У меня в квартире жила беспородная, черного окраса кошечка Даша. Была очень умной, ласковой и понятливой.
Подрастая, она не лазала по столам, не рвала шторы, знала свое место отдыха – в кресле. Была у нее привычка, не могу назвать ее дурной, но хулиганистая. Рукописи, оставленные мной на рабочем столе, сбрасывала на пол и разрывала на мелкие кусочки. Собрав эти обрывки, я убеждался, что материал написан посредственно, и приходилось переписывать его заново. «Неужели Дашка умеет читать? – задумывался я. Выходит, она мой цензор?».
Повзрослев, кошка бросила эту привычку, а войдя в возраст, стала очень плодовитой и ласковой матерью. Ежегодно приносила потомство по три, четыре котенка, иногда даже по два приплода в год. Мне было больно смотреть, когда ей не всегда давали возможность вырастить потомство. Моя бабушка просто убирала новорожденных, и Дашка много дней после потери ходила по квартире, горестно и призывно мяуча.
Вдруг, перед самым очередным окотом, отяжелевшая Дашка исчезла из дома. Такого явления прежде не случалось. Бывало, кошка отлучалась на сутки-двое, а здесь потерялась сразу на полторы недели.
«Неужели Дашка слышала намерения хозяйки не дать жизни котятам и сбежала из дома?» – подумал я. И решил провести разведку. Осмотрев все укромные места на усадьбе, я нашел Дашкин скрадок, очень удачно замаскированный. Не сказал домашним о находке, стал кормить и поить затворницу, а потом уже и двух ее котят. И она, умница, как бы понимая сложившуюся ситуацию, никому из домашних, кроме меня, не показывалась, ведя ночной образ жизни.
Но как бы мы с Дашкой ни секретничали, подошло время, когда котят нужно было выводить в «люди». Парочку черно-пестрых, красивых, диковатых котят никто уже лишить жизни не мог. Красавчиков облюбовали нуждающиеся в мышеловах люди, и котята обрели крышу над головой. Нет уже Дашки, прожившей одиннадцать лет, но от Маруси и Кеши (детей Даши) родились Даша и Бася, которые живут в моей квартире. Постоянно поют свои мелодичные песни, характером пошли в бабушку, особенно Даша – рвет оставленные на столе рукописные листы. Как только я появляюсь в доме, брат с сестрой мурлыча бегут навстречу, прыгают и взбираются на плечи, словно на дерево. И сразу с поцелуями. Жене такое поведение кошек не нравится, и она осуждающе говорит:
– Приучил кошачью братию к поцелуям, отбоя нет. Научи, чтоб не рвали обои и газеты, не грызли провода.
– Они постараются, – скромно отвечаю я.
