ПЕРВОПРОХОДЦЫ
Модест Фёдорович Синюткин относится к когорте геологов-первооткрывателей нефтяных и газовых месторождений на территории Западной Сибири.
После окончания Саратовского университета он был направлен техником-геологом в Устрёмскую нефтеразведку Берёзовской конторы разведочного бурения Тюменского ТГУ. Работал инженером ЦНИЛ, старшим геологом, в том числе в Сосьвинской геологоразведочной партии, начальником геологического отдела Берёзовской КРБ. Затем его перевели на должность главного геолога Мегионской НРЭ. Потом были «Норильскнефтеразведка» и «Обьнефтегазразведка». Вернувшись из командировки в ГДР, трудился в аппарате Главтюменьгеологии. После развала главка работал главным геологом Мегионской НГРЭ. Принимал участие в открытии и разведке газовых месторождений Берёзовского и Норильского газоносных районов, нефтяных месторождений в Среднем Приобье.
Награждён орденами Ленина, «Знак Почёта», несколькими медалями, а также орденом ГДР. Отмечен знаками «Первооткрыватель месторождения», «Заслуженный геолог РСФСР». Почётный гражданин г. Мегиона.
Из воспоминаний Синюткина М.Ф.:
«Меня часто спрашивают: как открывали нефтяные и газовые месторождения? Конечно, существуют различные методики поисков и разведки. В Западной Сибири основой для постановки буровых работ являются результаты интерпретации сейсморазведки. Однако технологии геофизических методов исследования недр постоянно совершенствуются. Были у нас и плановые, и неожиданные открытия.
Расскажу, как мы открывали Самотлорское месторождение. В те далёкие годы я работал главным геологом Мегионской нефтеразведочной экспедиции.
Самотлорское поднятие, довольно непонятное по своей конфигурации, было обнаружено сейсмопартией Л.Н. Кабаева в пределах Нижневартовского свода. Думали, что вся огромная площадь включает в себя несколько крупных структур. После детального рассмотрения фактических материалов приняли решение заложить первую поисковую скважину.
На выдачу «точки» я выехал с топографом А.Д. Бондарем и начальником цеха вышкостроения В.С. Васякиным – через Нижневартовск и далее по берегу р. Вах. Другого кратчайшего пути практически не было. В тот год зима выдалась очень снежной, и мы продвигались из Мегиона к «точке» еле-еле. Где-то на полдороге тягач застрял (провалился в болото) и прочно встал. Хорошо, что нас при выезде снабдили маленькой походной рацией. Кое- как связались с базой и доложили обстановку. Пообещали выслать лёгкий тягач – вездеход ГАЗ-47.
Что нам оставалось? Возвращаться пешком в Нижневартовск или ночевать здесь. Приняли второе решение. Развели костёр, наломали пихтовых лап, положили на них спальные мешки, хорошо пообедали и прилегли отдохнуть под кедрами. Дежурили и хранили огонь костра по очереди. Было почему-то тревожно. Проснулись все, как по команде, и стали думать: а что же дальше? Мне, руководителю экспедиции, надо было принимать решение. Связался с базой, а там заверили: «К вам на помощь срочно выезжает лёгкий тягач ГАЗ-47 с главным инженером Ананьевым». Этому сообщению все обрадовались. Ну, можете понять – мы же все были мокрые, обсушиться негде…
Рано утром услышали долгожданное тарахтенье тягача. Переложив всё снаряжение и геодезическое оборудование в ГАЗ-47, двинулись дальше.
Наконец добрались до берега огромнейшего озера. После ориентировки на местности установили, что мы вышли к озеру Самотлор.
Кое-как выбрали место заложения поисковой скважины Р-1 на небольшом островке между озёрами, так как даже наш лёгкий тягач при малейшем движении вперёд начинал тонуть. После нескольких попыток прекратили эти операции. Затем, в соответствии с данными карты, объехали практически всю площадь предполагаемых работ. Оказалось, она заболочена примерно на 60-70%.
Бригада вышкарей А.С. Кузякова построила буровую в марте 1965 г. в довольно сжатые сроки, хотя по нынешним понятиям это было долгое строительство, поскольку буровые станки УЗТМ поступали без фундаментных оснований, строили их по методу Киршенбаума. Доставка бурового оборудования к точке заложения первой скважины была очень сложной. Под руководством главного механика экспедиции К. Абраева отряд продвигался по 2-3 км в день. Всё-таки дошли!
Бурение скважины на площади поручили опытнейшей бригаде Григория Ивановича Норкина. Ну, а остальное уже всем известно. Ударил огромный фонтан черного золота, поразивший весь нефтяной мир. Самое интересное, что купол структуры оказался в середине озера.
Материалы геофизических исследований по скважине Р-1 интерпретировала молодой инженер-геофизик Жанна Сысоева. Это она впервые выделила 16 продуктивных пластов в разрезе скважины. Мы не верили такой геологической удаче! Когда подсчитали запасы всего месторождения, пришли в изумление. Кстати, название озера с хантыйского переводится как «мёртвое»...
«Мегионской экспедиции в некоторой степени повезло на богатые земли. Приведу пример. Вахская НРЭ в 1967-68 гг. пробурила 4 скважины на крупной Ново-Молодёжной площади. Структура имела классическую форму. Её, естественно, и разбуривали по классической схеме. Во всех скважинах признаков нефти и газа обнаружено не было. Площадь законсервировали. Через несколько лет эту площадь по чисто географическим соображениям передали Мегионской НРЭ. Мы потребовали провести повторную интерпретацию материалов сейсморазведки. Залежь оказалась нестандартной, литологически экранированной, с огромными запасами. Там мы получили фонтанные притоки нефти. Я не виню геологов «Ваха». Просто у них не было тех материалов, которыми владели мы.
Или вот ещё пример. В 1970 году пробурили мы на Варь- Ёганской площади скважину Р-5. Первую скважину глубиной 2500 метров! Добивались этого у главка через трест «Обьнефтегазразведка», где я работал главным геологом. Меня тогда особенно «насиловали» геологи А.И. Ким и В.И. Бутусов. Они доказывали, что в отложениях юры должны получить нефть. Интуиция геолога и знание геологии района тоже убеждали меня в правильности выбранного направления. Поэтому мы и настаивали на углублении скважины до 2606 метров. Как ни странно, главк очень быстро дал разрешение, чему был удивлён управляющий трестом В.А. Абазаров.
На испытание этой сложной скважины я командировал старшего геолога партии Алика Ягафарова как наиболее подготовленного испытателя. Надо сказать, что эта производственно- методическая партия по испытанию скважин (начальник партии Г.П. Курыло, старшие геологи В.М. Найдёнов и А.К. Ягафаров, геолог А.В. Иванченко, техник геолог Г. Гималова) была весьма квалифицированной и мобильной. Они решали вопросы освоения скважин и гидродинамических исследований пластов в Сургутской, Мегионской, Вахской и Усть-Балыкской НРЭ.
Все с нетерпением ждали результатов испытания пласта юрского возраста. Именно они решали принципиальный вопрос открытия продуктивных залежей в Нижневартовском районе.
И дождались! 25 апреля Ягафаров сообщил по рации, что получен мощный фонтан из юрских отложений. Так мы стали первооткрывателями газоконденсатных залежей в Ханты-Мансийском округе.
В дальнейшем мне пришлось участвовать в открытии многих месторождений, но некоторые запомнились на всю жизнь: Самотлор, Варь-Ёган, Тагринское, Ново- Молодёжное и многие другие.
Я счастлив тем, что мне довелось пройти геологическими дорогами от Берёзово, Мегиона, Норильска, Сургута... И добиться главного для геолога – открытия земных кладовых.
А как не вспомнить специальные гидродинамические исследования разведочных скважин Мегионского месторождения на продуктивность и их техническую подготовку к отправке нашей нефти на Омский НПЗ?! По мере своих возможностей нам помогал первый начальник 1-го промысла НПУ «Мегионнефть» В. Рынковой.
До сих пор считаю совершенно правильным создание самостоятельных нефтегазоразведочных экспедиций по испытанию скважин в составе геологических объединений главка. По инициативе В.К. Федорцова, В.Е. Пешкова, А.К. Ягафарова, А.П. Клевцура, В.Н. Нестерова, А.П. Шугаева эта идея получила вполне конкретное наполнение. В МинГео РСФСР начинание поддержали. Резко возросла продуктивность нефтегазовых скважин до промышленной рентабельности. Это то, чего мы, геологи-разведчики, добивались многие годы.
И, конечно, я никогда не забуду своих друзей-соратников, с которыми делил последний кусок хлеба и мёрз в холодных балках на буровых».
НА СНИМКЕ: молодые геологи-первооткрыватели месторождений углеводородов в Тюменской области. В первом ряду: первый справа – лауреат Ленинской премии А.Г. Юдин, третий – М.Ф. Синюткин, четвёртый справа – лауреат Ленинской премии Л.И. Ровнин, первый слева – лауреат Ленинской премии А.Д. Сторожев; во втором ряду; второй справа – лауреат Государственной премии Е.А. Тепляков.
Алик ЯГАФАРОВ, профессор, заслуженный геолог РФ
