ИСТОРИИ СТРОКИ
«…Говоря о Сибири, надо знать, что Сибирь безмерно выгодна и необходима для царства…», – прозорливо замечал мыслитель 17 века Юрий Крижанич.
360 лет тому назад, в 1659 году, хорватский ученый прибыл в Москву, чтобы осуществить свою заветную мечту.
ИМЕНИТЫЙ ИНОСТРАНЕЦ
Крижанич родился, как утверждают источники, приблизительно в 1618 году в Хорватии, недалеко от Карловаца, по другим данным, – на северо-западе Боснии. Род его древний, с 13 века имел дворянский чин и собственный герб.
В Болонье и Риме Юрий Крижанич получил прекрасное образование, легко изъяснялся на шести языках, имел ученую степень доктора богословия. Католическому священнику можно было спокойно и обеспеченно жить, однако Крижанич сознательно предпочел тревожный и неблагодарный путь просветителя. Он прочитал немало книг о диковинной стране Московии, воспылал к ней любовью и проявил настырность, чтобы приехать в нашу страну. У него была мечта объединить все славянские народы во главе с Россией.
От природы любопытный и энергичный, Крижанич знакомился со многими знатными и незнатными москвичами. В посольстве предложил себя не просто в качестве переводчика, а намеревался стать придворным историографом.
Этот иностранец, сотрудник патриарха Никона, был столь активен и усерден в работе, что некоторые стали относиться к нему с подозрением. Плелись интриги раскольников, царь гневался на Никона, Крижаничу быть бы осторожней в этой сложной обстановке, но, увы, судьба сыграла с ним жестокую шутку. Исторические свидетельства сохранили описания того рокового дня. «Доверчивый и беззаботный Крижанич был приглашен на святочную вечеринку, где слишком уж гостеприимные хозяева прежде всего напоили его стоялым медом, а затем пригласили участвовать в праздничном веселье. Видимо, в мед было подмешено что-то более крепкое, потому что он сразу опьянел и потерял над собой контроль. Впервые за времяпребывание в Москве Крижанич участвовал в пении святочных песен, впервые, надев маску, плясал вместе с ряжеными, забыв о своем сане и положении. Очнулся уже в «холодной», под надзором стрельцов… Ему было сказано, что он вел себя «непотребно», возносил хулу на государя и участвовал в «сатанинском блудодеянии».
Крижанич мечтал продемонстрировать царю Алексею Михайловичу свои литературные способности и незаурядную эрудицию в полемических сочинениях, направленных в защиту Русского государства. Вместо благих планов – сибирское заточение…
ТОБОЛЬСКОЕ УЕДИНЕНИЕ
Путь в Тобольск был долог и многотруден. Местность – дикая, безлюдная. Пурга заметала, волки нападали. Южанин Крижанич ужаснулся сибирскому морозу. Под Тюменью плюс ко всему перевернулись сани… Но вот и первый русский город за Уралом. Попытаемся представить «седую старину». Вдоль берега Туры на труднодоступном мысу расположилась главная крепость, под ее защитой – посад (район краеведческого музея «Городская Дума»). Противолежащий мыс укреплен стенами монастыря, у дальней женской обители и слободы развивается и растет Тюмень. Город, окруженный крепостными стенами, имеет явно боевой вид. С восточной стороны (район бани на Ленина) стены укреплены рвом и валом, усилены башнями для применения артиллерии.
Но город-крепость имеет мирный ремесленный характер. Известно, что в нем развивались многие ремесла: кожевенные, кузнечные, обувные, котельные, мыловаренные, колоколенные, изготовлялись и дощаники. Кстати, кораблик-дощаник – символ Тюмени.
В 1661 году, как раз, когда Крижанич прибыл в наши края, был составлен проект капитальной перестройки тюменской крепости, чтобы укрепить берега Туры. А в Тобольске еще не создан был великолепной красоты Кремль. Только в 1662 году началась заготовка камня и леса для строительства Софийского собора.
Крижаничу положили государственное жалование – 7 рублей (очень неплохие деньги). Выделили комнату в приказной избе, но из-за тесноты и маленьких окошек в ней трудно было работать. По разрешению воеводы на деньги Крижанича плотники в кратчайший срок (за три дня!) срубили добротную избу из лиственницы.
Ссыльному разрешалось свободно ходить по городу, общаться с людьми. Он познакомился со «столпом старообрядчества» Аввакумом и Иваном Ремезовым, дядей знаменитого Семена Ульяновича Ремезова. Задушевные беседы с ними произвели на Крижанича неизгладимые впечатления.
15 лет жизни в Тобольске оказались для ученого самыми плодотворными. Он написал интереснейшие сочинения по философии, политэкономии, языкознанию. Крижанич разрабатывает проект всеславянского языка. Это был первый в Европе опыт создания сравнительной грамматики славянских языков.
Крижанич работал с раннего утра до позднего вечера. Всего себя посвятил науке и великой идее – объединению славян. Его сочинение «Политика» – практически первое крупное научное произведение о России. Он точно подметил, что государство всегда находится в состоянии развития. И был убежден, что правильные законы служат гарантом социальной устойчивости и стабильности.
«…Хорошее устройство государства познается по трем вещам: во-первых, по хорошим дорогам – если будут хорошие мосты и будет можно ходить по стране, не страшась воров и прочих опасностей; во-вторых, по хорошей монете – если торговля не страдает от негодных денег; в-третьих, по хорошим судам – если будет всем легко добиться суда и скорой управы». Или вот еще очень верная мысль: «Сила состоит не столь в обширности державы и неприступности крепостей, сколько в хороших законах». Разве не актуально это и в веке XXI? А идея Крижанича о «многолюдности» как основе богатства является одной из самых гуманистических, когда-либо звучавших в философии, социологии, этике.
НЕ ВЕРЬТЕ РАЗНЫМ «ОБОЛЬСТИТЕЛЬСТВАМ»
Юрия Крижанича волновало, «почему на Руси нелегко живется?». Он размышлял: «Причина всех наших тяжких общих бед в том, что мы сами себя не знаем, а чужестранцам верим… Пророки, колдуны и юродивые делают вид, что обращаются с демонами, но самое страшное, что народ им верит». Он осуждал распространенную среди русских людей веру астрологам, лжепророкам, ложным видениям и прочим «обольстительствам». Называл их «неосознанными» грехами, подрывающими веру в Божий промысел. «Отсутствие красноречия, лень, разгул и расточительность – наши врожденные свойства или четыре первоначальные черты, из коих мы кажемся созданными». (Об этом потом скажет великий поэт Александр Пушкин). Однажды поплатившись за «пьяное веселье», Крижанич возненавидел «зеленого змия», зло писал по этому поводу: «Пьянство же – самый гнусный из всех пороков и грехов, который делает нас противными Богу, отвратительными для всех народов, ни на что не годными и превращает нас из людей в скотов».
«Наши свойства несхожи со свойствами чужеземцев, – метко замечал он как социолог. – Мы – тяжелодумы и простосердечны; они преисполнены всяких хитростей. Мы – ленивы в работе и учении; они – старательны и не проспят ни одного подходящего часа. Мы говорим и думаем попросту и попросту поступаем: если поссоримся, то снова и помиримся; у них – сердце скрытое, неискреннее, ядовитое и лицо обманчивое, и обидного слова, кое им скажешь, не забудут …и после примирения всегда ищут случая, чтобы отомстить». «Не умеют наши люди держаться меры и идти средним путем, плутают в крайностях и погибелях».
Афористичные высказывания ученого не нуждаются в пояснениях, они свежи и актуальны: «Ничто не может быть гибельнее для страны и для народа, чем пренебрежение своими благими порядками, обычаями, законами и языком, и присвоение чужих порядков и чужого языка, и желание стать другим народом». «Если же торговлю вести не ради личной корысти и не из ненасытной жадности, а для общей народной пользы, то она – дело честное, хорошее и вполне королевское». «Жадность и тщеславие – это для государства гибельные утесы. От них проистекают все дурные и тиранские порядки».
Книги Крижанича наполнены оригинальными мыслями, иронией и афоризмами. К примеру: «Богатство правителя состоит не столько в его золотой и серебряной казне, сколько в многолюдности. Не тот король богаче, у кого больше золота, а тот, у кого больше людей». Мысль актуальна и по сей день.
А не о дурном ли вкусе нынешних модниц он прозорливо замечал в своем XVII веке? «В тесной одежде человек кажется слабым и незначительным, и нагота его плохо прикрыта, так что через чур видны его члены: толщина рук и тела, выпирающие плечи, живот и толстое мясо, и все это некрасиво. А пристойно нарядное платье, оно прибавляет людям красоту и достоинство».
Находясь в ссылке, Крижанич по-прежнему активен и любопытен. Он добился разрешения выходить за границы острога, чтобы своими глазами увидать богатые татарские юрты, украшенные коврами, узнать, как живется торговцам в бухарской слободе. Но все равно его мучили уединение и одиночество, он писал: «Нет большей тупости, мерзости и жестокости, как посылать людей в ссылку или удалять из города».
Крижанич тяжело заболел, но не откладывал работу. Ему вызвались помогать переписчики, и это стало лучшим лекарством. Несколько раз ученый писал челобитные царям с просьбой об освобождении, и вот, наконец, Федор Алексеевич снял с него опалу.
Полтора месяца Крижанич добирался из Тобольска в Москву. Будучи уже на свободе, примерно в 1680 году, закончил свое сочинение о Сибири. Причем, записал он те самые предания, которые спустя 20 лет изложит Семен Ремезов в знаменитой «Летописи Сибирской Краткой Кунгурской». Любопытно, что покорителя Сибири Ермака Крижанич называл разбойником.
После ссылки ученый почти два года жил в Москве, стараясь быть полезным России. 15 января 1683 года вместе с датским посольством навсегда покинул нашу страну. Он вступил в доминиканский орден, принял монашество и новое имя Августин.
В 1683 году, 2 сентября, «находясь в польском войске, при осаде Вены пал в сражении». Так закончился земной путь человека, внесшего неоценимый вклад в сокровищницу человеческой мысли.
НА СНИМКЕ: страничка из книги Юрия Крижанича (изображение древней Тюмени).
Елена ДУБОВСКАЯ /фоторепродукция автора/