АПК
В учхозе заложили в траншеи, склады и сенохранилища первый укос
– Деревней запахло, – произнес мой спутник, ступив на поле со скошенной люцерной.
Стойкий травяной аромат кружит голову, настраивает на романтический лад. Здесь не просто поле, а место, где трудятся мои хорошие друзья. Вот Евгений Рыков ажурными граблями-ворошилкой собирает из двух один большой валок. Люцерна под Новорощино одарила хорошим урожаем. Пресс-подборщик, ведомый Петром Шимолиным, «заглатывает» центнеры зеленой массы, затем приостанавливается, чтобы разродиться плотно сбитым рулоном.
– Привет! – притормозил на минутку Шимолин.
– С почином тебя! – летит от меня в ответ.
– Ну не мое это дело, – жалуется он. – Вместо этого «спотыкача» я бы лучше пахал земельку в две смены.
Удивляюсь, что этот богатырь довольно резво занимает место в МТЗ. И как ему удается разместиться в небольшой кабине? Ощущение такое, что сейчас головой выдавит крышу. Спешит Шимолин обеспечить бесперебойную работу кормового конвейера. Сдвоенных валков уже уложено на несколько часов. А на поле дожидаются погрузки два КамАЗа с водителями Вадимом Рукосуевым и Евгением Шиляевым. И вот Владимир Сенькин подает знак: грузить шестисоткилограммовые цилиндры из люцерны.
Пора и нам с молодым агрономом Русланом Манукяном ехать на центральную усадьбу, чтобы проследить дальнейший путь рулонов. Ввиду занятости директора учхоза и главного агронома, мне отрядили Манукяна в качестве сопровождающего. Еще четыре года назад о Руслане рассказывал прежний директор, Анатолий Михайлович Клиндюк: «В Утяшевское отделение прибыл на практику студент-третьекурсник, который не гнушается никакой работой. На следующий год его за расторопность, хозяйственность и трудолюбие назначили исполняющим обязанности агронома…».
– В Армении бываешь? – спрашиваю в пути Руслана.
– Был всего один раз, – говорит он. – На могиле деда, председателя колхоза. А отец у меня фермерствует в Упорово, так что парень я сибирский.
За нами к площадке, где рулоны обёртывают пленкой по технологии «Сенаж в упаковке», подъезжает первый КамАЗ.
– Помнится, много лет назад вороны из любопытства проклевывали пленку и корм от этого портился, – говорю обмотчику Михаилу Квашнину.
– Сейчас такие птичьи шалости исключены! – улыбается Михаил. – Использую пленку «стрейч» – более эластичную, плотную и крепкую.
Укладчик Константин Ядрышников подает на стол обмотки первый рулон. И минуты не прошло, как агрегат надежно запеленал его. Почти на сто процентов сохранятся в такой обёртке ароматы лета. Просто блаженство для учхозовских коров!
– Сегодня заканчиваем заготовку по технологии «Сенаж в упаковке, – говорит Манукян. – Ситуация, как вы убедились, меняется каждый час. Ко времени выхода вашей газеты многолетние травы будут скошены и подобраны на площади более чем восемьсот гектаров.
Урожай неоднородный. На полях, что расположены повыше, июньская засуха «пощипала» травку. Однако есть надежда на второй укос. Без качественных кормов не останемся.
– Сегодня мы с тобой побывали в первом отделении, – продолжаю разговор с молодым агрономом, – повидали немало хороших тружеников. Кого бы ты выделил в эту страду?
– Конечно, Юрия Васильевича Иванова, – отвечает. – Косит он, можно сказать, по-стахановски. Кормовой конвейер никогда не тормозит. Заделы у него очень внушительные.
С дороги вижу роторную косилку Иванова. Спускаюсь с высокой насыпи в низинку. Механизатор грозит мне из кабины кулаком. Это значит, что к такой косилке нельзя подходить ближе, чем на 50 метров. В случае разрушения режущих сегментов могут быть непредсказуемые последствия.
– Сейчас сваливаю костер на сухое сено, – поясняет Иванов после остановки. На поля выезжаю в половине шестого. Как говорится, коси коса, пока роса.
Манукян и передовой механизатор возбужденно обсуждают производственные вопросы. Иванов сетует на то, что к этому полю в низине нет толковых подъездов. И КамАЗом сюда не добраться. Казалось бы, какое дело механизатору, как будут вывозить отсюда рулоны? Его задача – скосил и уехал. Ан нет, в учхозе такое равнодушие не приветствуется. Здесь все болеют за общее дело.
– В костре есть примеси клевера и других трав, – говорю Юрию Васильевичу.
– А чем это плохо? – усмехнулся он. – Разнотравье!!!
И произнес это слово по-особенному, от души, вложив в него столько смысловых оттенков – и ясное солнечное небо, и бесподобный аромат цветущего луга, и радость земледельца при виде такой божьей благодати, и вековую крестьянскую мудрость, что я просто опешил.
Валерий ИКСАНОВ
