ИСТОРИИ СТРОКИ
Приятно тюменцам и гостям города видеть красивые старинные дома. Эти строения хранят историю, создают неповторимый антураж минувшего.
На улице Ленина, 47 и 49 в здравии пребывают купеческие особняки. До революции улица называлась Спасской. И вот как-то раз…
ПО СОСЕДСТВУ
Встретились на Спасской два коммерсанта – Шайчик и Бейн.
– Шалом!– поприветствовали друг друга. Разговор у них завязался.
– Читали, что пишут? – развернул газету Янкель Шайчик. – За последнее время в Тобольске можно видеть много китайцев с тюками товаров на спине, ходивших по домам. Около десятка китайцев проехало далее на Тюмень на пароходе «Скромном». Послушай, Исай, не составят ли они нам неожиданную конкуренцию?
Сосед пожал плечами:
– Янкель, дорогой, что ты читаешь? Тут про тебя опять пишут. Я извиняюсь, но очень нехорошее пишут…
В мае 1912 года газета «Ермак» опубликовала статью под заголовком «Брат восстал на брата». Янкель, нахмурившись, принялся читать: «В продолжении многих лет мирно и спокойно торговали в Тюмени евреи Шмуклер и Шайчики, дружно уживаясь рядом на базаре в дощатом городском балагане, ведя небольшую торговлю готовым платьем. Но фортуна улыбнулась Шайчикам. Во время японской войны, как и многие из поставщиков на русского солдатика, Шайчики разбогатели и вернулись в Тюмень капиталистами, на Царской и на Спасской улицах они выстроили большие дома, открыли роскошный магазин, устроили роскошное помещение для клуба, а прежний сосед по торговле Шмуклер остался в той же обстановке бедного мелкого торговца. Из-за чего-то между бывшими добрыми соседями загорелась непримиримая вражда, и в один прекрасный день Шайчики обнаружили таинственный переход из своей базарной лавки в лавку соседа Шмуклера своего товара. Закипело дело, вызвано было масса свидетелей, даже Шайчики не поскупились адвоката пригласить в качестве гражданского истца…».
В общем, суд приговорил Шмуклера к трехмесячному тюремному заключению.
МЕХОВОЙ КОРОЛЬ
Янкель Шайчик – тобольский мещанин, обосновавшийся в Тюмени, торговал мехами и шубами, валенками, другой тёплой обувью. Был женат на Сарре, единственной дочери тобольского портного Хацкелевича. Счастливые супруги обзавелись сыновьями и долгожданной дочкой Ханой, которая в 1915 году поступила в женскую гимназию.
Шайчик предоставлял в аренду помещение своего дома на Царской (теперь ул. Республики) для знаменитого клуба приказчиков. Здание было неблагоустроенное, пользовались посетители примитивным рукомойником, что им сильно не нравилось. Янкелю Шайчику, хозяину дома, пришлось хлопотать о благоустройстве. Уважить нужно было господ.
В 1912 году Торговый дом «Бр. Шайчик» обратился в городскую Управу с ходатайством о разрешении провести водопровод от магистральной трубы, которая шла по улице Царской. В своё время, когда прокладывали трубу, тюменский мещанин Янкель Шаевич поскупился проводить водопровод. Дорого. Но когда хорошие деньги за счёт аренды дома под клуб завелись (чистого дохода только с недвижимости выходило около 14500 рублей в год), Шайчик решил обратиться к властям. Ему ответили сурово: «Водопровод перегружен работой, ходатайство отклонить. Ответвление в дом Шайчика может повлечь за собой слабую подачу воды во все магистрали по Царской улице».
Но, наверное, купец не сильно был огорчён отказом. Коммерция шла в гору. В доме, в котором арендовал помещение клуб приказчиков, размещалось ещё много чего. Первый этаж занимали аптека Баудина, фруктовый магазин Мухаметзянова, гостиница “Россия”, меховой магазин торгового дома "Ф.А. Ионов и И.С. Алин", где имелся “большой выбор сибирских, американских мехов и шкурок разных зверьков для воротников и отделок”, торговля самих хозяев. На втором этаже были устроены 15 “номеров с отоплением”, сдаваемые желающим по 800 рублей в год.
Вдруг газета «Ермак» опять пропечатала непотребное: «За шитьё брюк, которые покупатель приобретает за 3-4 руб., платится мастеру только 5 копеек. Становится понятным, почему скоро богатеют торговцы готовым платьем».
Хозяин не обратил внимания на газетную трескотню. Занялся обустройством владения. Поставил каменный двухэтажный дом (ул. Ленина, 47), проект которого выполнил известный тюменский архитектор Константин Чакин. Рядом выстроил симпатичный каменный флигель, кладовую, деревянную баню с брандмауэром. В кованых кружевных воротах зашифровал своё имя. Не разглядели большевики фамилию коммерсанта в этих узорах, а то быстро бы их ликвидировали.
Сосед Шайчика, Исай Сендереевич, тоже расстарался. В отличие от брата-музыканта занимался делами прозаичными – в Зареке имел собственный кожевенный завод, на прибыль от которого выстроил деревянный дом (ул. Ленина, 49). Управа сочла, что дом построен «добросовестно и является довольно ценным».
В 1917 году в семью Шайчиков прилетела радостная весть из США: жена Абрама, родного брата Янкеля, родила дочку. Какая нужда заставила ехать беременную женщину так далеко от родного дома? Искали лучшего врача? А может, поехали за океан разузнать, как там можно устроиться, если придётся эмигрировать? В России коммерсантам жить становилось опасно: зрела новая революция.
Летом 1918 года в Тобольской губернии вспыхнул чехословацкий мятеж. В Тобольске был арестован председатель ревкома Немцов. В ответ тюменский ревком арестовал и посадил в тюрьму 50 заложников из числа состоятельных людей. Среди них был Шайчик. Вошедшие в Тюмень чехословаки освободили заложников.
Коммерсант почувствовал, что бизнес его подвергается сильной опасности, и, когда в Тюмень вернулись белые, успел-таки продать здание на Царской вологодскому купцу Кноху Абраму Давыдовичу “по купчей крепости, утвержденной старшим нотариусом Тобольского окружного суда 15 ноября 1918 года”. А потом новая власть национализировала недвижимость Кноха. (В середине XX века тот дом и вовсе снесли, на его месте выстроена филармония).
В августе 1919-го вместе с отступающими колчаковцами многие купцы и не согласные с большевиками бежали. С ними был и Шайчик. Следы Бейна затерялись.
ЛЮДИ В БЕЛЫХ ХАЛАТАХ
Бывшие особняки купцов стали служить в интересах города. В доме Шайчика в годы Великой Отечественной войны работали краткосрочные курсы Общества Красного Креста по подготовке медицинских сестер, санинструкторов и санитаров для фронта. Местная газета «Красное знамя» неоднократно печатала объявления, что на эти «курсы принимаются лица обоего пола в возрасте от 18 до 35 лет, с образованием в объёме 7 классов неполной средней школы. Окончившие курсы получают звание военно-медицинской сестры с правом на работы в военно-лечебном учреждении».
На это объявление в газете обратила внимание в 1941 году тюменка Зоя Казарина.
– Одноклассники ушли на фронт. Я поступила на курсы фельдшеров. Программа была рассчитана всего на шесть месяцев, – вспоминает ветеран войны и труда Зоя Ивановна. – Учиться очень нравилось, преподаватели отличные.
От военкомата нас обучали на снайперов. Давали винтовку с прицелом и автомат. Ходили мы, студенты, на стрельбища в Гилёвскую рощу. Ставили мишени. Неподалеку находятся деревни, люди там заготавливали сено. Сколько раз их предупреждали покинуть это место, все равно косят траву! Мы как начнём стрелять, тогда убегают. Раз я чуть в человека не попала. Натерпелась страху… Зрение у меня отличное, стреляла метко.
Ещё испытывали нас на выносливость. Пешком, без воды, без еды проходили несколько километров. Нормально испытания переносили. Молодыми же были!
После окончания курсов выдали мне воинский билет. Я в госпиталях работала…
Размещалась в бывшем доме Шайчика и фельдшерско- акушерская школа (ФАШ), в которой долгие годы преподавал детский врач Станислав Иосифович Карнацевич. Его дочь Ванда Моношкина рассказывала:
– Папа вставал в семь утра, завтракал и – на работу. В детской больнице 27 лет вёл отделение, обязательно навещал роддом №1, дом малютки. Приходил на обед и – опять на работу, уже в фельдшерско- акушерскую школу. Так до самого вечера. А в воскресенье к нам приезжали больные.
Папа покупал много книг, подписывался на журналы, газеты. Дома около кроватей у нас стояли полные стеллажи медицинской литературы. Когда война началась, к нам привезли эвакуированных врачей из Краснодарского мединститута. Мороз, топить печь нечем. И они столько литературы сожгли...
Если отец сомневался в поставленном диагнозе, приходил с работы и начинал рыться в медицинских книгах, пока не найдёт ответ на тревожный вопрос.
В 1954-м на базе фельдшерско- акушерской школы организовали медучилище. После в здании на Ленина, 47 работал Дом санитарного просвещения. В 1980-е годы размещалось Тюменское отделение Детского фонда, в 1991-м – турецкая фирма, затем – магазин.
История бывшего особняка Бейна тоже оказалась связанной с медициной. В нём находится старейшая в Тюмени стоматологическая поликлиника №1. Это первая специализированная поликлиника, появившаяся в городе. Её открыли в 1956 году, главным врачом была назначена Вера Петровна Наук.
Елена ДУБОВСКАЯ /фото автора/