ЛЮДИ ЗЕМЛИ ТЮМЕНСКОЙ
О Тимергазееве, художнике, признанном мастере из Тобольска, наслышаны все и каждый. Знают его и далеко за пределами нашей обширной губернии. И даже за рубежом. О ремесле, которому посвятил жизнь, говорит просто: «Я режу кость, иногда дерево. Езжу по городам России, бываю и за границей. Рассказываю людям, чем занимаюсь, показываю им свои работы, интересуюсь творениями других мастеров. Представлял Тюмень на выставках-продажах в Германии, Дании, Голландии, Финляндии, Бельгии…».
ХУДОЖНИКА НАДО ЛЮБИТЬ И… ПОМОГАТЬ МАТЕРИАЛЬНО
Кудесник-косторез, оказывается, великолепный рассказчик и по ходу беседы нет- нет да и вспомнит какую-либо занятную житейскую историю. Однажды, говорит, на выставке-ярмарке во Франкфурте на транспарантике над «его» разделом экспозиции вместо имени «Минсалим» местные её устроители шутки ради написали крупно печатными буквами «Миншалом». Наш человек – тоже не без чувства юмора. Однако на всякий случай решил поинтересоваться у хозяев экспозиции: мол, пошто «переименовали» меня? Организаторы, сама простота, заявили: «Маэстро аус Русланд, нихт шиссен – ошибочка вышла, чистая случайность. Ферштейн?». Но ситуация повторялась подобным же образом и на следующий год, и ещё через год. Что интересно, каждый раз к Тимергазееву подходили человек по двадцать-тридцать с характерными пейсами в черных шляпах и что-то нашёптывали на иврите, торговались, приценивались и… обязательно покупали его работы. «Только со временем я понял, какой это был беспроигрышный маркетинговый ход, – мой собеседник вспоминает о тех случаях с улыбкой. – И поверили ведь, за своего приняли, а значит, творца надо поддержать, обязательно приобрести хотя бы одну его работу – и пусть у нашего человека водятся в кошельке честно заработанные шекели, рубли, доллары…».
Так какого же он роду-племени, этот Минсалим? Люди иногда так прямо и спрашивают: кто вы, так сказать, по этнической принадлежности? Дело в том, что, выставляя на публику свои произведения, он параллельно демонстрирует национальные костюмы разных народов, живущих в нашем крае, причём облачается в традиционную одежду со вкусом, со знанием «предмета», чем сбивает с толку любопытствующих. Например, возьмёт и напишет на майке «Сибирь – это много», «Сибиряк сибиряку – брат». А на заданный вопрос даёт странный ответ: «Я сегодня – татарин». «А почему сегодня?». И снова звучит интригующее, может, даже философское признание: «Потому что завтра буду уже другим». Кем? Людям не до философии. Они, представьте, приходят на следующий день, чтобы увидеть, кем же «чисто конкретно» будет этот человек на сей раз. И действительно, он может встретить вас в традиционной одежде манси или ханты. А если вы придёте снова, то специально для вас он, вдруг «посмуглевший», в негритянском обличье – и песни соответствующие поёт, и чуть ли не на тамтамах играет. Шутки шутками, но в каждой из них своя доля правды, свой глубокий смысл. Минсалим утверждает, что давно сроднился духовно с коренными жителями Югры и считает себя художником Севера – его сюжеты и тематика, как ни крути, всё-таки ближе к финно- угорским мотивам. И по сию пору там, на Югре, есть маленькие, совсем крохотные ручейки, на табличках, по берегам которых так и написано: «Ручей». А он верит, что когда-нибудь какой-то из них обязательно будет называться «Минсалим». Потому что в названии «Ручей» ему слышится сиротское и грустное: «Ничей». Что несправедливо. А так, глядишь, обретёт своё настоящее имя. Люди поставят чум на берегу и расскажут другим людям: мол, протока эта хоть и маленькая, а названа в честь Минсалима. Того самого, который когда-то тоже был безымянным художником, а потом обрёл самого себя. И о нём узнали все…
О СУЕТНОМ, О ВЫСОКОМ И… АРОМАТЕ ЦВЕТУЩЕЙ САКУРЫ
Находясь в солидных летах, он предпочитает не заявлять на весь свет о своих персональных юбилеях и «некруглых» датах, живёт скромно, незаметно, негромко. Это для него – лишь сочетание паспортных данных, условная цифирь, суета сует, из-за которых может нарушиться рабочий ритм жизни и творчества. Не стоит отвлекаться и придавать этому суетному слишком большого значения, а необходимо заниматься любимым делом. Тимергазеев твёрдо убеждён в этом. Он с удовольствием даёт мастер-классы, делится знанием и умением – кто хочет, пусть пробует. «Людям, – говорит, – интересно, как рождается у меня та или иная идея, на чём строится её алгоритм. К сожалению, рассказать об этом невозможно. Удаётся лишь подсмотреть, что и как делает начинающий. Хочется попытаться угадать, каков его замысел, над чем трудится его душа, трудится ли она вообще. Бывает, что-то подскажу человеку. В целом же моя идея укладывается в одно слово – «любовь». Что бы мы ни делали, мы делаем это с любовью – в противном случае, зачем этим заниматься? Это касается всего, чего бы я ни сотворил из кости – солнце, женщину, детей, дорогу, карету, стол, стул… Всё равно ты говоришь: «Я люблю».
Любовь к окружающему миру – вот вам и объяснение смысла творчества. Но мастер снова и снова ищет ответ на вопрос: что и зачем он хочет сделать? Он утверждает: «Кроме прочего существует тайна творчества, есть момент некой ускользающей мысли, идеи, как элемента спонтанности, когда ты сам не знаешь, в какое состояние- ощущение впадёшь в следующее мгновение. Штука тонкая, неуловимая, сакральная. Всё имеет место для того, чтобы быть интересным самому себе. Конечно, мы делаем всё для людей и… для себя. Потому что в нас живёт добросовестный, доброкачественный эгоизм. Мы всё время высаживаем свой вишнёвый сад, потому что уверены: он будет плодоносить. И каждую весну пространство вокруг будет наполнять аромат цветущей сакуры».
ПРИЗНАКИ ЖИЗНИ
Всем кажется, что Тимергазеев много раз выставлялся, а на самом деле персональных экспозиций у него раз, два и обчёлся… Хотя работ действительно много – есть что показать честной публике. Что касается вдохновения, то многолетний опыт Минсалима говорит: обычно оно приходит, когда человек обладает упорством и усидчивостью. «А если же работать не хочется – путешествую. Ведь пластичность формы возникает от увиденного. В одних широтах, например, я вижу бездонность голубого неба, а на Севере вдруг этот удивительно низкий купол обрушивается на меня, буквально одевается мне на голову. И всё меняется. И всё это – признаки жизни. Если их не станет, нам не о чём будет думать», – рассуждает художник.
Однако более полезным и предпочтительным он считает для себя путешествия по страницам книг, чтение. Тогда наша собственная мысль становится более свободной – проверено на себе. Под путешествиями Минсалим подразумевает прежде всего пытливость ума, пытливость души человека. Это и есть импульс творчества, его стимул и катализатор. Само же творчество есть попытка прийти к идеалу, к совершенству. Главный же импульс – это голод в прямом смысле: хочется есть, и ты обязательно начинаешь что-то делать. Когда же иссякает душевная энергия, ты утоляешь духовный голод, отправляясь странствовать, либо зарабатываешь денежку и идёшь в магазин за хлебом. «Нередко люди относятся к себе бессердечно, – делится своими наблюдениями художник. – Ибо именно такова природа лени, она маразматична и беспощадна одновременно».
…Когда-то, более полувека назад, у человека возникло желание заниматься косторезным ремеслом. Со временем обзавёлся собственной мастерской, появились подмастерья, расширился круг единомышленников. Стало привычным словосочетание «Тобольская косторезная школа». По-сегодняшнему говоря – бренд. Почивать на лаврах, однако, не собирается, работает каждый день. Нет-нет да и вспомнит учителей своих – Колычева, Метелёва, Кривошеина. Молодым своим коллегам советует: будьте бесстрашными, не тормозите свои идеи и задумки, творите, не бойтесь набить шишки. Не страшно, если обо что- то доведётся споткнуться – может оказаться, это полезная вещь. То есть обязательно надо сделать шаг, совершить поступок.
«В нас должно сохраняться состояние восторга и удивления – это главные составляющие человеческого детства, – резюмирует Минсалим Тимергазеев. – Бывает, кто-то смотрит на сотворённую мной мини-скульптурку и говорит: я-то думал, это шаман, а оказалось, медведь. А второй подойдёт и узрит в ней персонаж под условным названием «шаман-медведь». И мир точно такой же – многообразный…».
ДОСЬЕ
Минсалим Валиахметович Тимергазеев. Знаменитый тобольский косторез, член Союза художников СССР с 1983 года. Автор жанровых и тематических композиций. Родился в 1950 году в деревне Красный Яр Ялуторовского района. С ранних лет проявляет способности в изобразительном искусстве. В 1967-1969 годах юноша занимался в изостудии при Тобольской фабрике художественных косторезных изделий у А.И. Метелева, там же работал до 1981 года. Затем преподавал в городской детской художественной школе (1981-1986 годы). В начале творческого пути (1977 год) получал уроки матерства на курсах повышения квалификации при Абрамцевском училище у А.М. Ферапонтовой. В 1991 году основал художественно-промышленную артель "Минсалим" при Тобольском государственном историко-архитектурном музее-заповеднике. Участник городских, областных, зональных, республиканских, всесоюзных, международных выставок.
Тобольская резная кость – уникальное достояние Западной Сибири. После открытия нескольких частных мастерских в XIX веке промысел получил известность в России. А на рубеже веков, в 1900 году, после Всемирной выставки в Париже о наших мастерах заговорила вся Европа. Косторезное искусство, однако, зародилось в Тобольске гораздо раньше – в XVII веке. Его процветанию способствовало обилие мамонтовой кости в окрестных местах и традиция резьбы по ней, существовавшая у коренных жителей Севера. Тобольским косторезам было у кого постигать секреты древнего ремесла. Например, сцены из жизни народов Севера, состоящие из нескольких фигур, мастеру необходимо объединить в сложные композиции, создавая, таким образом, объёмные миниатюрные резные скульптуры.
В этом году исполняется 90 лет с момента основания фабрики в Тобольске. Искусные творения местных мастеров неоднократно удостаивались первых наград после их показа в экспозициях различного ранга. В их числе – золотая медаль Парижской выставки 1937 года. На фабрике хранится уникальная коллекция произведений из мамонтовой кости, зуба кашалота, клыка моржа. Большой интерес вызывает станковая скульптура, создаваемая фабричными мастерами, удивляют редкие по своему изяществу сувениры и изделия для интерьера из рога лося, бивня мамонта, поделочной кости – с сохранением традиционных сюжетов и созданием новых композиций на темы русской истории и фольклора.
НА СНИМКАХ: портрет мастера, выполненный его коллегой – тюменской художницей Альфеёй Мухаметовой; работа Минсалима Тимергазеева.
Тодор ВОИНСКИЙ /фото автора/