Эту скромную экспозицию в тюменской Галерее традиционных промыслов и ремесел назвали "Дети войны. Радость ремесла". Идею подсказала рукодельница Фаина Дранишникова и ее лоскутное панно "День Победы – 70 лет. Дети войны". Сотрудники галереи собрали вышитые картины, скатерти, кружева, салфетки, созданные руками мастериц, чье детство пришлось на военные и послевоенные годы, и пригласили их поделиться воспоминаниями, рассказать о своих матерях и бабушках, которые в самые трудные времена находили радость в ремесле…
Когда началась война, Фаине Дмитриевне было восемь лет. Не потому ли ее панно похоже на детский рисунок? События семидесятилетней давности, увиденные глазами ребенка, осмыслены как вечная борьба добра со злом – в защиту мира и cчастья... Выставка позволяет проследить удивительную преемственность поколений.
В Центре прикладного творчества и ремесел, при котором действует галерея, работает мастерица Людмила Шатохина – она занимается лоскутным шитьем и ткачеством, а теперь еще и учится на ковровщицу. Ее мама Елизавета Васильевна Павлищук вышивает крестиком. Бабушки Ефросинии Васильевны Павлищук уже двадцать лет нет в живых, но ее чудесную вязаную скатерть с кистями в семье хранят до сих пор и достают только на праздники. "Отца моего репрессировали в 1938 году, – рассказывает Елизавета Васильевна, – и через три месяца расстреляли как "врага народа". Потом я ознакомилась с его личными документами в архиве… После войны бывших военнопленных сослали на десять лет на лесоразработки. А затем правительство подумало и решило женщин туда отправить. Из нашей деревни на триста дворов забрали семь женщин. В основном у них мужей не было. У кого во время войны погибли, у кого были репрессированы. Маму отправили в Иркутскую область, и там, коротая вечера, она стала вязать. У нее было много разных узоров. Она то сестре присылала, то мне…". Два брата Ефросинии Павлищук, летчик и моряк, погибли на фронте, третий, артиллерист, прошел всю войну и умер в 65-м… Местом ссылки для сестры героев стал сибирский город Бодайбо, где она прожила 20 лет. Работала на заготовке леса, на золотом прииске. Людмила Шатохина вспоминает: "Бабушка была женщиной очень строгих правил и жесткого характера, но именно она научила меня смелому отношению к жизненным неурядицам, способности ценить красоту". А еще – шить одежду, вязать крючком и на спицах… потому что из "женских рукоделий умела все".
Пирографию, или выжигание, обычно считают делом мужским, но именно это увлечение выбрала для себя уроженка Увата Галина Николаевна Толстогузова. Старые фотографии из семейного альбома вдохновили ее на создание пирографических портретов… Мастерица рисует карандашный эскиз, выжигает линии на фанере и раскрашивает гуашевыми и акварельными красками. Так появились работы "Весна-46" и "Лето-48", на которых Галина Николаевна изобразила своих родных. Потомственная ткачиха Валентина Яковлевна Чукавина родилась в 1929 году и росла рядом с кросно – ткацким станом. На выставке представлены ее домотканая дорожка и рулон льняного полотна. Феликсада Васильевна Гребенникова, дочь казака и сибирской крестьянки, жена офицера, по всем гарнизонам пронесла свое увлечение филейной вышивкой, некогда традиционной для нашего региона. Внучка мастерицы передала на выставку вышитую салфетку и накидку на подушку, вязаный крючком столешник и салфетку, плетенную на коклюшках. Вышивальщица Валентина Яковлевна Смирнова родилась в 1922 году в Голышмановском районе, затем переехала в Бердюжский, где и прожила всю жизнь. Свою отраду она находила в создании вышитых картин. В 50-е годы в ходу были схемы для вышивания, скопированные со знаменитых картин художников-передвижников – "Дети, бегущие от грозы" Маковского, "Три богатыря" Васнецова, "Утро в сосновом бору" Шишкина. Чаще всего узоры печатали прямо на канве. Если канвы не было, рукодельницы прореживали обычную ситцевую ткань, а рисунки расчерчивали на квадратики. Если не хватало ниток, распускали что-нибудь из старых вещей… собственно, ниток не хватало всегда – приходилось подбирать другие, на глаз составляя новые сочетания цветов.
При Центре ремесел действует клуб-мастерская лоскутного шитья "Матрена". Для выставки его участницы составили коллективную работу, названную "Лоскутный портрет "Я – Матрена". От лица всех "матрен" о своем военном детстве и творческой судьбе рассказала Нина Николаевна Полле. Она появилась на свет 10 июля 1941 года. Отец в военной форме принес ее из роддома домой – и уехал на фронт. Послеродовой отпуск составлял тогда всего две недели, и едва они закончились, молодую мать, заводскую лаборантку, отправили на курсы сварщиков. Нужда в сварщиках была велика – повсюду срочно вводили в строй переведенные из европейской России заводы. Нина Николаевна помнит, как мать приезжала домой на пару дней – в брезентовой робе, вся в ожогах от искр, и снова уезжала на полгода. С окончанием войны работы меньше не стало – надо было восстанавливать разрушенное. Однажды девочку позвали в дом к бабушке по отцу – "сколько мне лет было, не знаю, но это я хорошо помню. Пришла, смотрю, кто-то лежит на кровати. Мне сказали: это твой отец". Его привезли из Новосибирска, из госпиталя, повидаться с семьей и вскоре увезли назад. Там он и умер… Дедушка с бабушкой переехали в город Бийск. А туда, на сахарный завод, американцы поставляли сахар-сырец в джутовых мешках – красивых, светлых, блестящих. "Все население сахарного завода шило из этих мешков юбки или распускало их на нитки и вязало шали". Нина Николаевна помнит, как сшила себе из куска мешковины первую школьную сумку... Как помогала бабушке шить одежду из цветастого ситца – видела та плохо, даже вдеть нитку в иголку ей было трудно. 
Когда Нина Николаевна подросла, в моду как раз вошло вышивание крестиком, и она поддалась общему увлечению. И "Детей, бегущих от грозы" вышивала, и нитки добывала-подбирала как могла…
Потом началась взрослая жизнь, стало не до рукоделия: "Все время дети – работа, дети – работа. Только несколько лет назад, придя на выставку, я увидела лоскутные одеяла – и просто обалдела. Настолько все было красиво! Я поняла, что это для меня. Записалась на курсы. И теперь целый день сижу дома – одно заканчиваю, другое начинаю, заготовки раскладываю на полу, говорю, не ходите, не трогайте…". Нину Николаевну так захватило лоскутное шитье, что прямо на выставке она объявила о намерении оставить преподавание в медицинской академии и целиком посвятить себя любимому делу. "Я считаю, что прожила счастливую жизнь. Мы не понимали, что мы бедные, несчастные. Все казалось хорошо. А теперь мы находим радость в творчестве, в воспоминаниях – посмотрите, как жилось тогда и как живется сейчас! Главное, не унывать".