КРИМИНАЛ
Принято считать, что в российской криминальной действительности сплошь и рядом обманывают, дурачат, а то и зверски убивают несчастных стариков. Однако встречаются среди представителей старшего поколения редкие экземпляры, и сами способные на откровенное мошенничество…
Интеллигент – значит, тюфяк!
Ни в детстве, ни в юности, ни в более зрелом возрасте Виктору Анатольевичу Кривцову драться ни с кем не доводилось. От грубой изнанки жизни его оберегала музыка. Кривцов увлеченно постигал ее в музыкальной школе, затем в училище, в институте культуры. Потом долгое время играл в различных оркестрах, ансамблях, преподавал искусство владения музыкальными инструментами молодежи. На досуге вполне профессионально настраивал рояли, качественно ремонтировал гитары и гармошки.
А под занавес лет редко пьющий и совершенно безропотный Виктор Анатольевич вдруг остался без жены. Подруга многих лет Ольга Булатовна заявила ему, что ей надоело жить с тюфяком и простофилей, который даже плюнуть боится себе под ноги. И нагло привела в дом чернобрового и слегка лысоватого джигита, с заметным брюшком и пухлым от дензнаков портмоне.
Детей у Кривцовых не было, поскольку Ольга Булатовна тоже посвятила жизнь высокому искусству – точнее, архитектуре. Честно говоря, мало чего добилась на этом поприще, если не считать ее личного активного участия в коллективных (корпоративных, как сейчас называется) проектах, а особенно – в загородных пикниках, где веселая и сексапильная Олечка пользовалась непременным сногсшибательным вниманием представителей сильного пола.
Так что делить супругам Кривцовым было фактически нечего. Тем более что квартира у них всего лишь однокомнатная, да и та принадлежала Ольге Булатовне.
– Где же я буду жить? – растерянно промямлил Виктор Анатольевич, собрав в чемодан свои нехитрые пожитки и прихватив принадлежащий лично ему аккордеон известной фирмы.
– Э, дарагой! – расцвел в широкой улыбке Олечкин джигит, несказанно обрадованный тем, что резать бывшего супруга своей возлюбленной не надо, тот сам готов уступить нагретую постель. – Мы тэбя в бэде не оставим, купишь сэбе малэнькую такую квартырку – и живи в сваё удаволствиэ!..
С этими словами чернобровый извлек из внутреннего кармана кожаной куртки толстенную пачку денежных купюр, перехваченных желтой резинкой, и с видом добродушного покровителя протянул Кривцову.
Тот поначалу даже отшатнулся. Но джигит ласково притянул его к себе и ловко запихнул ему деньги в карман, проникновенно промурлыкав: «Буд шастлыв, дарагой!». Ольга Булатовна стояла рядом, полностью зачарованная происходящим.
Энергичная вдова
Какое-то время простофиля Кривцов помыкался на квартирах своих друзей-музыкантов. Те отнеслись к драматическому зигзагу его судьбы с пониманием, а многие даже полагали, что ему крупно повезло. Полученных от джигита «откупных» вполне хватало на комнату в пансионате или, при удачном раскладе, на подержанную однокомнатную «хрущобу». Не в центре Тюмени, разумеется, а заметно дальше. И вскоре Кривцов натолкнулся на объявление, висевшее на автобусной остановке. Отпечатанный на пишущей машинке (не на компьютере) текст заманчиво гласил, что в одном из домов по улице Геологоразведчиков срочно продается однокомнатная квартира: на втором этаже, дверь металлическая, балкон застеклен…
Виктор Анатольевич тотчас поехал по указанному адресу. Квартирка ему сразу приглянулась. Да и продавец Зоя Георгиевна внушила Кривцову полное доверие. Пожилая, но еще очень энергичная вдова, живущая здесь с престарелой свекровью, подкупала приветливой улыбкой и ненавязчивыми историями о безупречном трудовом прошлом в советском общепите.
Получив задаток, Зоя Георгиевна милостиво позволила складировать Кривцову в маленькой кладовке его громоздкий аккордеон. Кульминацией делового соглашения должен был стать визит к нотариусу.
Утром 13 октября Кривцов, находясь в квартире Бурковой З.Г., пересчитал вместе с ней деньги, которые и стали окончательным расчетом за квартиру. Зоя Георгиевна завернула деньги в газету, бережно упаковала в целлофановый пакет и ушла с ними на кухню. Куда именно она спрятала денежные купюры, Кривцов не видел, но мог только догадываться – в давно испорченную микроволновую печь, дверка которой предательски щелкнула.
В нотариате, перед завершением сделки, худощавый мужчина в строгом костюме дважды спросил у сторон, все ли у них нормально, в частности, с денежным расчетом. На что Буркова и Кривцов ответили утвердительно.
Сколько раз после этого Виктор Анатольевич клял себя за непростительное легкомыслие: ведь он даже расписки от Бурковой в получении денег не потребовал! Но в тот злополучный день все казалось ему бесспорным и предельно ясным. Зоя Георгиевна Буркова представлялась ему если не ангелом, то воплощением добропорядочности. В процессе сделки она не высказала ни малейших претензий или даже замечаний, хотя однажды, грустно вздохнув, обмолвилась, что рассчитывала продать квартиру гораздо дороже.
Смутило Кривцова лишь то обстоятельство, что никаких документов на купленную им квартиру ему в тот день не выдали. Дескать, приходите через недельку-другую. Но простофиля и эту пилюлю проглотил безропотно. А когда вновь решил наведаться к нотариусу, выяснилось, что он куда-то переехал и теперь здесь салон красоты…
На коврике под дверью
Виктор Анатольевич в якобы купленную им квартиру долгое время фактически не мог попасть. Поначалу он разговаривал с Зоей Георгиевной через дверь. Буркова всячески успокаивала его, просила не поднимать скандал, обещала непременно выехать из квартиры буквально через пару-тройку дней.
Из показаний Виктора Кривцова: «Я умолял Зою Георгиевну не шутить со мною таким образом, объяснял, что жить мне совершенно негде. Но Буркова была неумолима, а вскоре перестала откликаться на мои просьбы. Больше того, дважды вызывала полицию, сообщая им, что в ее квартиру ломится какой-то хулиган. Наряд проверял мои документы, делал внушение, а один раз все-таки доставил меня в кутузку… Так или иначе, но мне довелось несколько ночей провести на пластмассовом коврике перед дверью купленной мною квартиры, потому что и впрямь негде было ночевать. А в паспорте Бурковой по-прежнему гордо красовался штамп о прописке именно в этой квартире, и я мечтал о том дне, когда справедливость будет, наконец, восстановлена…»
Среди закадычных друзей Кривцова нашлись люди без комплексов, которые убеждали Виктора Анатольевича перестать надеяться на закон. Они предлагали бедолаге за умеренную плату найти нескольких крепких ребят, готовых ночью аккуратно вскрыть дверь и без единого писка вынести старушек из проданного ими жилья в любое удобное место, вплоть до кладбища.
Воспользоваться этим советом Кривцов то ли не захотел, то ли не успел. В один из вечеров какие-то незнакомые типы ударили его по физиономии в подъезде ставшего родным чужого дома. При этом дали понять, что делать ему здесь абсолютно нечего.
И что-то взбунтовалось в душе хилого интеллигента. Наутро, морщась от боли, он пришел в полицию и подробно изложил историю своей «болезни».
В защиту «проходимца»
Кривцову повезло: его делом занялась опытная следователь Екатерина Бушмакина. Она постаралась найти свидетелей и до конца распутать тугой клубок наглого обмана, все нити которого тянулись к энергичной вдовушке Бурковой.
У Зои Георгиевны холеное лицо, надменная усмешка и почти гипнотизирующий взгляд. От деликатного, постоянно запинающегося в словах и при ходьбе Кривцова она выгодно отличается чеканным слогом и непоколебимой убежденностью в собственной правоте: «Нас, таких пожилых и беззащитных, обмануть очень легко. Не давал нам Кривцов никаких денег! Этот проходимец нагло решил оставить меня с 92-летней свекровью без крыши над головой!..».
Из показаний свидетельницы Вахрушевой: «При разговорах со мной Зоя Георгиевна даже не заикалась о том, что покупатель не отдал ей деньги. Я по-соседски спросила, чего она так долго не выезжает со свекровью в Ишим, ведь они хотели уехать сразу после продажи квартиры… Зоя Георгиевна объясняла это проблемами, связанными с переездом: дескать, и контейнер надо заказывать под вещи, а самое главное – старушке обеспечить максимум комфорта, не на поезде же ее везти…»
Из показаний соседки Мироновой: «Я знала, что Буркова продала квартиру – однажды при встрече она сама мне об этом сказала. И добавила, что выгодно продала – теперь на эти деньги в Ишиме можно долго жить безбедно…»
Следователь подшила к делу достаточно доказательств, которые полностью изобличили Буркову в совершении мошенничества – хищении чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием в крупных размерах. Суд признал Буркову виновной и приговорил ее к трем годам лишения свободы условно, с испытательным сроком в три года.
Когда заметно постаревший Кривцов переступил-таки порог заветного жилища, то своего дорогого немецкого аккордеона в кладовке, увы, не обнаружил. Но все равно был счастлив.
P.S. Пытаясь прокомментировать эту ситуацию, многие знакомые юристы лишь разводили руками и признавались: 100-процентно надежных рецептов избежать подобных случаев на отечественном рынке недвижимости почти не существует. От покупателя и продавца, кроме знания законов, требуется огромная осторожность, недюжинная смекалка и житейское умение разбираться в людях. Риск стать жертвой коварных мошенников, действующих даже под маской «добрых» старушек, остается очень большим.
* Фамилии изменены.
Григорий ЗАПРУДИН
Тимофей ГЕРАСИМОВ /фото/