В духе того времени их называли уничижительно – Елеська Гилев и Петрушка Ульянов. Да и они сами свои челобитные царю Алексею Михайловичу подписывали именно так. Мы же, воздавая дань уважения и памяти основателям нашего города, будем величать их полным именем. Как на постаменте памятника на площади Победы.
Да и повод хороший. Приближаясь к 360-летию основания пашенной слободы и острога, организаторы праздника обратились к жителям города, которые носят эти фамилии, с предложением сформировать колонну Гилевых и Ульяновых и пройти в праздничном шествии по главной улице города до того места, откуда начинался Ялуторовск. А что, рота, а то и две наберется.
Краевед Наталья Ефимова как- то решила выяснить, сколько же среди горожан людей с этими фамилиями. Оказывается, достаточно много. Набралось 173 Ульяновых (вторая по численности группа после самой распространенной в России – Ивановых), Гилевых – 109. Данные на начало 2007 года, но они вряд ли серьезно отличаются от сегодняшней статистики.
О праотцах нашего города известно до обидного мало. Но попробуем нарисовать их портрет. И скажем спасибо еще одному краеведу – Людмиле Афонасьевой, которая систематизировала разрозненные сведения из различных источников и впервые изложила их на страницах второго выпуска историко-краеведческого альманаха «Явлутур-городок» за 2007 год.
ГОНЦЫ ВОЕВОДЫ
После разгрома дружиной Ермака войска хана Кучума и основания первых русских городов за Уралом – Тюмени и Тобольска – появилась необходимость создания надежного оборонительного пояса по рекам Тоболу и Исети, а потом – Ишиму. Кочевники, отступившие в степи, то и дело совершали опустошительные набеги.
Но была и еще одна веская причина появления поселений на месте нынешних городов за Каменным поясом – Шадринска, Кургана, Ялуторовска. Надо было наладить производство продуктов питания для увеличивающегося населения, и прежде всего – хлеба. Завозить продовольствие из Европейской России – дело хлопотное. Переселенцы нуждались в пахотных плодородных землях. Недаром же во многих исторических хрониках слово «слобода» в названии поселений предшествует слову «острог», поскольку оборонительные их функции были вторичны. К слову сказать, кочевые племена ни разу не отважились напасть на отстроенный по всем правилам фортификации Ялуторовский острог, хотя в окрестностях его чинили беспредел, убивали мужчин, угоняли в полон женщин и детей. И приходилось высылать на подмогу вооруженные отряды.
Тюменские пашенные крестьяне Елисей Гилев и Петр Ульянов (именно в такой последовательности они чаще всего упоминаются) отправились по приказу воеводы «досматривать» земли для образования новой государевой слободы. Судя по документам, это были опытные и знающие свое дело первопроходцы, «которым пашенные и всякие земли в обычай». Облюбовали они под будущее поселение место брошенного татарами и пришедшего в запустение Явлутур-городка. Выгоды налицо: сохранившееся укрепление, водные преграды, богатые дичью и рыбой угодья, обилие плодородных земель. Издревле здесь проходили караванные пути из Бухары и Хивы в столицу Сибирского ханства – Искер и на Казань и Уфу. Полноводными в ту пору были Тобол и Исеть.
Эти преимущества детально изложены в известной отписке тюменского воеводы Федора Веригина царю Алексею Михайловичу (1659 г.). С этой даты и ведет отсчет истории Ялуторовск. Хотя существует и другая точка зрения. Дело в том, что царский Указ, предписывающий начать застройку слободы и острога, за подписью дьяка Семена Румянцева, был издан двумя годами позже – в 1661-м. Но спишем это на медлительность государственной машины того времени.
НЕ ДОЖИДАЯСЬ УКАЗА
Первые переселенцы строили укрепленные городки на свой страх и риск, повинуясь жажде открытий. Не дожидаясь официального разрешения. Так поступили и Гилев с Ульяновым. Доложив воеводе о своих изысканиях, они приступили к освоению территории. А дел было много. Надо было в кратчайшие сроки восстановить систему оборонительных укреплений – надежную защиту от набегов кочевников, привлечь переселенцев с других мест, размежевать и отвести землю под дворы, огороды, пашню, сенные покосы, наладить сбор денежных и хлебных доходов в государеву казну за счет десятинной пашни.
Людмила Афонасьева в связи с этим пишет: «…удивляешься практической смекалке Е. Гилева и П. Ульянова. Природа наделила их и большими организаторскими способностями. Одновременно им приходилось быть и военачальниками, формируя гарнизон, обеспечивая оружием и пушками, следя за бдительностью караульной службы, ведя бои со степняками, организуя защиту мирного труда; и строителями, возводя оборонительные сооружения, жилье и дороги; и крестьянами, поднимая целинные земли, выращивая хлеб и скот. А главное – они были руководителями крестьян-поселенцев».
В архивах сохранилась жалоба царю другого тюменского воеводы А. Кафтырева на действия слободчиков: «Твоих великого государя тягловых людей посадских и пашенных, и оброчных крестьян, детей и братьев, и племянников подговаривают.., к себе подзывают, чтоб им в новой слободе быть на льготе». Этой жалобе царские чиновники не дали ход. Необходимость быстрого освоения новых земель перевесила.
Слободчики частенько играли с огнем, шли на риск. Любая ошибка могла стоить им головы. Им строжайше запрещалось привлекать на жительство воров, «бражников» (пьяниц), «зернщиков» (игроков), беглых. А поди их разбери в нескончаемом людском потоке… Подбирая людей, Гилев и Ульянов полагались на собственный опыт, лишь собирая с них «поручные записи» – обязательства постоянно жить в слободе, пахать десятинную пашню и после льготных лет.
БЕЗ УЧАСТИЯ КАЗНЫ
Удивительно и другое. Осваивая новые территории для России, слободчики не могли рассчитывать на помощь из государственной казны. Сохранился документ, датированный 1668 годом, в котором они сообщали о строительстве слободы, выражаясь по-современному «хозспособом», и о том, что расчет за выполненные работы вели из собственных доходов. Видать, деньги у них водились. В одной из челобитных о своем социальном положении они отмечали, что «животом и прожитком в пашенных крестьянах первые люди».
Их статус изменился в 1668 году, когда в слободу был назначен приказчик, тобольский боярский сын Иван Аршинский, которому Гилев и Ульянов передали дела. Управление крупным поселением перешло в ведение представителя государства. Что же касается слободчиков, то с потерей этой должности они лишались льгот и земли. И они направили царю очередное прошение жить в слободе вместе со своими детьми в «простых, потому что мы холопы ваши людишки старые ваши государевы службы служить ныне не можем».
В 1669 году Петр Ульянов умер. Его друг и соратник взял на себя обязательства помогать семье. Елисей Гилев обратился к царю с новой челобитной – зачислить родичей Ульянова в беломестные казаки, чтобы освободить их от повинностей. Что стало дальше с ними, неизвестно.
Справка
Родословная Гилева и Ульянова не прослеживалась в поколенных росписях. Вполне возможно, что потомки основателей Ялуторовска живут среди нас, не шагнув в третье тысячелетие от Рождества Христова.
Павел БЕЛОГЛАЗОВ
