СПЕЦВЫПУСК
Нефтеперекачивающая станция – самый крупный объект нефтяной магистрали. На обычных НПС, которые связывают в единую сеть все нефтепроводы России, коммуникации (а это десятки километров технологических трубопроводов, инженерных сетей и кабельной продукции) спрятаны под землю. На ГНПС No 1 «Заполярье» и НПС No 2 «Ямал» с целью сохранения вечной мерзлоты вся система жизнеобеспечения станций выведена наружу. Сети эстакад переплетаются здесь настолько причудливо, что, кажется, смотришь на рисунок футуриста или на кадр из научно-фантастического фильма. Забыть такое вряд ли получится.
Грунт на территории станций «Заполярье» и «Ямал» сложный, и все объекты – здания, эстакады, задвижки, даже технологические трубопроводы и мачты освещения – стоят на сваях. Десятки бурильно-сваебойных машин установили в ходе строительства нефтеперекачивающих станций более 35 тыс. свай.
При сооружении НПС использовано такое количество металла, что его хватило бы на большое судно. Нефтепроводчики посмеиваются: «Нашу НПС запросто можно сравнить еще и с подводной лодкой». Все хозяйственные, бытовые и эксплуатационные помещения административно-бытового корпуса соединены переходами-галереями. При желании оператор, например, может отработать вахту, как подводник, не выходя на открытый воздух.
При теплоизоляции резервуаров использовалось еще одно инновационное решение – утеплитель из пеностекла. Достоинств у этого материала множество – долговечность, влагостойкость, негигроскопичность, экологическая чистота и огнестойкость. Пеностекло может эксплуатироваться в течение 100 лет, оно выдерживает резкие перепады температур, эрозию, окисление, деформацию. Слой пеностекла толщиной 100 мм по специально разработанному «НИИ Транснефть» техническому заданию монтировался на стальные стенки всех нефтяных резервуаров- двадцатитысячников.
В отдельные периоды строительства на площадке строительства каждой НПС работало одновременно до 1300 человек и по 150 единиц техники. Причем процесс был выстроен так, чтобы люди проводили на морозе как можно меньше времени. Для бетонирования, к примеру, использовались спецпалатки, в которых тепловые пушки создавали плюсовую температуру. В результате бетон можно было заливать даже при –30 °C. Работа шла в две смены, не останавливаясь ни на минуту, – полярным днем и полярной ночью. Безостановочно шла сварка технологических трубопроводов и эстакад, сооружались фундаменты. С наступлением зимы начиналась самая активная фаза строительства: погружение свай можно проводить только при отрицательных температурах, а закончить свайные работы на объекте надо до начала паводкового периода.
Привычные для Большой земли действия на Севере зачастую превращаются в растянутый по времени процесс. К примеру, для полной консолидации грунта необходим год. После отсыпки ожидают просадки грунта и только следующей зимой досыпают его до проектных отметок. Благоустройство территории в тундре – дело не такое уж простое. Вопреки устоявшемуся стереотипу, вовсе не морозы доставляли строителям самые большие неприятности, а обилие воды на строительных площадках в весенне-летний период. В любом месте, где прошла техника или были складированы стройматериалы, образуются бездонные непроходимые топи. Но и к этой особенности местных грунтов строители приспособились – на территории стройки были отсыпаны песком основные проезды и уложено свыше десяти тысяч железобетонных плит, что позволило проводить некоторые виды работ даже в летний период.
