Во вторник Президент России Владимир Путин прибыл в Шанхай для проведения переговоров с председателем Китайской Народной Республики (КНР) Си Цзиньпином. Подготовлен беспрецедентно объемный пакет договоров. Но подписаны будут не все, предполагали в Кремле.
В проекте соглашений, подлежащих подписанию (а их оказалось около 40), наблюдатели не обнаружили никакого упоминания о договоре между «Газпромом» и CNPC о поставках российского газа в Китай. А именно этого договора здесь все только и ждали, и гадали, какой будет цена российского газа за тысячу кубометров: «Намного выше $350 или ненамного. Или вдруг не намного меньше $350. Или на много». Переговоры по этому поводу «Газпром» ведет уже много лет, и ожидалось, что именно во вторник они, наконец, закончатся. Это было бы, прямо скажем, кстати, учитывая напряженную международную обстановку.
И когда в списке документов для подписания не обнаружилось именно этого соглашения, многие подумали, что, как это бывает, участники переговоров решили сделать присутствующим приятный сюрприз и объявить о соглашении в процессе его подписания.
Как бы там ни было, стороны держали интригу. Основная интрига – цена на газ. Со слов главы Газпрома Алексея Миллера, российский газовый гигант рассчитывал заключить 30-летний контракт о поставках в Китай 38 млрд кубометров газа в год с возможностью увеличения объемов до 60 млрд кубометров, начиная с 2018 года. Замминистра энергетики России Анатолий Яновский накануне заявил, что степень готовности контракта составляет 98%. Однако указанные 2% контракта являлись критически важными, поскольку включали в себя цену на газ. Москва планирует продавать газ Китаю по 360–400 долларов за тысячу кубов. Китайцы же намеревались сократить стоимость поставок, воспользовавшись конфликтом между Москвой и странами Запада по поводу Украины.
Теоретически особо уступать России не было смысла. Все прекрасно понимают, что российский газ как покупался, так и будет покупаться странами Европы. Надежных альтернативных поставщиков, способных заменить Газпром, у европейцев нет, да они им и не особо нужны: если вычесть транзитные риски в связи с Украиной (которые исчезнут после создания «Южного потока»), российские поставки будут отличаться высокой степенью надежности. Кроме того, на российские углеводороды в регионе большой спрос – в поставках заинтересована, в частности, Япония (отказавшаяся от ядерной энергии).
Наконец, российский газ имеет для Китая важнейшее стратегическое значение. Неспокойный регион Восточной Азии в среднесрочной перспективе будет, по всей видимости, ареной серьезного конфликта. Растущему и подминающему под себя Юго-Восточную Азию Китаю противостоит коалиция из японцев и американцев. И в этой связи для Поднебесной обостряется вопрос энергетической безопасности. Китайская экономика серьезно зависит от импорта энергоносителей. Так, в 2012 году Китай добывал лишь около 40% потребляемой в стране нефти (4,1 из 9,6 миллиона баррелей в сутки) и 75% потребляемого газа (107,2 из 143 миллиардов кубометров в год). Основными экспортерами энергоносителей в Китай являются страны Ближнего Востока. Однако в условиях нестабильности и конфликта подобные поставки чреваты серьезными транзитными рисками. Мало того, что они идут вдоль т. н. «Жемчужного ожерелья» (системы американских баз в Индийском океане), так еще и проходят через узкий Малаккский пролив, который может быть легко заблокирован американским флотом либо местными пиратами, которые получат финансовую поддержку от некоторых стран. Китай пытался обойти Малаккский пролив через строительство трубопровода по территории Мьянмы, однако американцы тут китайцев переиграли: Вашингтон нормализовал отношения с властями этого государства и фактически включил их в свою сферу влияния. У Китая, конечно, есть возможность проложить сухопутный коридор на Ближний Восток через территорию Пакистана, однако данный путь также чреват транзитными рисками ввиду крайней нестабильности ситуации в самом Пакистане.
Особой стабильностью не отличаются и поставщики из стран Центральной Азии. В Узбекистане и Казахстане грядет смена элит, и аналитики не исключают, что она будет чревата серьезным обострением внутриполитической ситуации (особенно в Узбекистане). К тому же в местных странах сильны позиции американцев, мечтающих отправить среднеазиатский газ на Запад, а местные элиты никогда не отличались особой стабильностью. В отличие от России, которая своей позицией по ряду международных кризисов в последние годы доказала, что верна своим обязательствам и ответственных партнеров в беде не бросает.
Несмотря на все слабости своей позиции, Китай все же мог продавить Москву в вопросе цены на газ. Во-первых, китайцы являются очень настойчивыми переговорщиками, во-вторых, они попытаются «продать» свою дипломатическую поддержку России в украинском вопросе и, в-третьих, вполне могли напирать на возможные сложности с реализацией соглашения. Так, если президентские выборы на Украине будут сорваны и в этом обвинят Россию, то США могут все-таки продавить европейские страны и заставить их принять пакет экономических санкций против России. В этот пакет планируется включить, в том числе, и запрет на поставку России высокотехнологичного оборудования для добычи и транспортировки нефти и газа. И, учитывая сложности в извлечении углеводородов из сибирских запасов, этот запрет может сорвать реализацию нефтегазовых контрактов с Пекином.
Однако не стоит переоценивать значение этого соглашения для России. Вопреки заявлениям некоторых ура-патриотов, Москва не собирается полностью разворачиваться на Восток. В конце концов, Европа является нашим крупнейшим традиционным партнером. У нас приблизительно одинаковая культура ведения бизнеса, серьезные технологические и инвестиционные связи. Отказываться от них ради непонятных перспектив сотрудничества с дальневосточными государствами было бы неразумно: разве что немного отрезвить европейских лидеров с помощью китайского фактора. Но не за счет продажи газа себе в убыток, итожит «Эксперт».
Таков расклад. Теперь о направлениях взаимного сотрудничества.
У Китая есть технологии, интересные России, и наоборот. Можно налаживать сотрудничество в сфере разработки месторождений, в алюминиевой отрасли, в сфере промышленного производства и даже ВПК, считают в Минэкономразвития. Есть потенциал для совместного освоения космоса, в разработке и использовании навигационных систем, в сфере IT, производстве медицинского оборудования и фармацевтике.
Второе направление – взаимные инвестиции. Российские чиновники уверены, что Китай, став второй экономикой мира после США, уже не знает, куда деньги девать. У российских компаний ровно противоположная проблема. В условиях кредитного сжатия наш бизнес мог бы получать длинные и относительно дешевые деньги не у европейских, а китайских банков.
Внешэкономбанк накануне визита Владимира Путина открыл в Гонконге дочерний банк VEB Asia Ltd. с уставным капиталом $30 млн. Решение о его создании было принято набсоветом в 2013 году. Ожидается, что он поможет привлечь азиатских инвесторов и покупателей российского высокотехнологичного экспорта.
Дело в том, что созданием системы поддержки российского экспорта в КНР Внешэкономбанк начал заниматься давно: еще в октябре 2004 года во время осеннего визита Владимира Путина в Китай Внешэкономбанк и Росэксимбанк подписали соглашение с китайской корпорацией страхования экспортных кредитов Sinosure и Банком развития Китая для поддержки российского экспорта и финансирования совместных российско-китайских проектов в третьих странах. Теперь сотрудничество переходит на новый уровень.
«Присутствие структуры Внешэкономбанка в Гонконге будет способствовать развитию системной работы с региональными инвесторами и повышению эффективности реализации программы собственных заимствований Внешэкономбанка», – говорится в пресс-релизе ВЭБа.
Здесь, видимо, следует пояснить, что возможности для привлечения средств из Китая были крайне ограничены. Ранее в интервью «Газете.Ru» зампред ВЭБа Александр Иванов говорил, что «Китай обычно не дает несвязанных денег», т. е. все финансируемые проекты содержат китайский интерес либо китайский контент. В Гонконге также уже присутствует офис другого российского банка – «ВТБ Капитал».
И, наконец, третье направление сотрудничества по линии Россия – Китай – освоение Дальнего Востока. Для этой территории правительством утвержден режим особого налогообложения, принята федеральная целевая программа, прорабатываются инфраструктурные проекты, но совершенно очевидно, что этих усилий недостаточно.
Формы участия китайских компаний на Дальнем Востоке могут быть разнообразными: инвестиции, кредиты, подрядные работы, логистика. Кстати, Шанхай второй год подряд сохраняет позицию самого загруженного в мире контейнерного порта. Обсуждались возможности работы китайских компаний с особыми экономическими зонами и территориями опережающего развития, создаваемыми на Дальнем Востоке, сообщает Минэкономразвития.
Проработанные к визиту Владимира Путина инвестпроекты увеличат объем прямых инвестиций Китая в экономику России к 2020 году в 7 раз, надеются в министерстве. Инвестиции простимулируют товарооборот. Он растет с каждым годом, но темпы роста, несоразмерные экономическому потенциалу обеих стран. Это признают и в Москве, и в Пекине. В 2010 году товарооборот России с Китаем не превысил $60 млрд, но с этого года Китай стал основным торговым партнером. В последующие годы товарооборот рос примерно на $10 млрд и по итогам 2013 года достиг $88,8 млрд.
В январе – марте текущего года двусторонний товарооборот увеличился на 2,2% и составил $21,6 млрд (экспорт России в Китай ? $9,4 млрд, импорт из Китая ? $12,2 млрд). Цель – нарастить товарооборот двух стран в 2015 году до $100 млрд. А в обозримой перспективе – до $200 млрд. Судя по размаху сотрудничества, показатели будут достигнуты.
Пока верстался номер, ИА «Интерфакс» сообщило, что Президент России Владимир Путин и председатель КНР Си Цзиньпин смогли договориться о поставках газа. Договор заключён на 30 лет и предусматривает поставку до 30 млрд кубометров газа в год. Общая цена контракта составит $400 млрд, в прямом пересчете на единицу объема стоимость газа составляет $350 за тысячу кубометров.
