сибири» можно прочесть, что эуштинцев Стралленберг, как и А.Х. Лерберг, считал грустинцами: «Мнение наше, что Еуштинцы или Гаустинцы суть Грустинцы, подтверждается тем, что мы здесь находимся в такой области, которая не только в Сибири, но и у южных азиатцев была в великой славе, по хорошему состоянию жителей оныя». Стралленберг и Лерберг, по-видимому, были знакомы с западноевропейскими картами Сибири и могли также подсказать Пушкину название описываемой им сказочной земли Лукоморье.
Топоним Лукоморье прижился на западноевропейских картах со старинных сведений о путях в Сибирь. Один из них описан в выдающемся литературном памятнике «О человецех незнаемых на Восточной стране и языцех розных». Путь этот идет вдоль Оби с севера на юг Западной Сибири. В старинном повествовании сказано, как отрок ехал сначала в Печору, потом в Югру и в Лукоморье. Там, в верховьях Оби, располагался большой город – центр торговой фактории того времени (XIV век). И местность эта тоже называлась Лукоморье, что вызвало у современных исследователей недоумение, ведь этот топоним предусматривает наличие морского берега, а моря как раз возле современного Томска, возведенного на месте древней Грустины, нет.
О б ш и р н о с т ь территорий, обозначаемых этим топонимом, была обусловлена массовым переселением чалдонов, которые спустились с ямальского Лукоморья по Оби вверх под жестким давлением агрессивно настроенных казаков. В Томске до сих пор проживают потомки чалдонских фамилий Каяловых, Цынгаловых и других.
Пушкин внимательно следил за событиями в Сибири, изучал историю этого края. В личной библиотеке его находились книги с описанием сибирских провинций и городов, журналы «Сибирский вестник», издаваемые в Петербурге. Известно его пристальное внимание к судьбе декабристов. Через 58 лет после окончания «Пугачевской войны» Александр Сергеевич в 1835 году прибыл на Урал и в Сибирь для сбора сведений о том глобальном событии.
– Несомненно, ореол сказочности присутствует, – говорят сегодня специалисты Русского географического общества, – но Лукоморье – это уже не сказки, а серьезный факт.
В мае 2012 года на заседании регионального отделения Русского географического общества губернатор Дмитрий Кобылкин утвердил решение о проведении первой масштабной экспедиции «Лукоморье. Река Полуй». Следующими были «Лукоморье. Неизвестный Ямал», «Лукоморье. По следам предков» и другие. На основании многочисленных экспедиционных исследований пять лет назад была создана электронная книга «История Лукоморья в архивных документах, географических картах и дневниках путешественников», в которой собраны архивные и современные материалы, подтверждающие расположение легендарной территории в Ямало-Ненецком округе.
Проект «Лукоморье» отделения Русского географического общества в ЯНАО народным голосованием был признан брендом автономного округа. Он вошел в число пяти брендов, которые, по мнению людей, отражают самобытность, богатую культуру, историю и природу Ямала.
НА СНИМКАХ: избушка на курьих ножках; бренд «Лукоморье».
Валерий ИКСАНОВ
