ДАТА
5 ОКТЯБРЯ – 100 ЛЕТ СО ДНЯ СОЗДАНИЯ РОССИЙСКОГО УГОЛОВНОГО РОЗЫСКА
На счету Виталия Крюкова более сотни раскрытых убийств. Профессиональное чутье и огромный жизненный опыт помогли ему выйти победителем в самых непредсказуемых схватках с жестокими и коварными преступниками.
Прямой, оценивающий взгляд. По выражению лица невозможно сразу определить, какие мысли рождаются сейчас в его голове, какие эмоции преобладают. Железные нервы и отменная реакция на происходящее. Голос ровный, каждая фраза взвешена на тех самых внутренних «весах», которые присущи людям несуетливым, немногословным, привыкшим отвечать за сказанное.
Хитрец и молчун? Но странное дело: уже через пару минут ловлю себя на мысли, что Крюков – собеседник очень даже удобный, почти идеальный. Мгновенно схватывающий суть задаваемого вопроса и предельно конкретный в ответах. Готовый рассказать ровно столько, чтобы и лишнего не сболтнуть, и назойливого журналиста не обидеть. Увидев на столе включенный диктофон и фотокамеру, не только не возмутился, но и бровью не повел. Дескать, у каждого своя работа.
Характер… Скорее всего, непростой и решительный, основанный на обостренном чувстве справедливости. Еще на заре грандиозной перестройки, будучи вожаком Сорокинского райкома ВЛКСМ, Виталий Крюков на свой страх и риск распустил комсомольскую организацию, а все ее имущество передал в детский сад. Причина уважительная: твердая уверенность Крюкова, что комсомол, в том виде, в каком существовал в те годы, себя окончательно исчерпал.
Очное отделение Тюменского высшего юридического института МВД бывший комсомольский лидер окончил с красным дипломом. Хотя, признался, о милицейских погонах никогда не мечтал – его, сельского паренька, больше манил сельхозинститут. Но не мог Крюков спокойно изучать аграрные науки, когда вокруг подняли головы бандиты всех мастей и все чаще раздавались выстрелы.
1 апреля 1995 года Виталий Крюков стал оперуполномоченным оперативно-поискового отдела, который находился в Тюмени по улице Малыгина, 5. И закрутилась-завертелась жизнь, полная тревог и предельного напряжения всех умственных и физических сил.
– Засады, погони, рукопашные схватки и перестрелки?
– Не без того, конечно, – скупо улыбается Виталий Александрович. – Любой опер через это проходит. Но я всегда был уверен: если дело дошло до погони и перестрелки – значит, это брак в работе оперативников. Значит, плохо думали, плохо готовились к операции. Ведь главное в столь важном и опасном деле, как задержание преступников, – умение шевелить мозгами, просчитывать множество самых невероятных вариантов развития событий, играть на опережение… Хотя известно, что без досадных случайностей нигде не обходится, но их надо сводить к минимуму.
– Какими еще качествами должен обладать сотрудник уголовного розыска?
– Безграничным терпением. Желанием и умением общаться и грамотно работать с людьми. Мне в свое время очень повезло с наставниками – это Александр Леонидович Петровских, Альфред Вагизович Аппасов, Владимир Иванович Вульвич и Александр Павлович Пискулин, легенды Тюменского угро, настоящие корифеи сыска. Они без ложного пафоса, нередко своим примером воспитывали в молодых коллегах то бесценное «чувство опера», без которого в этой профессии не обойтись. Помню, с какой настойчивостью, но деликатно, по крупицам они «лепили» из меня человека, способного анализировать большой объем информации, мыслить творчески, самостоятельно, обращать внимание на малейшие детали…
Кстати, именно умение замечать детали, не идти на поводу сложившихся стереотипов, ставить под сомнение неопровержимые, казалось бы, выводы позволило мне чудесным образом избежать многих ошибок и доказать свою правоту в суде. Например, несоответствие времени совершения преступления цифрам на таймере видеокамеры… Исследование мельчайших частиц грунта на обуви подозреваемых… Скрупулезное, до полного изнеможения, чтение многотомных материалов уголовного дела – и внезапное, под утро, озарение: вот он, настоящий убийца!
– А ведь могли пострадать безвинные люди?
– В том-то и счастье, что не пострадали! Ко мне иногда обращаются с благодарностью те, кому удалось реально помочь, кого я когда-то защитил. Поверьте, это приятно. Приходит осознание того, что не зря прожил свои лучшие годы. Конечно, жизнь слегка остужает пыл юных романтиков, когда вместо рискованных и интереснейших операций приходится заниматься рутинной работой, но большинство из пришедших в профессию остаются верными ей до конца.
– Мести со стороны тех, кого изобличили, поймали и упекли за решетку, не опасаетесь?
– Моя совесть чиста. Я всегда действовал в строгом соответствии с действующим законом, никого не подставлял. А потому спокоен. Даже если суд определил преступнику наказание в виде лишения свободы сроком на десять, пятнадцать, двадцать лет, а осужденный, прикинувшись на зоне овечкой, выходит из ворот колонии значительно раньше, всегда остается надежда, что он искупил, хотя бы частично, свою вину и не намерен совершить очередную глупость.
– Но разве способны определить истинную цену человеческой жизни те отморозки, кто безжалостно, с неимоверной легкостью убивает себе подобных из ревности, злобы, пустячной обиды, из-за денег или просто «по пьянке»?
– Во-первых, человек всегда имеет право выбора. Во-вторых, одно из глубинных чувств, ему присущих, – это страх. В том числе животный страх перед неотвратимостью сурового, но справедливого наказания.
– Вы прошли нелегкий путь от оперуполномоченного до начальника областного управления уголовного розыска. Вышли на заслуженный отдых в звании подполковника. Свободного времени стало больше? Чем любите заниматься?
– Основные пристрастия – рыбалка и «тихая охота», то есть походы в лес за грибами. Еще люблю читать книги по истории государства российского – крайне увлекательное и полезное дело!
Но времени по-прежнему негусто – продолжаю консультировать сотрудников, работающих в службе безопасности крупных предприятий. Рад, что мои навыки и опыт оказались востребованы.
– Что пожелаете своим коллегам, продолжающим службу в уголовном розыске?
– Крепкого здоровья, а еще – удачи! Операм эта капризная дама всегда пригодится.
Григорий ЗАПРУДИН /фото автора/
