Но в начальной стадии. Придётся учиться
С 1 августа 2014 года вступают в силу объявленные 30 июля Бараком Обамой и официально опубликованные 31 июля Евросоюзом санкции в отношении России. Они подразумевают ограничение доступа к финансовому рынку для пяти российских банков, а также вводят лицензирование в экспорте технологий для нефтяной промышленности.
Российскими банками, попавшими под санкции Евросоюза, стали ОАО «Сбербанк России», ОАО «Банк ВТБ», ОАО «Газпромбанк», ОАО «Россельхозбанк» (РСХБ), госкорпорация «Банк развития и внешнеэкономической деятельности» (Внешэкономбанк).
Европейским гражданам и компаниям запрещено приобретать или продавать новые акции, облигации или любые другие инструменты, которые позволяют кредитным организациям привлекать средства на более чем 90 дней. При этом санкции не подразумевают запрета на привлечение кредитов со стороны европейских финансовых учреждений. Также Евросоюз не запретил российским банкам привлекать вклады. Кроме того, введенные санкции не касаются европейских «дочек» госбанков: Sberbank Europe и VTB Bank Austria, VTB Bank Deutschland и VTB Bank France.
31 июля стало известно, что в официальный список попали еще восемь человек и три компании: Российского национального коммерческого банка, ПВО «Алмаз-Антей» и авиакомпании «Добролет».
Таким образом, общее число фигурантов списка Евросоюза увеличилось до 95 человек и 23 юридических лиц. Санкции предусматривают замораживание любых активов фигурантов санкционного списка на территории ЕС. Это деньги на банковских счетах, долговые обязательства, акции, проценты, дивиденды, движимое и недвижимое имущество. Фигурантов списка не могут кредитовать граждане Евросоюза, а также вести бизнес со структурами, прямо или опосредованно с ними связанными. Фигурантам также запрещен въезд в ЕС, сообщает «Газета.ru».
Введены и новые ограничения в отношении Крыма: ЕС запретил своим гражданам инвестировать в телекоммуникационный, энергетический и транспортный сектора экономики полуострова.
Представители банков прокомментировали ситуацию следующим образом: «Такие действия противоречат демократическим ценностям европейцев, которые пошли на поводу у своих заокеанских старших товарищей вопреки собственным интересам, – заявили в пресс-службе ВТБ. – Принятые решения абсолютно не соответствуют базовым принципам свободного рынка и дискриминируют не только ВТБ, но и международных инвесторов. В дальнейшем планирование сделок на рынках капитала будет зависеть от потребностей банка в фондировании, а также возможностей и конъюнктуры рынка». В Сбербанке и ВЭБе не смогли прокомментировать ситуацию. В Газ-промбанке лишь сказали, что санкции «не нарушают финансовую устойчивость и стабильную работу банка». В РСХБ сослались на позицию, опубликованную после введения санкций США: «Как любые другие банки, которые попали под санкции, РСХБ может обратиться в Правительство РФ с просьбой о поддержке, что будет являться вполне нормальным».
Финансовые аналитики немедленной угрозы для российских банков в санкциях ЕС не видят. «Российские компании и банки имеют значительную сумму задолженности в иностранной валюте на ближайшие 18 месяцев, но их большие денежные буферы и широкие финансовые активы покрывают большинство, если не все их потребности в рефинансировании»,– поясняет ситуацию Moody’s.
«Объемы привлечения средств с Запада у этих банков не очень большие и не составляют более 20% их обязательств, а также сильно «размазаны» по срокам, так что в ближайшие год-полтора им вообще не придется их рефинансировать, – говорит один из банковских аналитиков. – Каким будет долгосрочный эффект от санкций против госбанков, станет ясно позднее, но говорить о том, что стоимость фондирования для них вырастет, можно уже сейчас».
Замещать европейские и американские заемные средства, подпавшие под санкции, банки будут за счет внутренних ресурсов. «Пытаться заместить фондирование банки будут, скорее всего, комплексно: госденьгами (кредитами ЦБ, возможно, более долгосрочными), рублевыми и валютными депозитами госкомпаний, а также размещаясь на внутреннем рынке», – поясняет заместитель главы группы «Рейтинги финансовых институтов» S&P Сергей Вороненко. И хотя тема выхода на азиатские рынки активно обсуждается с марта, этот инструмент в ближайшей перспективе, скорее всего, окажется малодоступным для госбанков. «Если говорить объективно, российские госбанки пока неузнаваемы, например, на Гонконгской бирже, и на знакомство с азиатскими инвесторами с целью привлечения значимых объемов долгосрочных рыночных ресурсов уйдет время».
Непосредственно ограничения на привлечение госбанками финансирования резидентами ЕС рассчитаны, скорее, на долгосрочный, а не на краткосрочный эффект. Внешний долг банковского сектора РФ на 1 апреля (более поздние оценки пока отсутствуют) составлял $214 млрд, впрочем, сейчас объем чистой позиции по внешнему долгу всех банков РФ вряд ли выходит за пределы диапазона $25-30 млрд (на 1 января она составляла минус $29 млрд). Непосредственно для банков санкционного списка ЕС она составляет, очевидно, примерно половину этих цифр, просвещает нас «Коммерсантъ». Привлечение госбанками финансирования в ЕС в 2013 году составило около €7,6 млрд ($10,8 млрд) – то есть ценой вопроса в остановке кредитования в ЕС является необходимость внешних займов вне ЕС на сумму в $6-7 млрд в 2014 году и $10-15 млрд – в 2015 году или нахождение такого же порядка ресурсов внутри РФ. Очевидно, что при объемах международных резервов ЦБ в $480 млрд прямой эффект от санкций ЕС малозначим.
В отношении нефтяной отрасли РФ, как и предполагалось, санкции запрещают продажу, поставки, передачу или экспорт технологий и оборудования, если есть основания полагать, что они будут использованы для разведки и добычи на шельфе Арктики или «сланцевой нефти».
По всей видимости, речь идет о трудноизвлекаемых запасах. В запрещенный перечень попали различные виды труб (как для нефте- и газопроводов, так и для бурения), буровое оборудование и мобильные вышки, нефтяные насосы, а также плавучие и полупогружные буровые платформы и суда обеспечения, в том числе трубоукладчики.
По мнению аналитиков, запрет на поставку труб вообще никак не повлияет на отрасль, потому что почти все они производятся в России. «Запрет на поставку бурильного оборудования более существенен, но мы можем купить его у Китая, – поясняет глава энергетического центра бизнес-школы «Сколково» Григорий Выгон. – Наиболее серьезным, конечно, будет запрет на плавучие платформы и вообще оборудование для шельфа, потому что мы большую часть его не производим, и найти замену в Азии будет непросто». По его мнению, в случае ухода с российского рынка западных подрядчиков на обычных месторождениях их вполне могут заменить российские или китайские, «а на трудноизвлекаемых запасах западные компании сами толком ничего не умеют, потому что каждое такое месторождение нуждается в адаптации технологий».
«Конечно, они сильны в инжиниринге, в управлении проектами, но наши подрядчики со временем смогут бурить не хуже», – уверен Выгон.
«У нас есть технологии и компетенции, но в начальной стадии, – возражает один из правительственных чиновников. – Придется учиться».
Специалисты отмечают, что санкции не коснулись таких действительно проблемных мест, как технологии крупнотоннажного сжижения газа, оборудования для нефтепереработки и нефтехимии, катализаторов. Однако они признают, что шельфовые проекты, за счет которых Россия собиралась к 2035 году добывать около 5% от всей нефти и 10% газа, пострадают. «Фактически на ближайшие годы работа на шельфе для компаний парализована», – говорит один из нефтяников.
Экономисты, работающие около нефтянки, отмечают, что «сланцевые запасы важны, но это и сейчас венчурный проект, и еще пара лет для начала их реализации есть» (от самих нефтяников вы вряд ли услышите про «сланцевые запасы» – С.Ш.). В Минэнерго прогнозировали, что к 2035 году «сланцевая нефть составит 14–20% от общей добычи».
Краткосрочное развитие ситуации вокруг санкций ЕС, полагают экономисты, может даже парадоксальным образом улучшить макропоказатели РФ, и мы вместо ожидаемой к осени рецессии получим стагнацию. «В третьем квартале из-за растущих рисков вклад чистого экспорта в ВВП будет с большой вероятностью расти, что дополнительно повышает шансы на продолжение стагнации, а не на переход экономики РФ к рецессии к октябрю».
Сугубо нефтегазовая ориентация российского экспорта, которая так много критиковалась в течение последних 20 лет, играет в краткосрочной перспективе стабилизирующую роль: санкции и напряженность вокруг них, новая нестабильность для рубля играют на сокращение импорта темпами, заведомо опережающими темпы сокращения экспорта.
Неизбежное сокращение объема экспорта военно-промышленным комплексом будет играть на снижение ВВП России лишь с 2015 года.
Долгосрочное действие санкций заключается в ограничениях на капитальные потоки. После санкций против Сбербанка прогнозы по оттоку капитала ЦБ в $90 млрд, вероятно, увеличатся до $100–120 млрд, «что делает почти нулевыми шансы на значимый экономический рост в РФ по итогам года и все более вероятным переход экономики к рецессии в 2015 году».
Фактически без быстрой, трудоемкой и не бесплатной во всех смыслах переориентации экономики РФ на прием внешних инвестиций из КНР и стран Персидского залива Россия по совокупности введенных санкций лишена возможности привлекать существенные иностранные инвестиции. При этом резервом повышения платежеспособности РФ может быть рост внутренних налогов – в понедельник в правительстве вновь обсуждали возможность введения с 2015 года налога с продаж. Резервы РФ по повышению НДС и НДФЛ также могут быть задействованы в 2015 году для замещения внешних инвестиций госинвестициями.
Таков вердикт экономистов. Если же говорить о производственной сфере, то Россия договорилась с Ираном о заключении крупной товарно-сырьевой сделки, что позволит ослабить для обеих стран влияние западных санкций. Во вторник стороны подписали пятилетний меморандум о взаимопонимании, который предусматривает поставку в Иран российского оборудования и потребительских товаров в обмен на иранскую нефть.