ПУТИ-ДОРОГИ
Самые смелые, умные, осведомленные, принципиальные, с обостренным чувством справедливости и ответственности… Пронырливые, забавные, неунывающие, ехидные, неприхотливые… Именно такие люди нередко становятся хорошими газетчиками. Их наблюдательности, умению анализировать происходящее и делать выводы, а за крохотной деталью увидеть нечто важное нередко завидуют некоторые политики и даже сотрудники спецслужб…
Один из моих первых газетных редакторов, Иосиф Самуилович Розенберг, любил говорить, что старость журналиста – это награда за его осмотрительность. Еще он успокаивал молодых коллег, говоря, что творческие неудачи тоже исполнены большого смысла – ведь тогда становишься творческим неудачником. Отъявленных, излишне самона- деянных хвастунов Розенберг осаживал мудрой фразой: «В молодости все мы ох как многогранны, но с годами эти грани покорно сглаживаются».
Вы будете удивлены, но за долгие годы жизни (а прожил он почти до 90) Розенберг, стопроцентный еврей, так и не научился из двух зол выбирать самое дефицитное. Он всегда считал, что заведомо неверный путь имеет свои неоспоримые преимущества – например, с него трудно сбиться. Матерый газетчик, он никогда не стремился во что бы то ни стало кого-то обогнать, но и не отставал, потому что последним быть грустно. При этом мэтр не стеснялся по-светлому завидовать чужим талантам, ибо это греховное чувство, по его мнению, помогает не утратить перспективу своих реальных возможностей.
– Чтобы стать простым журналистом, совсем не обязательно уметь бойко писать. Гораздо важнее подробно записывать и научиться постоянно думать! – подняв вверх указательный палец, ласково наставлял Иосиф Самуилович. – Знать что-либо с энциклопедической точностью тоже необязательно, даже вредно. Другое дело – кого знать: безнадежных и бездарных выскочек, всегда готовых подставить подножку, или важных, состоявшихся персон из ближайшего окружения. Нередко именно этим и определяется ценность журналиста, его, так сказать, ювелирная проба. Чем больше проб, тем журналист солиднее, – до тех пор, когда их уже некуда ставить…
Казалось, он говорил очень серьезно. Но лукавые чертенята в близоруких глазах выдавали его с головой. И мы, щелкоперы безу- сые, наконец-то, догадывались – это своеобразная проверка на вшивость.
А как нежно, безобидно и деликатно он умел править наши газетные «шедевры»! Порой всего одно вычеркнутое или добавленное слово или поменянные местами абзацы – и это уже не информашка заурядная, а гимн газетному жанру! Плюс воспитанное годами, крайне полезное умение – придумывать интригующе- яркие, свежие, звучные, как пощечина, меткие, как снайперский выстрел, заголовки, мимо которых читатель не пройдет.
За 40 с гаком лет штатной работы в различных редакциях мне довелось повидать разных газетчиков. Могу сказать лишь одно: самые крутые получались из тех ребят, в чьих трудовых книжках были записаны почти все существующие и вымершие на свете должности и специальности. Эти парни (редко – девчата) сумели перепробовать себя в самых невероятных ипостасях, исколесить полстраны, пережить маленькие и большие личные драмы и трагедии, но при этом не потеряться, не сломаться, не спиться…
Мне почти всегда фантастически везло на главных редакторов и ответственных секретарей. В моем восприятии это люди, которым не страшны ни бог, ни черт, ни наглый графоман. Сами по себе эти должности крайне экзотические и труднообъяснимые, хотя и укладываются всего в два слова: тиран-великомученик. Главредов и ответсеков принято уважать и побаиваться, но в народных курилках именно в их адрес высказывается наибольшее количество претензий, нелицеприятных характеристик и рассказывается анекдотов, часто совсем не смешных.
Кого безоговорочно люблю и уважаю, так это фотокорреспондентов. Мастеров щелчка и фиксажа, как их раньше называли. Если рядового журналиста кормят обыкновенные ноги, способные трое суток шагать, или умение вдохновенно «высасывать из пальца», то фотокору заработать себе на хлеб насущный – воистину объять необъятное. Он везде должен присутствовать самолично, нередко в разных местах одновременно. Он каждый раз обязан работать гениально, потому что работает на века, на историю. И часто рискует, потому что готов ради удачного ракурса забраться на крышу небоскреба или вставить голову в гильотину.
Замечено: даже самые хлипкие и замкнутые по натуре фотокорреспонденты – отличные жилетки для остальных членов редакционного коллектива. Им можно пожаловаться на собственную жену, попросить оценить внешность подруги, обсудить международное положение и очередной приказ деспотичного шефа. Занять стольник до получки.
С надежным фотокором есть шанс и вовсе не ходить на очередное редакционное задание, ведь можно написать динамичный, увлекательный репортаж с места события по готовым снимкам. И его дежурная фраза: «Старик, ты абсолютно не фотогеничен!» – нисколько не обижает.
Мне повезло: я лично был знаком со старейшиной тюменской фотожурналистики Аркадием Васильевичем Космаковым, очень доброжелательным и скромным человеком, автором замечательных портретов и уникальных фоторепортажей. При этом милейший Аркадий Васильевич обладал весьма тонким, изысканным чувством юмора. Однажды ему поручили отпечатать фотоснимок видного в советскую пору партийного деятеля, но столь огромных размеров, что Космаков потребовал срочно найти ему два бассейна, обязательно расположенных рядом.
– Для чего? – недоуменно спросили заказчики.
– Один для проявителя, а другой – для закрепителя, – без тени улыбки пояснил Аркадий Васильевич.
Многих коллег-газетчиков, моих друзей, уже давно нет с нами: Володя Тереб, Саша Ефремов, Женя Быбин, Слава Селиванов, Виктор Карачев… Они ушли из жизни молодыми и талантливыми, так и не успев реализовать себя по полной программе. Но иногда в тесных редакционных коридорах словно слышатся их голоса.
– Типичный журналист похож на футболиста, играющего в одни ворота с собеседником, – убеждал меня Володя Тереб. Ради своих читателей, присылавших на его имя письма с просьбами о помощи, он забирался в самые отдаленные деревни необъятной области. Чтобы не задавать глупых вопросов во время интервью с воспитанниками ДОСААФ, совершил прыжок с парашютом, а когда в тогдашних «жёлтых» СМИ разразилась гнусная полемика по поводу Павлика Морозова, Тереб решительно встал на защиту пионера. Андреич, как уважительно называли Володю близкие друзья-товарищи, всегда имел свою точку зрения и отстаивал её без колебаний.
– Дилетанты думают, что главное в работе современного журналиста – это наглость и волосатая рука, плюс умение держать нос по ветру, – размышлял Слава Селиванов. – Самое ужасное, что они зачастую правы, – с горечью добавлял он.
– На подводной лодке все мечтают об одном – скорее увидеть родной берег, – по-детски улыбался Женя Быбин, герой-подводник, кавалер боевого ордена, врученного в мирное время.
– Запечатлеть настоящие мужские характеры, познать истинную цену жизни и смерти можно только на войне, – сказал Саша Ефремов накануне своей последней командировки в Чечню.
На смену старой гвардии тюменских газетчиков приходят совсем юные, необстрелянные «летописцы современности». Хорошо, если они способны впитать опыт предыдущих поколений, готовы сделать его своим достоянием. Плохо, если рассматривают журналистику лишь как забаву или, того хуже, способ легкого обогащения.
Кое-кто пытается оправдаться: дескать, жизнь – суровая штука, и нередко диктует свои правила игры. Полноте! Во все времена были трусы и герои, таланты и бездари, люди чести и отъявленные подлецы. Газетная работа учит многому, помогает разбираться в людях, почти безошибочно распознавая тех и других. И совсем не надо быть при этом экстрасенсом. Достаточно обладать даром сердечного сопереживания, умением настраиваться на чужую волну. Иногда это больно, чревато бессонницей, сердечными сбоями, повышенным давлением и нервными потрясениями. Но выбор остается всегда.
…Если вы, читатель, встретите на своем пути человека белее мела и худее, чем стандартный лист бумаги, не бойтесь и не отталкивайте его. Лучше загляните в усталые глаза и улыбнитесь. Потому что наверняка это и есть газетчик. Не хлопайте его панибратски по плечу – не стряхивайте пыль гениальности. Ведь живет и работает он исключительно для вас.
Григорий ЗАПРУДИН /фото автора/