НАУКА И ПРАКТИКА
Прошлый год благоприятствовал выращиванию зерновых. Тепла хотя и недоставало, но растения все-таки набрали необходимый для созревания температурный минимум. Получили неплохой урожай. Однако после его доработки выяснилось: мы так и не достигли желаемой – в среднем 25 центнеров с гектара – продуктивности полей.
Сегодня, в пору технологической революции, наш агропромышленный комплекс кардинально преобразился. Технологии и технику без всякого преувеличения называют «космическими» (на поля уже выходят тракторы и комбайны-беспилотники), чуть ли не повсеместно используют космическую навигацию… Сельхозпроизводители значительно потратились на перевооружение инфраструктуры растениеводческой отрасли. Селекционеры создали сорта с баснословным потенциалом. А роста продуктивности тюменской нивы так и нет.
Мой оптимизм по поводу большого каравая заметно поубавил еще в 2011 году заведующий кафедрой земледелия сельхозакадемии профессор Виталий Андреевич Федоткин, познавший тюменскую ниву чуть ли не до последнего гектара.
Он тогда говорил, что за четыре века гумус – органическая основа плодородия – сократился на наших полях на треть. При этом сегодня вынос питательных веществ из почвы в результате хозяйственной деятельности превышает объем внесения в 2-3 раза. С земелькой мы обращаемся по-хамски. Забыли о химических мелиорациях. Как известно, со временем после применения минеральных удобрений и выпадения осадков почва становится в разной степени кислой. Поэтому каждый гектар в советское время раз в десять лет известковали. По другим причинам 10-15 тыс. га ежегодно фосфоритовали, 3 тыс. га гипсовали.
Какой же прок был от этих работ? Урожай зерновых после известкования очень кислых или слабокислых дерно-подзолистых и серых лесных почв может быть увеличен в два раза. При дефиците фосфора корневая система растений развивается слабо, и они уже не способны противостоять засухе. При этом фосфоритование обходится дешевле, чем применение сложных удобрений. Где-то можно вносить вивианитовый торф с высоким содержанием фосфора, залежи которого имеются в подтаежной и таежной зонах.
В 1972 году в совхозе «Вагайский» Омутинского района (сейчас на этих землях разместились несколько фермерских хозяйств), вспоминал Виталий Андреевич, внесли по 43 тонны фосфогипса на гектар многонатриевых корковых солонцов. Поля, на которых провели эту химическую мелиорацию, стали давать свыше 40 центнеров зерна с гектара вместо 12-14 центнеров. То есть продуктивность подняли в три раза. С тех пор 38 лет прошло, а гипс все еще оказывает действие. В городе Ревда Свердловской области в отвалах скопились миллионы тонн фосфогипса – отходов суперфосфатного производства. Нужно лишь организовать его доставку.
Я рассказал только об одном фрагменте беседы с Виталием Андреевичем. Говорили мы о резервах приращения урожаев долго и откровенно. Прошло почти десять лет, и вновь с этим вопросом (как стабильно получать в среднем 25 центнеров зерновых с гектара в весе после доработки) обратился на этот раз к заведующему кафедры почвоведения и агрохимии профессору Николаю Васильевичу Абрамову.
– Нашей кафедрой приведены обоснованные расчеты, – говорит он, – с выводом, что для агропромышленного комплекса области было бы экономичней получать в среднем по 30 центнеров зерна с гектара. Такой высокой рентабельности можно достичь, следуя разработанному комплексу мер по повышению плодородия почвы.
Перед разговором хотел бы представить своего собеседника. Подробные сведения о нем можно найти в энциклопедии «Известные ученые». Если кратко: защитил докторскую диссертацию в Омском сельхозинституте по теме «Совершенствование основных элементов земледелия в лесостепи Западной Сибири». В конце 1992 года избран ректором Тюменской сельхозакадемии и лишь в последние годы сдал этот пост преемнице. Сорокалетняя научная деятельность Николая Васильевича связана с темой повышения эффективности основных систем земледелия, воспроизводства плодородия почвы в условиях современных форм хозяйствования. Им создана научная школа, подготовлены доктора и кандидаты наук, сотни специалистов, изданы десятки научных трудов, в том числе и учебники.
До недавнего времени Абрамов к тому же возглавлял в аграрном университете Центр точного земледелия, который он передал своему ученику Сергею Семизорову, защитившемуся несколько лет назад по теме спутниковой навигации в технологических процессах. Геоинформационные системы остались одним из направлений за кафедрой почвоведения и агрохимии.
В позапрошлом году на базе университета провели очередные Прянишниковские всероссийские чтения. Это было очередное признание того, что тюменцы провели уникальные исследования по мониторингу состояния плодородия почв. Они были заложены еще в 1968 году заведующим кафедрой почвоведения Львом Николаевичем Каретиным, который создал почвенную карту юга области. И по сей день состояние плодородия почв как на пашне, так и на целине изучается на сохранившихся стационарах.
– Совсем не представляется затруднительным определить износившуюся деталь на станке, автомобиле или комбайне, – говорит Абрамов. – А как быть с почвой? Несведущие скажут: «Ну, черная она была десять лет назад, черная и сейчас…». И невдомек человеку, что земелька наша – живой организм, может истощаться, изнашиваться, умирать. Все зависит от содержания гумуса – органической основы почвы. Это фундамент будущих урожаев, благополучия сельхозтоваропроизводителей. Потому надо заботиться о ней и обеспечивать ее плодородие. Мы можем из-за рубежа заказать семена, самолетом доставить высокопродуктивных коров из Америки, но матушку-землю нам никто не привезет.
– Прекрасно сказано, однако давайте обратимся к цифрам и фактам.
– С помощью государственных агрохимических станций «Тюменская» и «Ишимская» мы определили, что среднее содержание гумуса в почвах региона в 1996-2000 годах составляло 5,3 процента. В 2018-м оно снизилось до 5,2. Да, всего на одну десятую. И мне стали пенять: «А чего это ты пугаешь сельхозпроизводителей?» Пришлось раскрыть причину обеспокоенности. В начале века пашни с низким содержанием гумуса (менее 4%, когда земелька перестает родить и ее выводят из оборота) было 3,4 тыс. гектаров. А год назад убыль уже достигла 25,4 тыс. гектаров. Если истощенные, низкоплодородные почвы, оттягивающие положительную статистику, мы вывели из оборота, то в целом среднее содержание гумуса на нашей пашне должно было заметно увеличиться. Тем не менее этого не произошло – даже получили снижение. Стало быть, мы имеем дело с очень негативной тенденцией. И пора бы всем над этим призадуматься.
Понимаю сельхозпроизводителей: есть земли, в которые нет смысла вкладываться: как говорят, в них средства и усилия земледельцев проваливаются, словно в песок. И никто не принуждает такие почвы держать в хозяйственном обороте. Но продуктивность средних по плодородию, светло-серых лесных и темно-серых черноземных следовало бы регулярно повышать. А это значит, необходимо увеличивать содержание гумуса и повышать другие агрохимические показатели почв.
– Как будем наращивать гумус?
– Напоминаю: мои рекомендации нацеливают на получение в среднем 30 центнеров с гектара с наибольшим экономическим эффектом. Учитывая современное поголовье животных и птицы, сделал перерасчет внесения навоза на гектар пашни. Получилось, что мы можем внести по одной тонне на гектар. Но этой органики для решения нашей задачи мало – ее объем должен составлять как минимум в 10 раз больше.
– Ваш учитель профессор Каретин еще много лет назад писал: чтобы сохранить баланс по гумусу (приход равнялся расходу – В. И.), надо вносить 4,6 тонны органических удобрений. А чтобы вести расширенное воспроизводство плодородия, необходимо добавить еще 4,2 тонны. Где взять основной объем органики?
– Хотел бы сделать поправку на современную ситуацию. Чтобы обеспечить баланс по внесению и расходу, уже требуется не 4,6 тонны. А чтобы подготовить почву к стабильным урожаям в 30 центнеров с гектара, сегодня необходимо 10 тонн. Многие годы мы не восполняли плодородие в достаточной мере. При этом хотел бы напомнить, что минеральные удобрения без органики срабатывают не столь эффективно.
В нашей области имеются гигантские запасы торфа. Следующий вариант источников органики – сапропель. Его добыча могла бы попутно решить проблемы рыборазведения и экологического состояния озер.
– Сельхозпроизводители сетуют, что подготовка этого органического ресурса к использованию не всегда экономически оправданна. Помнится, и профессор Игорь Дисанович Комиссаров предупреждал, что сапропель в озерах бывает разным по химическому составу и не всегда полезным.
– Разумеется, нельзя вслепую тащить сапропель на поля. Он может содержать тяжелые металлы и другие токсичные вещества. А по поводу добычи скажу так: завтра проблема с плодородием может нас так прижать, что будем согласны на любые траты.
– Сейчас, Николай Васильевич, из ваших уст прозвучала такая тревога за плодородие земель сельхозназначения, что мне стало как-то не по себе. Очень хотелось бы, чтобы ваша обеспокоенность передалась всем работникам агропромышленного комплекса области.
НА СНИМКЕ: Николай Абрамов.
(Продолжение следует)
Валерий ИКСАНОВ
