СУБЪЕКТИВНО
Итак, президент Путин предписал майским указом к 2024 году вдвое сократить бедность. Чтобы этого добиться, производительность труда должна ежегодно расти на 5%, а экономика – как минимум на 3%. Подразумевается, что люди будут зарабатывать больше, вот бедность и начнёт постепенно испаряться. Однако крупные ученые-экономисты и независимые эксперты сильно сомневаются, что всё получится как по писаному.
Все они сходятся на том, что пути только два: перераспределение доходов в пользу бедных и энергичный рост экономики. Вначале поговорим о перераспределении. Игорь Николаев, экономист, директор Института стратегического анализа ФБК, обращает внимание на то, как изменилась структура доходов населения. В 2000 году предпринимательство давало более 15% общих доходов, а в 2018 году вполовину меньше. Зато в эти же годы доля социальных выплат в общих доходах населения с 13,9% выросла до 19,4%. И это понятно: если ставка делается на перераспределение, а особого роста экономики не получается, то и страна остается бедной. Мало того, она попадает в ловушку бедности, что и случилось с Россией. Вот портрет этой ловушки.
Одна из наших особенностей – неестественно высокая доля работников с низкой зарплатой. Исследователи «Вышки», изучив этот невиданный для цивилизованных стран феномен, вот что увидели: более 60,9% трудяг живут на гроши не только первый, но и следующий год, лишь четверть переходит на высокооплачиваемую работу. Еще 12% становятся безработными, а 2% уходят в самозанятость. Для сравнения: в Великобритании и Австралии дешевую работу на следующий год сохраняли не более половины сотрудников, в Германии – чуть более трети. У нас же больше половины россиян довольствуются мизерной зарплатой не менее трех лет, из них 40,8% – пять лет. Женщины маются еще дольше. Это означает, что у россиянина значительно выше шансы увязнуть в ловушке недостаточной зарплаты и связанных с нею бедности, низкого материального и общественного статуса. Причем высшее образование и престижная профессия не защищают от дешевой и «плохой» работы.
Ловушку, главным образом, породила структура экономики, перекошенная в пользу сырьевых отраслей. Их доля, вопреки заявлению первого вице-премьера Силуанова в Госдуме на прошлой неделе, растёт. Остальные рынки труда локальны, много работников там не нужно. А переезжать из города в город ради приличной зарплаты наши люди еще не привыкли, да к тому же опасаются потерять социальные связи, отмечают исследователи «Вышки».
По части появления новых высокотехнологичных рабочих мест, да еще с нормальной зарплатой власти отличаются только на словах. Майский указ президента Путина от 2012 года создать 25 млн таких рабочих мест к 2020 году пока на бумаге. Более того, опасаясь роста социальной напряженности, власти консервируют неэффективные и дешевые рабочие места, чем только продлевают жизнь ловушке бедности. Эта странная политика подпитывается скудными, вдвое меньше, нежели в нормальных странах, вложениями казны в человеческий капитал. А ведь от него в цивилизованном мире эффективность экономики зависит на три четверти!
По мнению Игоря Николаева, выполнить «бедный» майский указ к 2024г. чрезвычайно трудно, на самом деле – просто нереально. Но желательно достичь хотя бы заметного прогресса. Экономист напоминает, что в президентском послании Федсобранию 2003 года была попытка «преодоления бедности». Заметьте, не снижения, а именно преодоления! Потом, видно, осознали, что совсем преодолеть не получится еще очень долго, поэтому и стали говорить о снижении.
Дмитрий Прокофьев, еще один экономист, вице-президент Ленинградской областной Торгово- промышленной палаты, напротив, считает, что победить нищету можно, только действовать нужно совсем не так, как пытаются наши власти. По мнению Прокофьева, многое зависит от их мотивации. И – приводит опыт Англии. Десять лет назад в лондонской организации «Бродвей», помогающей бездомным, посчитали, во что обходится городскому бюджету один бродяга – с учетом расходов на полицию, больницы, разных пособий. Оказалось, $50 тыс за год. Перемножив на число бомжей, получили сумасшедшие деньги! И, подумав, решили: не лучше ли просто раздать каждому бродяге по некой сумме. Остановились на 3 тыс. фунтах. Это значительно меньше, чем расходовали на поддержку этих людей и компенсацию последствий их жизни на улицах.
На эксперимент, в который попали 13 бомжей – без всяких условий – ассигновали 50 000 фунтов. Через полтора года подвели итог – улицу покинуло девять бомжей. Никто из них, конечно, не разбогател, не открыл собственного бизнеса. Просто бывшие бродяги нашли крышу над головой и работу, обеспечивающую их лучше, чем во время мытарств на тротуаре. Четверо остались бродягами, однако стали реже обращаться за медицинской помощью. А организаторы эксперимента оценили финансовый выигрыш от победы над бедностью на отдельно взятой улице – несколько сот тысяч фунтов.
Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества, заметив, что общие доходы россиян по сравнению с «дореволюционным» 13-м годом сократились уже почти на 11%, пишет, что в большинстве успешных стран разные программы поддержки бедняков позволяют им покрывать от 10 до 30% своих потребительских расходов. В России подобные программы практически не действуют. В 2016 году власти задумались было выделить до 335 млрд руб. малоимущим на продукты питания, но мысль куда-то улетучилась. А зря. Идея продуктовых талонов не была оригинальной. Её впервые ввели в США в годы президентства Ф. Рузвельта, чтобы погасить масштабную безработицу и рост бедности. На каждый доллар, потраченный малоимущими на еду, выдавали талон на 50 центов. Постоянной программа стала в 1964 году при президенте Джонсоне. В первые месяцы она охватывала 350 тыс. человек, а сегодня – 40,3 млн. На ее реализацию в 2018 году американская казна потратила $63,4 млрд (3,98 трлн рублей).
Участником программы может стать гражданин, если он бедствовал пять и более лет или у него ограниченные физические возможности, ежемесячный доход менее $1,3 тыс./месяц, или семья с двумя детьми, имеющая совокупный доход менее $2,65 тыс./месяц. Американцы, живущие в таких социальных условиях, могут получить чеки на сумму от $ 192 на человека до $640 на семью в месяц. Чеками оплачивают покупку продуктов (исключая сигареты и алкоголь) в магазинах основных торговых сетей, а также полуфабрикатов (но не горячей еды в ресторанах, кафе и специализированных отделах магазинов). Таким образом, 9,2% бедных американцев покрывают 15–30% расходов на продукты.
Подобная программа для России, по мнению Иноземцева, крайне своевременна и фактически лишена негативных экономических эффектов (её поддержали 78% россиян).
Сегодня, когда отечественный рынок продовольствия почти закрыт для импорта, талоны практически полностью будут использованы на покупку отечественных продуктов (исследования показывают, что наши бедняки и сейчас отдают предпочтение российской продукции). Если оценить общий рынок розницы в 10,9–11,4 трлн руб. в год, то подобная мера могла бы немедленно увеличить спрос на 3–3,5%, серьезно стимулируя аграриев и переработчиков. Конечно, некую часть сэкономленного могут потратить на иные товары, но вряд ли эта доля превысит 20–25%.
В отличие от США, было бы правильно использовать талоны и для оплаты обедов в общепите, но лишь российских компаний. Это заметно поддержит малый и средний бизнес, который, особенно в провинции, сталкивается с серьезными трудностями.
Масштаб программы можно оценить, оттолкнувшись от американской практики и ориентируясь на российскую статистику доходов. Тогда номинальная стоимость продуктовых талонов могла бы составить 2–2,5 тыс. рублей/месяц, пишет Иноземцев. На официальных 19,3 млн человек потребуется 1,2–1,3 трлн рублей в год – более 10% оборота продуктовой розницы.
Как всегда при обсуждении новых инициатив, встает вопрос о том, насколько их могут извратить в ходе реализации и есть ли «коррупционноемкие» моменты. На взгляд эксперта, риски не слишком велики: талонами спекулировать несподручно, а выдавать их будут адресно. «Левую» лазейку ушлые бюрократы всё равно найдут, однако это наше неизбежное зло не будет злым чересчур.
Проблема в том, что власти наши сами с усами: советы экспертов пролетают мимо чиновничьих ушей. На недавнем совещании в правительстве премьер Медведев мимоходом метнул стрелу в адрес главы Счетной палаты Кудрина, предупреждавшего о возможном социальном взрыве из-за позорной бедности, заметив, что требуется работа по своей компетенции, а не в рамках «общих рассуждений в экспертно- популистском ключе». Но ведь предупреждали эксперты о негативных последствиях и пенсионной реформы, и повышении НДС – напрасно. Теперь, поняв, что пережали, пытаются чуть ослабить давление НДС, но где? По части плодов и ягод! Чем только ярко демонстрируют свой непрофессионализм.
– Раньше при правительстве существовал Экспертный совет, – вспоминает экономист Николаев. – Сегодня он то ли есть, то ли нет, непонятно. Не хочу сказать, что в его работе не было недостатков, важно другое: сегодня правительству он вообще стал не нужен. И правильно, нечего тут рассуждать в «экспертно- популистском» ключе.
Словом, надеяться на то, что власти позаимствуют, да еще грамотно, мировой опыт перераспределения денег в пользу бедных, не стоит. Однако в отличие от западных стран, в России стремятся помогать не потребителям, а производителям. Да еще так или иначе связанным с государством. Что у нас творилось в этих сферах с 2013-го по 2018 годы, проанализировал известный экономист академик Абел Аганбегян. Полюбуемся основными сюжетами этих картинок. За 6 лет экономика выросла на 2,6%, инвестиции упали на 3,4%, Доходы населения ужались без малого на 7%, у рубля инфляция съела половину стоимости, а розничный товарооборот сократился почти на 5%. И еще: импорт похудел на четверть, а экспорт – на 17%. Отличилось сельское хозяйство – якобы выросло на 20%. Однако успех этот призрачный: эксперты СО РАН доказали, что точно определять урожайность зерновых чиновники так и не научились. А поскольку, например, больше половины молока дают частные домохозяйства, то надои, понятное дело, оценивают тоже навскидку. Ведь за каждой коровой не уследишь!
Как страна будет выкарабкиваться из этого болота, и что ждёт население, тем более бедное – об этом в следующий раз.
Игорь ОГНЕВ
