СУБЪЕКТИВНО
Время от времени меня шокируют рассуждения наших интеллектуалов. Так, в журнале «Свободная мысль» №1 за этот год прочел я дискуссию за круглым столом видных политологов и докторов экономических наук. Обсуждали «стратегические» итоги прошлого и перспективы 2019 года. Перечислив несколько катастрофических сценариев, ожидающих Россию, ни один участник, однако, ни словом не обмолвился, а какая, на его взгляд, необходима модель страны?
Лишь один заключил: «У нашего общества просто нет видения образа будущего, так как у «оффшорной аристократии» ничего, кроме фольклорного «домика в Париже», нет в голове, – и это делает сегодняшнюю Россию неприемлемо беспомощной и пассивной». Но самое страшное, мол, в том, что «власть в России вполне могут захватить либералы, которые на Западе, в целом в мире уже уверенно сходят с политической сцены, – и тогда в глобальной конкуренции Россия окажется не просто в полном стратегическом ауте, «вне игры», а попросту в другом историческом времени и будет напоминать сообщества туземцев Полинезийских островов во время Второй мировой войны».
Кто же, по мнению наших интеллектуалов, довел Россию до ручки? Виноваты, как понимаете, «…либеральные правительство и Банк России, да и весь либеральный блок в целом». Однако в репликах дискутантов концы с концами не сходятся. Эти коварные либералы уже у власти или только «вполне могут» её захватить? А если виновато либеральное правительство, то какой еще «либеральный блок в целом» углядели собравшиеся? И таких нескладушек немало.
Удивляет то, что, понося либералов, участники «КС» даже не намекнули, что же представляет собой классическая либеральная модель? Восполню пробел. Вот какие крупные блоки входят в неё по Людвигу фон Мизесу, выдающемуся экономисту и философу. На первом месте – свобода, далее демократия, равенство стартовых возможностей, а также всех граждан перед законом. И частная собственность на средства производства.
Итак, свобода – от французского «либерализм». Оппоненты видят здесь только вседозволенность. Однако «свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого». Сказал не кто-нибудь, а Михаил Бакунин, один из теоретиков и основателей анархизма! А выдающийся философ Владимир Соловьев в одной из речей о Достоевском расшифровал идеал писателя: «человеческое единение, но в свободном согласии на единство».
Свобода, как и все блоки либеральной модели, записаны в Конституции РФ. Тем не менее, как выяснили в марте социологи исследовательской группы ЦИРКОН, "свободу и независимость" особо важными ценностями считают лишь 38% опрошенных. Не потому ли возможны у нас такие законы с размытыми критериями, как про экстремистские фейки? Борьба с экстремизмом превратилась в инструмент контроля государства над обществом, настаивают эксперты «Совы». По их мнению, российская специфика применения антиэкстремистского законодательства уходит от международных стандартов совсем в другую сторону: «чрезвычайно широкий разброс в тех высказываниях, которые могут попасть под уголовное преследование».
Еще раз: в Конституции России записано, что каждый гражданин страны свободен. Трагедия в том, что большинство россиян не знает, что с этой свободой делать. Знают об этом граждане, да не всякий житель России – гражданин. «Всё достоинство человека основано на чувстве свободной ответственности, на сознании виновности в собственной судьбе, – писал философ Бердяев. Потому что «лишь свободные могут взять на себя ответственность, лишь виновные сыны, а не обиженные рабы – свободны». Но зачем лишнее бремя, когда других забот немало? Вот и тоскует по Сталину 60% россиян.
Второй крупный блок либеральной модели – демократическое устройство страны и общества. Подразумевается независимость исполнительной и законодательной ветвей власти, а также судебной системы и прессы. Ничем подобным в России не пахнет. Впрочем, есть одна оговорка: независимость исполнительной ветви – от народа. Особенно – с начала нулевых, когда ветвь обрела псевдоним «вертикаль власти». О «застойной яме», куда завела нас, по выражениям господина Кудрина, «скрипучая машина», в какую превратилась вертикаль, я писал не раз. Добавлю лишь, что один из главных пороков вертикали – предел эффективного управления, будь то человек или система. Ученые давно доказали, что отдельный начальник способен, в зависимости от своей квалификации и субъективных особенностей, с толком руководить лишь девятью-одиннадцатью подчиненными. Труднее – с предприятием: если объем производства удвоился, сложность связей внутри объекта растет в кубе. Поэтому в подобных случаях грамотная команда модернизирует схему управления компанией в соответствии с новыми реалиями.
Но стократ сложнее, когда имеешь дело со страной, тем более такой огромной, как Россия. «От Москвы до самых до окраин» президентский перст не дотянется. Поэтому в 2017 г., по данным Объединенного народного фронта (ОНФ), созданного, напомню, под президента, более-менее выполнено лишь четверть его указов. В том числе провалены все майские указы предыдущего цикла.
Не пускаясь в подробности, скажу лишь, что для управления столь протяженными странами, как Россия, и предназначено федеральное устройство. В такой модели властные вертикали гармонично взаимодействуют с горизонталями. Россия же – Федерация только по названию, модель изуродовали до неузнаваемости, и теперь глава государства вынужден разбираться с отдельными вонючими свалками, взрывами и пожарами. Это и называется ручным управлением «скрипучей машины», нагнетающей хаос.
Под стать вертикали чиновники, её населяющие, которые ознаменовали начало года чередой скандальных высказываний. Так, министр труда и занятости Саратовской области Наталья Соколова сделала потрясающее открытие: человек может удовлетворять "минимальные физиологические потребности", имея прожиточный минимум в 3,5 тыс руб. Однако предложение коллег пожить на такую сумму она отклонила: ей, дескать, не позволяет статус министра! На этой цифре с Соколовой сошлась и сенатор Екатерина Лахова: дескать, нужно терпеть, ибо в войну всем военным было ещё хуже. Кстати, у самой Лаховой зарплата почти полмиллиона в месяц. Ольга Глацких, директор департамента по молодежной политике Свердловской области, на встрече с молодежью безапелляционно заявила: "…у молодежи складывается такое понимание, что вам государство все должно. Нет, вам государство в принципе ничего не должно. А вам должны ваши родители. Потому что они вас родили. Государство их не просило вас рожать". Чиновница, видно, не в курсе, что государство наше, по Конституции, вообще-то, определено социальным. И ст.2 Основного закона страны гласит, что обязанность государства – признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина. В марте депутат Волгоградской областной Думы Гасан Набиев заявил, что маленькие пенсии получают «алкаши» и «тунеядцы». И руководитель администрации Чувашии Юрий Васильев такого же мнения, только по части бюджетников.
Марина Юденич, председатель совета при губернаторе Московской области по развитию гражданского общества и правам человека на встрече с жителями подмосковного Королева в ответ на их предложение восстановить исторический квартал города на деньги федерального бюджета панибратски заявила: «Ребят, вы так легко говорите: «А давайте из бюджета возьмем...». Вы в этот бюджет что-то вложили, чтобы из него брать?». Мадам, видно, забыла, что люди платят налоги. И вовсе не 13, а 43% – с отчислениями в разные соцфонды. Недавно я вычитал оценки Александра Аузана, декана экономфакультета МГУ: оказывается, с каждого заработанного рубля государство забирает еще больше – в среднем 48 коп. Пять процентов к 43-м добавляют скрытые пошлины, акцизы в ценах товаров и прочие довески. Для сравнения, в Европе средняя налоговая нагрузка – 34,2%. Однако Минфину этого мало. Не придумав ничего лучше, вице-премьер Силуанов предложил заметно снизить налоги на бизнес, но усилить на простых граждан. Видно, таким образом, власти надеются компенсировать хоть часть безвозвратных долгов, потерь и обеспечить стабильность экономики – около нуля.
Откуда всплывают персонажи, которых я цитировал? Опять же, спасибо вертикали и послушным законодателям: местное самоуправление, как показал анализ экспертов Европейского клуба, с 2010 года только деградирует. Субъектам РФ дано право изы- мать у муниципалитетов полномочия, определять порядок формирования органов МСУ. Выборы мэров не только не возвращены – теперь их можно реабилитировать лишь по представлению конкурсной комиссии, половину которой делегирует губернатор. Результат голосования прогнозируется заранее. Узаконено уничтожение поселенческого уровня МСУ – любые, чуть не массово, территории превращают в городские округа, даже если там городских поселений нет и не предвидится.
В результате доля налогов МСУ (на имущество и землю) составляет 3% и 14,5% всех доходов муниципалитетов, а доля налогов граждан снижена с 10% до 2%. Федерация превратилась в профанацию: регионы без ведома Москвы могут распоряжаться лишь 5% своих налогов. Зачем вертикаль держит на голодном пайке регионы? Да затем, что основной ее инстинкт – подгребать под себя всё, до чего в состоянии дотянуться. Между тем пишет нобелевский лауреат по экономике Фридрих Хайек в своем главном труде «Дорога к рабству», «никогда демократия не действовала успешно, если не было достаточно развито звено местного самоуправления – школа политической деятельности как для народа, так и для его будущих лидеров. Только на этом уровне можно усвоить, что такое ответственность, и научиться принимать решения, понятные каждому».
Ну, а коли школы МСУ нет, то назначенцы, лояльные вертикали власти, взирают на россиян как на массу, путающуюся под ногами и мешающую осуществлять великие предначертания очередных майских указов. Известный эксперт по региональной политике Наталья Зубаревич окрестила такую кадровую практику «новой колонизацией». Политолог Валерий Соловей из МГИМО, дополняя Зубаревич, говорит о «типично московской политике XVI века… Даже раньше».
А когда «технический» назначенец, постаревший, но не помудревший, за несколько сроков наместничества доведет регион до ручки – нет, его не посадят на скудный месячный рацион в 3,5 тысячи рублей. Если он не дослужился до уголовного дела, его под белы руки перенесут в кресло сенатора. Это самая популярная модель транзита региональной власти. И будет – не сомневайтесь – отставник всегда голосовать исключительно «правильно»! Вертикаль выдрессировала…
В следующий раз посмотрим на законодательную ветвь власти.
Игорь ОГНЕВ
