БЫЛЬ
Отчетно-перевыборное собрание колхоза имени С.М. Кирова в том году проходило, как всегда, в клубе, но как-то особенно активно и оживленно, можно сказать, даже весело. Впервые за войну и послевоенные годы колхозникам выдали на каждый трудодень по килограмму пшеницы, полновесной, отборной. И была возможность по итогам года ожидать дополнительного начисления зерна.
Но, самое главное, была возможность впервые за много лет выдать начисленные на трудодни деньги. Об этом мечтали, многие вообще не верили, что это когда-то может случиться. И вот в этом году такая возможность очевидна. Пусть это копейки на каждый трудодень, но все же наличные.
Ожидание чуда создавало торжественность. Вести колхозное собрание поручили старому составу правления: председатель колхоза Зиновий Михайлович Пономарев – тридцатитысячник, Феоктист Григорьевич Колобов – кузнец, Нужина Анна Александровна – заведующая молочно-товарной фермой, Егор Гордеевич Грехов – бригадир полеводов, старейший колхозник, Варлам Григорьевич Сургутанов, а также молодой главный агроном – автор этих строк. От гостей в президиум собрания избрали первого секретаря райкома партии Анатолия Владимировича Григорьева и директора МТС Кузьму Александровича Леднева.
Доклад о проделанной работе и итогах года сделал председатель колхоза. По ходу с мест были некоторые замечания о допущенных недостатках, но разговор шел в доброжелательном настрое.
Затем выступил председатель ревизионной комиссии Николай Евгеньевич Шубин. С серьезной критикой упущений в работе правления колхоза. Однако и это не изменило общий настрой.
Собрание утвердило акты на постройку новых производственных помещений, на списание зерна на усушку, утруску и сортировку (все в норме) и на другие важные доходы, расходы и изменения в хозяйстве. Но, как это иногда случается, ревкомиссия заострила вопрос по, казалось бы, пустяковой проблеме: в колхозной птицеферме не досчитались одного петуха. Нет его в наличии, нет документа на забой, нет акта на падеж! Кто виноват? Кому записать на счет?
Молоденькая птичница, она же заведующая птицефермой Степанида Мотовинских со слезами на глазах объясняла, дескать, не знает, куда пропал этот зловредный петух. Что делать? И тут взял слово колхозный мастер-передовик Дмитрий Иванович Черных. Он, мол, делал в лесу заготовку материалов для постройки телег и саней и видел возле ограды птицефермы рыжую лису. Собрание дружно решило списать петуха как похищенного хищницей.
Годовой отчет утвердили, работу правления признали удовлетворительной. Выборы тоже прошли без осложнений: почти весь старый состав вошел в новое правление.
Мероприятие шло к концу, когда Зиновий Михайлович поднялся сказать заключительное слово. Из зала послышалось:
– Пора закругляться!
– Все ясно! Когда получим деньги?
– Магазин закрыт! Поздно уже!
Председатель успокоил: деньги на зарплату в банке уже получены, кассир с ведомостью сидит в гримировочной комнате, за сценой и выдачу начнет сразу, как только закончится собрание. И продавец пре- дупрежден: она съездила на склад сельпо и привезла какие только возможно товары. Тоже ожидает в гримировочной и пойдёт в магазин вместе со всеми!
И в этот момент. ... Нет, не рухнул потолок! Нет, не грянул гром! ... Открылась дверь, и в клуб вбежал дежурный сельсовета. Он передал Пономарёву листок бумаги. Председатель глянул на него, сбился с речи, побледнел и подал листок первому секретарю райкома. Это была телефонограмма: «Правлению колхоза имени С.М. Кирова. По вашему заказу прибыла пилорама. Стоимость десять тысяч рублей. Выкупить завтра. Послезавтра отдадим другому очереднику. Зав. райсельхозотделом».
– Помоги взять ссуду, Анатолий Владимирович, – обратился к Григорьеву председатель.
– Но мне же отделение Госбанка не подчинено. Надо согласовать с областью. На это уйдёт несколько дней. Так что решай на собрании, – ответил тот.
Уловив замешательство в руководстве, зал насторожился. Пономарёв прошёл к трибуне, зачитал текст телеграммы и добавил, что денег для выкупа нет, кроме тех, что приготовлены к выдаче на трудодни.
– Берём пилораму – деньги кассир увезет в Госбанк. Откажетесь от пилорамы – кассир сейчас начнёт выдачу. Вы хозяева! Вам решать!
В зале наступила оглушительная тишина. Все замерли, даже, кажется, не дышали. Какая страшная бывает тишина!!! Звенящая!
И вдруг пронзительный, на самой высокой ноте, чей-то женский голос резанул по ушам. А следом – женские крики и грубый мужской мат.
Президиум молча смотрел в зал, председатель стоял за трибуной, ожидая решения общего собрания. Постепенно волна возмущения спадала. Ещё слышались отдельные выкрики. Мужики доставали кисеты и, рассыпая дрожащими пальцами табак, свёртывали самокрутки из газетной бумаги. Дым завис, как говорится, коромыслом.
И тут вперёд вышел колхозный старейшина Варлам Григорьевич Сургутанов. Заикаясь от волнения больше обычного, он начал: «М-Мужики! П-Послушайте! М-Мы живём в лесу. Н-Но у нас нет пиломатериала. Р-Ручной пилой досок много не напилишь. К-Колхозные постройки нечем ремонтировать. К-Карнизы с домов снимаем, если кого хоронить. Х-Хрен с ним, ещё поживём без денег, но пилораму надо выкупить».
«Я за пилораму!» – громко поддержал немногословный кузнец Феоктист Колобов. Постепенно обстановка прояснилась. Большинство колхозников проголосовало за выкуп пилорамы. Против никто не голосовал, хотя недовольные были.
Назавтра оплатили счёт и привезли агрегат в колхоз. Из совхоза «Октябрьский» пригласили опытного мастера для установки техники и обучения своих пилорамщиков. Первым это дело освоил Иван Ведьменских.
Установили порядок: дневная смена пилит для колхозного производства, вечерняя – для колхозников. Деревня помолодела: появились новые крыши, ворота, заборы. Ускорилось строительство ферм и механизированного зернотока.
Приходилось только удивляться, откуда брались силы, мужество, самоотверженность и самопожертвование у простых деревенских мужиков.
А заработанные деньги выдали через неделю, район помог оформить ссуду.
Р.S. Сегодня кое-кто может посмеяться над суммой, из-за которой кипели такие страсти. И напрасно. Деньги в то время были очень дороги. Например, в колхозе можно было купить 1 кг мяса за 80-90 копеек, а сахар в магазине стоил от 90 копеек до рубля за кг. Строительный кирпич – копейку штука. Так что деньги на земле не валялись, как сегодня! Копейка рубль бережёт! – говорят в народе. А где не берегут копейку, там и рубль ничего не стоит.
Виктор ПАСЕЧНИК