ПАМЯТЬ
(К 110-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ Ю.Г. ЭРВЬЕ)
Сложно переоценить его вклад не только в становление нефтегазового комплекса Западной Сибири, но и в процветание Тюменской области. Во многом благодаря ему на карте области появлялись новые города, через тундру и тайгу прокладывались дороги, строились спортивные, культурные, медицинские учреждения… Судьба человека, создание по возможности комфортных условий для его жизни и работы – это заботило Эрвье не меньше, чем показатели добычи нефти и газа. Не случайно геологи называли его «папа Юра» и до сих пор трепетно хранят воспоминания о встречах с этим великим человеком.
«В целях обеспечения развертывания нефтеразведочных работ» приказом министра геологии СССР И. И. Малышева за №15 от 15 января 1948 года была образована Тюменская нефтеразведочная экспедиция. Ее начальником стал И.А. Павловский. В 1952 году образован трест «Тюменьнефтегеология», который позднее назвали Тюменским геологическим управлением.
В 1955-м тюменскую геологию возглавил Юрий Георгиевич Эрвье – выдающаяся личность, легендарный геолог-первопроходец. Родился он 16 апреля 1909 года в Тифлисе. С 14 лет работал на мыловаренном заводе. В двадцать связал свою жизнь с нефтегазовой промышленностью. Начинал рабочим. Затем буровой мастер, начальник газовой партии в Мелитополе (Украина), а после окончания высших инженерных курсов в Киеве работал в различных геологических партиях «Укргеолтреста».
Эрвье – участник Великой Оте- чественной войны. После победы в 1945–1955 годах он возглавлял нефтеразведки в Молдавии и Челябинской области. С 1955-го по 1977-й – первый номер в тюменской геологии, затем (по 1981 год) был заместителем министра геологии СССР. За время его руководства геологической службой Тюменской области открыто 250 месторождений нефти и газа, включая 112 крупных и уникальных. Юрий Георгиевич Эрвье – Герой Социалистического Труда (1962 г.), лауреат Ленинской премии (1964 г.), награжден двумя орденами Ленина, многими другими орденами и медалями, в том числе за участие в Великой Отечественной войне.
Мне посчастливилось четырежды встречаться с Юрием Георгиевичем, и всегда вместе с твердым рукопожатием я получал заряд бодрости и оптимизма. Первая встреча произошла в июне 1965-го после моего окончания Бугурусланского нефтяного техникума и направления в Главтюменьгеологию. В те годы Юрий Георгиевич сам проводил собеседования с молодыми специалистами и направлял их в северные экспедиции. Выслушал он и наши пожелания относительно места работы. Почему наши? Во время ожидания в приемной я познакомился с Валентином Гавриковым. Он прибыл в Тюмень после окончания Львовского политехнического института. Вместе с Гавриковым мы высказали просьбу направить нас в Мегионскую нефтеразведочную экспедицию. Впоследствии Валентин Андреевич стал начальником Мегионской НГРЭ, затем генеральным директором объединений «Мегионнефтегазгеология» и «Новосибирскнефтегазгеология». К сожалению, он слишком рано ушел из жизни (в 47 лет), но имя его навечно осталось в названии одного из месторождений нефти – Гавриковское.
Все это стало возможным много позже, а тогда, в 1965-м, Юрий Георгиевич поинтересовался: почему выбрал местом работы Мегион? Я назвал ему несколько фамилий знаменитых геологов из Мегионской НРЭ (буровых мастеров Григория Ивановича Норкина и Семена Лукича Малыгина, начальника экспедиции Владимира Алексеевича Абазарова, главного геолога Модеста Федоровича Синюткина, инженеров-буровиков: Степана Леонидовича Каталкина и Владимира Иосифовича Коломасова) и сказал, что, находясь за три тысячи километров, в день открытия Самотлора (29 мая 1965 г.) узнал об этом величайшем событии от Бориса Никанорова – старшего дизелиста бригады Норкина. Борис заочно учился в нашем техникуме и в этот день вместе с нами защищал диплом. Во время сессий Борис квартировал в нашем доме и вечерами рассказывал о романтической жизни на Севере. А 29 мая он на телеграфе, принимая поздравления из Мегиона по поводу успешной защиты дипломного проекта, получил известия о фонтане нефти в 1000 м3/сут. на Самотлоре. Вместе с Борисом меня и проводили с железнодорожного вокзала в далекий Мегион мои родители, родственники и друзья юности.
Вторая встреча с Юрием Георгиевичем произошла только через пять лет, в июле 1970 года. К тому времени у меня за плечами уже был трехлетний стаж работы в Мегионской НРЭ (сначала дизелистом, затем механиком цеха бурения) и служба в армии. Отслужив, вернулся в Мегион и по направлению от производства поступил на очное отделение Тюменского индустриального института. Начальник экспедиции Владимир Алексеевич Абазаров (орденоносец, лауреат Ленинской премии за открытие Самотлора) дал мне характеристику как члену бюро комсомола и начальнику штаба комсомольской ударной стройки по освоению Самотлора и попросил Юрия Георгиевича поселить меня на время учебы в общежитие главка. При встрече Эрвье пообещал решить проблему (и сдержал слово), не забыл расспросить и о моих родителях.
Я рассказал, что они уже на пенсии, ветераны труда, нефтяники- первооткрыватели «Второго Баку» (1937 год). Отец был механиком, мать – кочегаром на нефтепромысле №1. Причем мать имеет такую же Золотую Звезду, как у самого Эрвье, но только за рождение и воспитание десятерых детей. А наша трудовая династия нефтяников Федотовых, поведал я Эрвье, началась с 1910 года, когда старший брат моего отца Иван Кузьмич (мой дядя) учился в Петербургском горном институте и затем работал у Нобеля в Баку, на промыслах Краснодара и Казахстана.
Юрий Георгиевич, восхитившись биографией моих предков, заметил: Золотая Звезда «Мать-героиня» намного значимее и достойнее, чем его награда. Скромным он был и уважал простого человека- труженика.
Третья встреча произошла осенью 1972 года. Надо сказать, Эрвье по- отечески заботился о коллективе. Под его руководством активно строилось жилье, общежития для молодежи, клубы, спортзалы, стадионы. И не только в областном центре, но и в рабочих поселках. Так вот, в очередной раз посещая общежитие, он вызвал «на ковер» и нашу недавно образовавшуюся семью. Расспросил, как живем, в чем нуждаемся. Тут следует вот что заметить: если оба молодожена трудились в системе геологии и проживали в общежитии, то им выделялась комната в «малосемейке» с ближайшей перспективой получения отдельной квартиры. А моя супруга Ирина с 1970 года работала в секторе подсчета запасов института ЗапСибНИГНИ у Владимира Ильича Шпильмана и готовилась стать матерью. Юрий Георгиевич, конечно же, вошел в наше положение и выделил комнату в соседней малосемейке – с кухней, ванной и туалетом. Так что мы с комфортом прожили оставшиеся три года моей учебы в институте. Нашему первенцу – сыну Алёше – дали место в яслях, а затем и в садике, и это все благодаря «папе Юре».
Последняя, четвертая, встреча с Юрием Георгиевичем состоялась в июле 1975 года после окончания института. Я не нуждался в распределении, так как получал стипендию от производства и должен был вернуться на родное предприятие – в Мегионскую НГРЭ. Впрочем, Эрвье как начальник Главтюменьгеологии мог изменить мои планы. Вызвав на собеседование, Юрий Георгиевич предложил мне поехать на Ямал в Карскую НГРЭ: дескать, начальник В.А. Абазаров прислал в главк запрос на меня. Я воздержался, несмотря на то что Юрий Георгиевич гарантировал выделение двухкомнатной квартиры в Тюмени. Объяснил: в Мегионской экспедиции ждали моего обещанного возвращения.
Тогда Эрвье предложил остаться в Тюмени: мол, по запросу заведующего лабораторией буровых растворов Александра Ильича Козубовского, у которого я подрабатывал во время учебы в институте. Научно-исследовательская работа в ЗапСибНИГНИ никогда не привлекала меня. Подрабатывал я там исключительно ради содержания семьи. В общем, отказался. Эрвье немного разгорячился, но все же согласился с моими доводами и моим горячим стремлением вернуться на Самотлор.
После вуза я продолжил работу в Мегионской ордена «Знак почета» НГРЭ помощником бурового мастера, затем инженером-технологом. Позже в моем послужном списке были должности главного инженера Сургутской НГРЭ и главного технолога ордена «Дружбы народов» ПГО «Обьнефтегазгеологии».
…Бывая в Тюмени, я всегда приношу красные гвоздики к памятнику Юрию Георгиевичу Эрвье. А в Ханты-Мансийске частенько посещаю музей геологии нефти и газа, на фронтоне парадного входа установлен бронзовый барельеф – Почетная Звезда в честь Эрвье Ю. Г., а в галерее Славы Героев – его портрет. Юрия Георгиевича не стало в 1991 году, он с почестями похоронен в Тюмени. Но слава о нем как о выдающемся геологе-первопроходце жива и на века останется в памяти будущих поколений покорителей недр земли.
Виктор ФЕДОТОВ, ветеран геологии Среднего Приобья, первооткрыватель Самотлора, член Союза журналистов России, писатель
