БЫЛО ДЕЛО
Коллега Валера Шмидт улучшил жилищные условия – из однокомнатной квартиры переселился в двухкомнатную. Мы – четверо приятелей корреспондента «Тюменской правды» – помогли с переездом. Стащив нехитрый скарб с одного пятого этажа, транспортировали на другой, опять-таки пятый. Провозились с громоздким пианино классической марки «Тюмень». По традиции первой запустили кошку. Теперь она наблюдала за тем, что подаст на стол хозяйка Нина.
Едва приняли первую рюмку, как в прихожей раздался звонок. Хозяин пошел открывать. Его долго не было. Появился смурной. Плюхнувшись на табурет, погрузил розовый фрагмент строганины из нельмы в чёрное от каенского перца макало. Потом целую вечность держал вилку с деликатесом перед самым носом, разглядывая аппетитную структуру, словно лягушачью лапу. Открыл, было, рот, но глотать не стал. Потому что нервно прохрипел:
– Хмырь! Назвался адвокатом!
Общественность заинтересовалась сменой настроения милейшего человека.
– Хмырь требует, чтобы я привел в нормальное состояние оставленную мною однокомнатную квартиру, мол, Жилищный кодекс, то да сё…
– Ну, предложил бы адвокату башлей для ремонта. И пусть бы по собственному вкусу изладил. Все так делают, – высказался кто- то из компании.
– Предлагал. Отказывается категорически: приведите квартиру в порядок – и весь сказ…
Не сходя с места, общественность решила: обойдемся собственными силами – тем же составом, что находился за данным столом: делов-то стены покрасить. Значит, в 9 по нулям собираемся на сдаточном объекте.
Опоздавших не оказалось. Вот вся наша бригада из пяти человек, то бишь маляров: инженер- метролог Аркадий Багишев, три журналиста – автор этих строк, новосел Валерий Шмидт с тезкой Валерой Перевощиковым. Пятого, Кирилла Стойчева, мы единогласно избрали бригадиром. Только у Кирилла водились классные «строительные корочки». В ксиве, кажется, указывалось, что он главный специалист болгаро- советского строительного объединения. Сомневаюсь, что братушка в своей жизни вбил хоть один гвоздь, хоть когда-либо держал кисть в руках. Скорее всего, занимал пост менеджера по связи с общественностью – это по нынешней терминологии. Лично я склоняюсь к тому, что Стойчев – достойный представитель болгарских спецслужб. Всё логично: коль скоро стройка советско- болгарская, то и госбезопасность при ней соответствующая, под чутким руководством КГБ.
Первым делом определились с фронтом работ: довольно большая прихожая, сама комната, кухня, ванная, лоджия – примерно 70 квадратных метров общей площади. Бригадир немедленно звонит в родную контору:
– Грижа: единостаен апартамент – семемдесет метр. Треба боя пет банкаброш, още бояджийски четка за… Да, три… не, пет… не, девет… двана–десет грозданка. Добре. Всичко хубаво.
Так как база Стойчева располагалась в двух автобусных остановках от фронта работ – по улице Мельникайте, ответ поступил незамедлительно. Два чернявых парня в униформе с лейблами «СССР – НРБ» на спинах внесли пять банок с традиционной водо- эмульсионной краской белого цвета, пять малярных кистей, плюс белую же картонную коробку, в которой стоял волнующий хрустальный перезвон: в недрах упаковки оказалась ракия.
– Буряковый самогон? – засомневался знаток процесса Валерий Перевощиков.
– Чистая виноградная препека, – обиделся представитель производителя, может, майор спецслужб, – грозданка, 60 градусов.
– Ладно, снимем пробу, – смилостивился Перевощиков. – И вообще, маляры всего мира ещё ни разу не приступали к покраске, предварительно не приняв чашку за успех мероприятия. Ну, за качество работ!
Начало – половина дела. А начали вроде бы отменно. И тут я припомнил закон Паддера. Он усваивается легко, как сок сельдерея на первый завтрак. Звучит так: «То, что начинается очень хорошо, всегда кончается плохо. То, что начинается плохо, кончается ещё хуже». Я хотел узнать, чем старикашка обосновывает трактат, но Паддер, следуя своей логике, родившись весьма удачно, благополучно умер.
Приступили к определению первоначального оттенка стен.
– Турнбулева синь, – безаппеляционно определил экс-хозяин квартиры.
Журналисты знают обо всем понемножку, нахватались верхушек от Адама с Евой до Трампа. Только руки, как правило, растут не с того места.
Турнбулевой сини в городе не оказалось. В этой ситуации наиболее практичным из нас оказался метролог Анвар Багишев, он же Аркадий на русский манер.
– Обычно в белила добавляют бельевую синьку, – сказал инженер. – Набуровишь в тазик и размешиваешь палкой. В зависимости от количества этой дряни в красящем веществе, получаешь любой колер: прусский синий, гамбургскую синь, парижскую лазурь, равно как и берлинскую, нейблау, милори…
Для эксперимента приготовили продукт в литровой банке. Тут мы, конечно, дали маху. Теперь с высоты пройденных лет соображаю: надо бы нам заказать малярные валики. А пока Лом (это кликуха Перевощикова) машет кистью – видно со спины, как мерно качаются мощные лопатки мужика. В глазах стоит «киношный» Шура Балаганов, распиливающий чугунную гирю, считая её золотой.
Тут на объекте, как черт из табакерки, возник заказчик – ну, этот… хмырь, адвокат. Он почему-то подозревал подвох со стороны исполнителя. Обозрев свежевыкрашенное пятно, хмырь строго востребовал:
– У вас лицензия есть?
Спецпредставитель немедленно предъявил великолепное удостоверение: типографский текст (а не наша «курица лапой» от директорской секретарши), цветная фотография собственника, в центре языкастый вздыбленный лев, заблудившийся во ржи, – всё в золоте. Европа! (Хотя в ту пору Болгария считалась 16-й республикой СССР).
Свежевыкрашенное пятно выгодно отличается от безобразной поверхности стены. Первым свое восхищение выразил спецпредставитель:
– Страхотен!
Оказывается, в переводе с болгарского на русский прилагательное «страхотен» идентично нашим «офигенно», «обалденно», «классно». Основная часть общественности выдала свои оценки после очередной чашки препеки. Похоже, она впрямь достигает 60 градусов. И тут началось!
– Какой мазок! Какая палитра! Каков нюанс!
– Это Джотто: мадонна с младенцем в окружении ангелов и святых!
– Что уж там, Дега… Ван Гог – видите, смелые широкие мазки!
– Всё-таки ранний Рублев: вьющиеся линии орнаментов, напоминающие стебли трав, формы листьев и цветов.
– Елки зеленые, красота-то какая!!!
Пока дивились на произведение искусства, линии и орнаменты стали скукоживаться и испаряться, терялась яркость. Единодушно пришли к заключению: до окончательной просушки к дальнейшему изобразительному процессу не приступать.
– Качество – прежде всего, – выразился метролог. – У нас в Госстандарте клиента встречает плакат с указом царя Петра I, каждый сотрудник наизусть знает:
«…Буде заминка в войске приключаться при сражении, по недогляду дьяков и подьячих, бить оных по оголенному месту, хозяину — 25 кнутов и пени, по червонцу за ружье. Старшину-ольдермана бить до бесчувствия. Старшего дьяка отдать в унтер- офицеры. Дьяка отдать в писари. Подьячего лишить воскресной чарки сроком на один год…».
Нас никто не может лишить чарки. Вон, ещё полна коробка. Примешь внутрь – и сразу тянет на философствования. Вот сентенция: «Мудрые смотрят на этот мир взглядом художника, глупые – взглядом маляра». Неужели мы, превратившись поневоле в маляров, вдруг поглупели?
– Ну, за наше славянское братство! – спецпредставитель поднял чашку.
В нашей советско-болгарской бригаде один славянин – Кирилл Стойчев. Валерий Шмидт немец, Валерий Перевощиков удмурт, автор этих строк чуваш. Вообще- то имеем со спецпредставителем общие корни. Короче, на Тамани существовало Великое Болгарское царство. Затем народ разделился пополам. Одни устремились на север и создали Волжскую Болгарию. Болгары ассимилировались с ранее оказавшимися здесь суварами и барсилами – получились чуваши и поволжские татары. Притопавшие на Дунай болгары влили в свой состав небольшое славянское племя. Таким манером оформилось славянское государство Болгария. Не так уж давно это происходило: VII – VIII века нашей эры.
Болгары мало похожи на славян: волосы цвета воронова крыла, горбоносы, ока красные. Вот жена у Шмидта красавица с голубыми глазами. Потому что из Вологды, куда не добрались татаро-монгольские орды. Болгары, кроме того, что имеют в предках гуннов, так ещё триста лет жили под турками.
– Это мы, русские, вас освободили, – говорю Стойчеву, – а вы, братушки, что делаете? Во Вторую мировую воевали против нас вместе с Гитлером. Так же, как и в Первую мировую. В НАТО вступили. И в ЕС тоже. На своей территории разрешили монтировать американские системы ПРО. Приютили военные базы США.
Может, и не было такого разговора, плохо помню. Ведь полностью отдались технологическому процессу по схеме «рюмка – колер – стена». Не успеешь пригубить годзанку, как снова надо разводить турнбулеву синь. Вот уже готова стена, похожая по раскраске на лоскутное одеяло. Почему- то в палитре появились красные, фиолетовые и оранжевые цвета – какой-то сумасшедший, бешеный колер. В общем-целом, яркое декоративное пятно, как живительный оазис в знойной пустыне.
Снова подтянулся адвокат: щуплый и рыжий, глаза зеленые, нахальные. Он меня в тюбетейке лодочкой, построенной из газеты «Труд», не узнал, а я его помню по одному судебному процессу – выступал против меня, фельетониста. Наглый и жуликоватый тип.
– Всё! Не надо больше! Всё! Прекращайте! – заорал хмырь, впечатленный нашей творческой деятельностью.
Но экс-владелец апартаментов суров:
– Нет уж, начали, так обязаны закончить. Дело чести.
Малярные работы продолжались до тех пор, пока в белой картонной коробке не перестало звякать. Уже все стены в лоскутном одеяле. И тут снова припёрся адвокат.
– Будем теперь пол красить, а затем потолок. Может, наоборот, сначала потолок, – поделился наметками экс-владелец.
– Я же сказал, чтобы вас здесь больше не видел! Вот вам расчет! – и бросает к ногам толстую пачку ассигнаций. Похоже, гонорар отхватил. Оторавшись, адвокат хлопнул дверью.
Не прав старик Паддер: мы удачно начали дело и закончили отменно. Эй, мужики, куда вы? Анвар! Кирилл! Валера! Кучу денег на кухне оставили…
P.S. Время пролетело, будто депутатский срок. Но все действующие лица этого рассказа живы и здоровы. Кому нужен евроремонт, особенно европокраска, обращайтесь! Ну а пока с Новым годом, земляки! Пусть под крышей вашего дома всегда всё будет хорошо и красиво.
Юрий МАШИНОВ
Евгений КРАН /рис./ 
