К 430-летию Тюмени
Это название публикации из «Сибирской торговой газеты» чуть более века назад – тогда в небе над Тюменью состоялся первый показательный полёт похожего на большую стрекозу аэроплана типа «Блерио», пилотируемого русским авиатором, одним из первых рекордсменов по высоте, дальности и продолжительности воздухоплавания Александром Васильевым.
Смельчак (как называли тогда летунов-первопроходцев) с соответствующей аттестацией до того уже вовсю участвовал в подобных демонстрационных акциях в городах и весях страны. В частности, в 1911-м он открыл воздушный путь (с неоднократными посадками) между Питером и Москвой…
Итак, первые авиаполёты над Тюменью состоялись чуть более столетия назад – горожане могли воочию наблюдать «возможности воздухоплавательной машины, которая тяжелее воздуха». Об этом историческом факте корреспонденту «Тюменской правды» рассказала старший научный сотрудник НИИ истории науки и техники Зауралья Тюменского нефтегазового университета, кандидат исторических наук Татьяна Исламова. Событие также подробно описывается автором серии книг «Окрик памяти» Виктором Копыловым, профессором кафедры гидрогеологии, доктором технических наук, заслуженным деятелем науки и техники. Знаменитый в начале прошлого века тюменский мастер светописи А. Шустер сделал фотопортрет лётчика Васильева, а также установил на ипподроме диковинный для той поры киносъёмочный аппарат. Ленты затем ещё долго «крутили» в разных точках города, а снимки отдельных фаз полёта даже продавали в магазине Торгового дома «Соколова-Наследники».
…Город, как свидетельствует историческая хроника, за несколько дней до этого был увешан интригующими афишами о предстоящих полётах. Затем из Екатеринбурга прибыл… поездом главный виновник ажиотажа Александр Васильев. Тем же рейсом по железной дороге он привёз в разобранном виде два воздушных судна – самолёт типа «Блерио» и резервный «Фармана». Сразу вопрос: почему «авиатор», как тогда называли лётчиков, передвигался по земле, а не по небу? Оказывается, упомянутые летательные аппараты не были предназначены для преодоления такого большого расстояния (более трёхсот километров) между двумя городами. Поэтому механик и слесари собирали их уже на месте. Сам Васильев, согласно описаниям, остановился в гостинице «Россия», где организовал продажу входных билетов… на ипподром. Другой подходящей площадки для взлётов и посадок (и необходимым количеством зрительских мест) в то время в Тюмени не было.
«На другой день, – сообщает очевидец, – в присутствии трёх сотен «званых» зевак, то есть купивших билеты, и многих сотен «незваных» авиатор показал возможности летательного аппарата. Безбилетники облепили заборы ипподрома, деревья и крыши ближайших домов. Лётчик дважды поднялся в небо. Успеху содействовала на редкость тихая, с малым ветром, солнечная погода. Взоры всех прикованы к жёлтой, распластавшей крылья «стрекозе», около которой усердно копошились механик и слесари. Неутомимый Васильев, герой перелёта Петербург–Москва, уже на своём посту, на сиденье аэроплана. Худощавое загорелое лицо, обычные для этого летуна спокойствие, выдержка, уверенность. Пробуют мотор. Это сердце большой летающей птицы. Знак летуна, и, слегка вздрагивая на неровностях, «Блерио» взвивается над трибунами. Один за другим всё выше и выше описывает Васильев плавные круги над полем. Всё меньше и меньше становится его «стрекоза», чётко вырисовываясь на бледном небе причудливым силуэтом. Четвёртый круг. Плавный поворот к трибунам, мотор выключен, винт замедляет ход, и аэроплан красиво опускается на землю.
Аплодисменты и «браво!», не раз и раньше нарушавшие тишину, звучат отовсюду. Небольшой антракт, и вот второй взлёт на фоне уже темнеющего неба». Здесь корреспондент цитируемой «Сибирской торговой газеты» скрупулезно фиксирует вроде малозначимый нюанс – «темнеющее небо». Согласно требованиям безопасности полет на заре авиации мог проводиться только днем. Или в светлое вечернее время, как это бывает в наших краях в разгар весны и лета. Что касается первого в своём роде акта воздухоплавания над Тюменью, то высота его составляла 300-400 метров по прямой, однако, как пишет газета, – «в виде грандиозной восьмёрки».
…Наше сегодняшнее воображение трудно чем-либо поразить – разве что прилётом корабля инопланетян. Таким же, по-видимому, было и удивление наших земляков столетие назад. «Воздействие пусть и несовершенных полётов на умы тюменцев было настолько впечатляющим, что свидетели невиданного зрелища приняли участие в сборе пожертвований на постройку отечественных самолётов, – пишет автор книг «Окрик памяти». – В истории тюменской авиации остались имена богатых купцов-меценатов А.Ф. Аверкиева, М.А. Брюханова, А.П. Россошных и А.П. Шитоева. На вполне солидные средства… были построены для русской армии знаменитые тяжёлые бомбардировщики Сикорского «Илья Муромец».
P. S. В то же время, в начале XX века, в некоторых штатах США действовала статья закона, согласно которой полёт на воздушном судне приравнивался к попытке самоубийства, а за сам факт поднятия в небо грозило наказание в виде лишения свободы на определённый срок.
НА СНИМКЕ: аэроплан системы "Блерио".
Тодор ВОИНСКИЙ
