ПРЕСС-ТУР
Более ста представителей средств массовой информации России приняли участие в традиционном, уже тринадцатом по счёту, пресс-туре в Республику Беларусь. На этот раз объектом их пристального внимания стала Могилевская область. Журналисты посетили областную детскую больницу, среднюю школу №45, предприятие малого бизнеса «Технолит», промышленный гигант «Могилёвлифтмаш». В Шкловском районе побывали в агрогородке «Старосельский», в Бобруйске – получили массу впечатлений от знакомства с двумя столпами местной промышленности, акционерными обществами «Белшина» и «Красный пищевик».
Завершился пресс-тур, опять-таки традиционно, пресс-конференцией с Александром Лукашенко. Свой вопрос главе государства задал и обозреватель «Тюменской правды».
– Хорошо известно, что Республика Беларусь внесла огромный вклад в освоение и развитие Западно- Сибирского нефтегазового комплекса. Начиная с геологоразведки и заканчивая добычей углеводородов. Есть прекрасный город Лангепас, который целиком, от и до, построили белорусы. Когда распался Советский Союз, всё это сотрудничество сошло на нет. Как вы считаете, было бы, наверное, правильно и справедливо, чтобы уже в сегодняшних условиях уровень участия Республики Беларусь в дальнейшем освоении и эксплуатации Западно-Сибирского нефтегазового комплекса был пересмотрен? Не знаю, какие могут быть организационные формы? Например, сдача в аренду определённых участков, и Белоруссия эту территорию осваивала бы. Добывала бы свою собственную нефть. Думаю, что эта нефть (возможно, и газ тоже) была бы по цене гораздо ниже, чем та, которую вы сегодня покупаете?
– Знаете, если уж быть абсолютно искренним, то вы почти повторили мои слова… Когда у нас идут споры по нефти и газу, я напоминаю российским руководителям… и о Лангепасе. Я там был в своё время. На месторождениях, где работали белорусы, украинцы, русские…
Более того, в советские времена добыча нефти у нас, в Белоруссии, доходила до семи миллионов тонн в год. А в этом мы добудем где-то 1,6 миллиона. Выкачали на общие нужды, а остался мизер. Если бы у нас было сегодня 7-8 млн тонн, мы бы не имели никаких проблем. И это была бы самая процветающая европейская страна.
А что касается добычи. Я часто говорю: ну, мы же вместе создавали, это и белорусская школа, она была очень мощной. У нас вахтовым методом и на постоянной основе работали и геологи, и буровики, мы транспортировали эту нефть, а два завода перерабатывали ее. В те времена это были хорошие заводы. Мы их сейчас модернизировали. Пару лет – и будем иметь глубину переработки нефти за 90 процентов.
Россияне часто критикуют нас: Лукашенко, мол, не хочет приватизировать… четыре предприятия называют. Россия хотела бы купить крупные предприятия. Да, наши предприятия выпускают трейлеры, машины для перевозки «Тополей», ядерных боеголовок, ракет. Это только Беларусь производит. У нас же производятся малые машины для десанта (и бронированные, и небронированные), танковозы. В Советском Союзе было мощное предприятие, мы его сохранили, модернизировали. Я говорю: хорошо! У вас есть интерес к этим предприятиям. У меня есть интерес к добыче нефти: ну, хотя бы не 25 миллионов тонн, которые мы перерабатываем в Белоруссии, а 7, 8, 10 миллионов тонн мы могли бы добывать сами и поставлять в Беларусь. На определенных условиях. Давайте договоримся. Вот, когда была приватизация «Башнефти», я обратился к вашему правительству с предложением обменять наши предприятия на акции нефтяной компании. До сих пор ответа нет. Значит, не хотят.
Вот кто-то в России думает, что если мы у вас покупаем нефть и газ, то этим можно влиять на Беларусь. Можно влиять. Но лучше влиять таким образом, чтоб у нас были общие проекты, чтобы это были проекты, которые притягивают Беларусь к России. Не наклоняют, не нагибают, а притягивают. Мир сейчас совсем другой. Сегодня этой нефти – бери, не хочу. Не будет российской, придёт на рынок другая. Это надо? Всё-таки, повторюсь, 25 миллионов мы перерабатываем. И через нас на Запад идут 60-80 миллионов тонн российской нефти. Можно же какой-то выработать баланс интересов и договориться. Нужно. Но пока не договорились.
– Александр Григорьевич, а вот вы сейчас стараетесь делать упор на развитие атомной энергетики, это чтобы не было зависимости от российских поставок энергоносителей?
– Да, мы хотим диверсифицироваться. Хоть и россияне строят атомную станцию, и топливо российское. Но у нас будет своя электроэнергия. И потом, атомная станция – это ещё и высочайшие технологии. Атомная станция, космические аппараты, которые мы запускаем, ЦУП, который мы создали, и прочее – это высочайшие технологии. Без них сегодня нельзя. Они у нас и в здравоохранении, и в образовании, везде. Вот вы, наверное, слышали из средств массовой информации: буквально неделю назад наши хирурги- кардиологи пересадили сразу два органа – сердце и легкие. Это основные органы; считай, нового человека создали. Вчера по телевизору показывали: он жив-здоров… Я часто привожу пример: в еврейском государстве, в Израиле, у бывшего руководителя разведки, ему уже за 70 было… сердце сдало! Умирает человек. Поехал в Америку. Поехал во Францию. 70 лет, гарантии дать не можем. Жена обратилась к нашему министру. Звонит министр: что будем делать? Я говорю: раз ему отказали во всех клиниках – мы же не можем не оказать помощь. Прооперировали, жена забрала его. Прошло уже 5-7 лет после этого.
Поэтому… Везде мы внедряем что-то новое. Будущего без этого нет. Времена нефти и газа уходят. Будущее за новейшими технологиями. Они будут приносить богатство стране. Современные, новейшие технологии. А это у нас есть. И это мы будем развивать.
НА СНИМКАХ: Александр Лукашенко отвечает на вопросы российских журналистов; участники пресс-тура были рады сфотографироваться в обнимку со скульптурой знаменитого советского актёра Петра Алейникова, уроженца города Шклова.
Влад ГРАННИК /фото автора/
