Субъективно
Сразу после майских праздников Минэкономики преподнесло нам «подарок»: очередной рецепт выползания из кризиса. Рецепт, скажу сразу, фантастический. Чиновники предлагают ограничить рост зарплат, а сэкономленные деньги вместе с прибылями компаний пустить на «системообразующие и эффективные инвестпроекты». Реальные пенсии рекомендуют сократить еще жестче. Сразу хочу успокоить – конфискаций не будет. Сэкономленные деньги обещают компенсировать в 2018-19 годах, когда якобы экономика пустится в бурный рост.
Ну что ж, попробуем разобраться. Пункт первый: сколько новых дырок крутить в поясах? Дело в том, что и без трогательной заботы Минэкономики реальные зарплаты, пенсии и стипендии столь опасно просели впервые почти за 20 лет. Около 20 миллионов россиян оказались за чертой убогого прожиточного минимума, и каждые два-три года полунищих становится всё больше. «Показательно, что, по сравнению с кризисом 2008–2009 годов, спад экономики значительно меньше, – говорит Георгий Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований ВШЭ. – Однако ситуация гораздо хуже: если восемь лет назад доходы росли, то теперь снижение доходит до 10%». Даже московский средний класс с месячным доходом около 60 тыс. тратит на продукты до 45% против 30–35% ранее. А если отъехать от Москвы, то, даже по Росстату, среднедушевой доход упал ниже 30 тыс. руб. Это около $440 вместо докризисных $500. Еще хуже, что люди перестали и мечтать о том, чтобы заработать больше: всего 10%, по данным "Ромир", считают сносным доход в 120 тыс. руб. на семью из троих. И около 40% готовы жить вовсе на 20 тыс. в месяц ($300). Смирение перед обстоятельствами – основа основ "вечного нуля". Я вижу на улицах все больше попрошаек, а также бомжей, роющихся в мусорных баках – совсем как в середине 90-х.
По одежке россияне и ножки протягивают. На дешевые товары, судя по опросу «Ромира», перешли 31%, а 21% отказались от дорогих продуктов; больше половины охотятся на промоакции и 28% выбирают магазины со спецпредложениями и скидками. Понятно, что розница на снижение спроса отреагировала. Во-первых, персонал сократила треть компаний – впервые с 1998 года: вот еще прибавка полуголодной рати. Во-вторых, 55% повысили цены в I квартале, а 50% планируют повышение во II квартале. Значит, жди очередного скачка инфляции, за ним – новый виток падающего потребления, дополнительные сокращения в торговле и так далее…
Но и это не все негативные последствия. Если, замораживая зарплаты, пенсии и стипендии, правительство – хоть это и выглядит сказочным сюжетом – увеличит производство чего-то, а у людей не будет денег это чего-то купить, то мы станем свидетелями принципиально иного для России явления: рукотворной нахлобучки на еще необузданный кризис рентной экономики. Другими словами, получим кризис перепроизводства. Этим непроданным «чего-то» может быть, например, свинина – страна до кризиса наращивала её выпуск, и в прошлом году он увеличился на четверть. А вот потребление начинает падать. И что свиноводам делать? Матушку-репку петь? За кордоном нашу свинину не ждут – своей хватает. Тем более что приросты производства начинают вгонять в убытки – ведь розничная цена не растёт.
Наконец, «антикризисная идея» Минэкономики наткнется на адекватный ответ: зарплаты сильнее побегут в тень. Её размер в 2013 г. глава Минфина Антон Силуанов оценивал так: "Если теневой сектор у нас где-то 15–20% от экономики, а ВВП где-то 60 трлн руб., то 15% – это 9 трлн". Тень увеличивалась на 8–10% ежегодно, а в этом году она вырастет ускоренными темпами: на 10–20%, считает Андрей Покида, директор Центра социально-политического мониторинга Института общественных наук РАНХиГС. Эксперты считают, что теневые зарплаты уже перевалили за 30% ВВП, то есть под 20 трлн руб. Может, не стоит дальше обдирать людей, а пустить в ход все меры, в общем-то, известные специалистам, и если не оперировать эту злокачественную опухоль экономики, то хотя бы притормозить её рост?
Я уже не распространяюсь о тех триллионах, что компании держат в банках, а не инвестируют. Почему держат? Да всё из-за полного тумана с экономической политикой правительства. Хоть и слабое утешение, но эти деньги в стране лежат. А вот в начале апреля опубликован доклад Millionaire migration in 2015, из которого следует, что в минувшем году Россию покинуло около 2000 долларовых миллионеров, около 2% от общего числа в стране. В рейтинге совокупного оттока за 2003–2013 годы Россия заняла пятое место, потеряв около 14 000 миллионеров. Вот они, деньги, искомые новаторами Минэкономики! Но миллиардерам есть от чего бежать: бизнес жалуется на закручивание гаек под лозунгами заботы о государственных интересах, на усиление контроля и нескончаемую вереницу уголовных дел против частных предпринимателей. Или власть, запустив однажды репрессивную машину, не может её обуздать? Не лучше ли щипачам сменить акценты? Увы, тот же Минфин спит и видит, у кого бы отщипнуть дополнительный миллиардик, а не заработать.
Джеймс Генри, профессор Колумбийского университета, в недавно опубликованном исследовании указывает на растущий интерес российских резидентов к налоговым гаваням. По его оценкам, к концу 2014 года из России вывели примерно $1,3 трлн. Это больше, чем активы, уплывшие в офшоры из Китая, Гонконга и Макао вместе взятых.
Объективности ради поправлю коллег разных СМИ, написавших о полной заморозке зарплат. Нет, Минэкономики предлагает в ближайшие два года приращивать их темпом не выше роста производительности труда. Однако хрен редьки не слаще. Если в 2003 г. этот показатель вырос на 7%, то в прошлом году – всего на 1,8%. То есть даже если прирастят зарплаты на этот черепаший темп, то при обещанной инфляции в 7% – а наверняка будет больше – реальные доходы не вырастут, но упадут еще ниже. Я уж не говорю о том, что для повышения зарплаты динамика производительности – не единственный критерий. Показатель может замерзнуть, но если компания снижает себестоимость или энергоёмкость продукции, то её эффективность в итоге всё равно повышается, давая все основания для прибавки к зарплате. Но, как видите, Минэкономики не заморачивается нюансами. Так проще.
Затронув производительность труда, нельзя пройти мимо знаменитых майских указов президента 2012 г. Они предрекали в 1,5 раза увеличить показатель к 2018 г. Понятно, что план не удался. Вот я читаю документ под названием «Основные направления деятельности Правительства РФ до 2018 г.» от нынешнего февраля. В названии майские указы поминаются, но в приоритетах правительства производительность труда не значится вовсе! Между тем исследователи РАНХиГС прямо пишут: «Большое влияние на показатель оказывает бедность населения: некому продавать произведенные товары». Что называется, приехали…
В концепции Минэкономики есть еще один странный парадокс: ведомство узрело удивительно быстрое сокращение занятых в ближайшие два года: больше чем на миллион. И это – параллельно с ростом экономики. Если исключить чудеса, то прогноз может сбыться при единственном условии: энергичной технологической революции – мощным ускорителем производительности труда. Понятно, что в условиях санкций, перекрывших доступ в Россию новых технологий, этот прогноз чиновников не вписывается ни в какие ворота.
Что день грядущий нам готовит? Сразу отсеку катастрофические прогнозы (а их немало) и предложу взвешенный и достаточно распространенный: от Андрея Мовчана, известного финансиста и ведущего эксперта Центра Карнеги. Он предсказывает «падение ВВП на 1–2% в год, что в горизонте 10 лет не очень большая цифра. Кощунственно звучит, но через 10 лет мы вернемся в район 2000 года. А это не так страшно, это было достаточно стабильное и нормальное время. Люди жили намного хуже в 90-е или в 80-е, и, тем не менее, в стране не было серьезной социальной нестабильности. Россияне готовы на малое, но более гарантированное, и без рисков социальной нестабильности».
Хотел бы согласиться с авторитетным экспертом, однако в этом случае не могу. История – коварная штука по той простой причине, что её отдельные эпизоды или сюжеты со временем не повторяются один к одному, как бы на первый взгляд они ни казались похожими. Не повторяются, во‑первых, поскольку появляются новые идеи, люди и обстоятельства, а во‑вторых, пожив в «тучные» 15 лет и вкусив прелести вкусного потребления, активная и критично настроенная часть общества вряд ли смирится с необходимостью от такой жизни отказываться. Отсылаю к упомянутому бегству миллиардеров, и это – не конец.
Однако в прогнозе Мовчана фигурируют и 10 лет рецессии. Комментарии и других авторитетных экспертов к динамике ВВП сводятся к известному народному выражению: ни рыба ни мясо. Переход к новому состоянию, "учитывая неформальный характер" сложившихся в экономике "специфических институтов", предполагает Ярослав Кузьминов, ректор ВШЭ, займет семь-восемь лет. Но это в том случае, если власть "возьмет на себя ответственность за реформы", и лет десять – в инерционном состоянии. Скорее всего, так и будет, поскольку "все – правительство, бизнес, население – продолжают вести себя так, будто ничего не случилось", итожит Кузьминов. По оценке первого зампреда ЦБ Ксении Юдаевой, экономика будет обречена "на вечную стагнацию", если не будет реформ, создающих "возможности диверсификации". Однако «реформы за счет людей проводить не будем», заявил недавно премьер Медведев. Видно, власти уверены, что и без реформ «будет людям счастье, счастье на века», как пели в советские времена.
«По моим оценкам, «дно» мы прошли, – говорит Георгий Остапкович, – из рецессии переходим в состояние равновесия, и это опасно: при падении люди стараются что-то предпринимать, а застой, стагнация хуже». Почему хуже, об этом подробно в своем основном труде «Человеческая деятельность» пишет великий экономист Людвиг фон Мизес, о котором, судя по всему, наши реформаторы если и знают, то понаслышке. Так вот, «стабильность … бессодержательное и противоречивое понятие. У человека склонность к деятельности, то есть к улучшению условий жизни, является врожденной.
С каждым мгновением человек изменяется, и вместе с ним изменяются его оценки, желания и действия. В царстве деятельности нет ничего более постоянного, чем изменения». А чиновники обрекают огромную страну на годы застоя? Нет, что вы, они говорят о «новой нормальности"!
Пресс-служба Кремля заявила, что идея Минэкономики – одна из нескольких. Хорошо бы. Но когда чиновники выносят на суд общества подобные антикризисные рецепты, в голову лезут мысли о новой ненормальности. Но это уже кому как нравится…
Игорь ОГНЕВ
