Алла РОМАЩУК
Эта удивительная история наделала много шума в дореволюционной России, ее пересказывали из уст в уста, немудрено, что со временем она поросла десятками легенд и мифов. Даже Константин Паустовский – невольный наблюдатель тех событий – не удержался от соблазна приукрасить правду на свой лад. Однако обо всём по порядку.
Гимназистка румяная
Жизнь не особенно баловала юную Катеньку Десницкую. Она родилась в 1888 году в Луцке в семье обедневшего дворянина полковника. Он умер, когда девочке было всего два года. Мать еле cводила концы с концами. Вместе с Катиным братом Иваном она переехала поближе к родственникам, в Киев. Там девочка получила образование в Фундуклеевской женской гимназии. Но вскоре, не выдержав нужды, мать скончалась.
После ее смерти в 1903 году старший брат взял на себя роль главы семьи. Он занял немного денег у своего дяди и перебрался вместе с Катей в Петербург, надеясь пристроиться в столице. Иван мечтал стать дипломатом и уехать в Китай. Сестру тоже почему-то тянуло в Азию. Говорят, что однажды они даже поспорили – кто первый отправится в далекое путешествие. Но время было тревожное – шла Русско-японская война. Жизнь в Петербурге не приносила Десницким особого дохода, скорее, наоборот. Составить выгодную партию для Екатерины как бесприданницы не было никакой возможности, впрочем, она на это и не рассчитывала. Катя, окончив курсы медсестёр, решила ехать на фронт. Брат был решительно против этого, однако переубедить упрямую сестру не мог. Более того, она отправилась в самое жерло войны, даже не- смотря на то что встретила настоящего принца, воспылавшего к ней любовью.
Заморский гость
В Петербург прибыл заморский гость – принц Чакрабон из Сиама, нынешнего Таиланда. Его отец и Николай II были добрыми друзьями. Юношу зачислили в Императорский пажеский корпус, где учились исключительно сыновья российской дворянской элиты. Блестяще окончив обучение, после которого он стал гвардейским гусаром, Чакрабон продолжил учебу в Академии Генерального штаба и получил звание полковника русской армии.
Жизнь азиатского принца ничем не отличалась от жизни петербургской «золотой молодежи». Балы, танцы, маскарады, театральные премьеры. Лишь по воскресеньям Чакрабон отлучался в посольство Сиама.
В 1905 году на вечеринке он встретил рыжеволосую Катю, которая прои-звела на него неизгладимое впечатление. Ни о ком и ни о чём с той поры наследник сиамского престола уже не мог думать. Весь вечер он не отходил от нее ни на шаг. Но, не успев толком объясниться, потерял ее – девушка, как и собиралась, уехала на фронт. Влюбленный принц писал Десницкой каждый день, и все послания были полны восторга, пылких признаний. И Катино юное сердце откликнулось на эти призывы. Она называла его по-сиамски «Лек», что значит «маленький». Лек же только ждал возвращения Кати с фронта, чтобы окончательно соединить их судьбы.
Он отдавал себе отчёт, что решение жениться на Кате сулит ему большие семейные осложнения. Ведь в сиамской королевской династии было принято брать себе жён из большой и разветвлённой родни. Он же приближал к трону неродовитую иностранку. Кроме того, сиамские владыки имели ровно столько жён, сколько им было угодно. Сам принц был сороковым ребёнком своего отца. Брак же с Катей, само собой, мог быть только моногамным. К тому же он был буддистом, а она – православной. Однако ему было все равно, ради нее он был готов отказаться и от трона, и от собственной религии.
В золотой клетке
Они тайно обвенчались в далеком Константинополе. Конечно, русскому императору донесли об этом, и он пришел в ярость. Из Сиама никаких известий не было, и медовый месяц молодые провели на Ниле. Однако потом пришлось возвращаться на родину принца. Лек, опьяненный близостью обожаемой женщины, не боялся ничего. А вот Катю будущее страшило, о чем она неоднократно писала брату.
Было решено, что, дабы подготовить почву для появления молодой жены перед родителями, принц сначала отправится во дворец один. Катя осталась в Сингапуре. В это время тянулись долгие и утомительные торжества по случаю возвращения Чакрабона. Ему отвели прекрасный замок Парускаван, неподалёку от королевского дворца, но решимость его покинула, и он не решался поведать о своей женитьбе.
Инициативу взял на себя король: «Лек, я слышал, что у тебя жена европейка. Это правда?». Разговор оказался тягостным, но карты всё-таки были открыты – скоро Катя появилась в Банг-коке. На целый год она сделалась затворницей замка Парускаван: король с королевой отказались знакомиться с ней. Из этого следовало, что во всей стране не было ни единой семьи, где принц мог бы появиться со своей женой. Хорошо, что Парускаван был окружён большим садом – Катя разводила здесь цветы и учила тайский язык.
В один прекрасный день Лек услышал от матери, что ей хотелось бы, чтобы невестка носила не европейский наряд, а то, что принято у сиамских женщин, – брюки и блузку. Катя не преминула воспользоваться шансом и попросила свекровь выбрать материю для одежды. Через несколько недель королева приехала навестить ее.
В субботу 28 марта 1908 года в 11.58 вечера у Кати и Лека родился сын. Точное время известно потому, что принц очень хотел, чтобы его первенец появился на свет именно в этот день недели. Он, как и его брат Вачиравут, родился в субботу, поэтому оба этой цепочке совпадений придавали некоторое значение.
Мальчика назвали Чула Чакрабон, что значит «Чакрабон-младший». Королева была счастлива – родился её первый и единственный внук. Чула, вспоминая безудержную бабушкину любовь, признавался, что стал «самым великим её фаворитом». Король же пожелал увидеть внука, лишь когда ему исполнилось два года. «Сегодня видел своего внука… — говорил он жене, стараясь скрыть волнение. – Я его сразу полюбил, в конце концов, он же моя плоть и кровь и внешне совсем не похож на европейца». Вскоре после этого монарх скончался, так и не познакомившись с русской невесткой.
На престол взошёл старший брат Лека Вачиравут, который официально признал Катю супругой Лека, а Чулу – королевским принцем. Кроме того, воцарение неженатого бездетного брата давало Леку надежду на трон. Екатерина же Ивановна в этом случае становилась бы повелительницей Сиама…
И лодка разбилась…
Катя наконец-то заняла заметное положение в столичном обществе. Парускаван как бы соединил традиции Европы и Азии. Еду здесь готовили русские и сиамские повара. По желанию любимой жены Лек оборудовал дворец техническими новинками того времени. Он широко принимал гостей, да супруги и сами не засиживались дома. Они совершили путешествие по Европе, их радушно встретили в Петербурге.
Впрочем, не все было гладко в жизни Десницкой. Константин Паустовский, хранивший в сердце прелестный облик синеглазой девушки, в своей повести «Далёкие годы» спустя почти полвека писал: «Придворные ненавидели королеву-иностранку. Её существование нарушало традиции сиамского двора… Они решили отравить королеву, поправшую древние привычки народа. В пищу королеве начали постепенно подсыпать истёртое в тончайший порошок стекло от разбитых электрических лампочек. Через полгода она умерла от кровотечения в кишечнике. На могиле её король поставил памятник. Высокий слон из чёрного мрамора с золотой короной на голове стоял, печально опустив хобот, в густой траве, доходившей ему до колен. Под этой травой лежала Катюша Десницкая – молодая королева Сиама».
Екатерине Ивановне не было суждено стать королевой Сиама. Но злодеи придворные и битые электрические лампочки были тут ни при чём. То чувство, которое прежде наперекор всему делало Катю и Лека счастливыми, стало тускнеть и истончаться. Вскоре в их жизни появилась принцесса Чавалит. Самому ли принцу она приглянулась, или придворные решили, воспользовавшись моментом, «заменить» чужестранку – неизвестно. Вскоре Лек признался — он влюблен в пятнадцатилетнюю красавицу, но и Катю потерять не хочет. Однако русская жена не желала делить мужа и потребовала от него сделать выбор. Однако принц так и не смог определиться, и тогда Десницкая сделала это сама. Позади было двенадцать лет супружеской жизни.
Она покинула Бангкок, не попрощавшись даже с сыном. Через месяц принц Чакрабон подписал бумаги о разводе.
Несомненно, не случись революции, Катя вернулась бы в Россию. Ехать же туда сейчас было бы безумием. Она поселилась в Шанхае, где включилась в работу по оказанию помощи беженцам из Советов.
Парускаван сделался прибежищем другой хозяйки – Чавалит. Её признавали гражданской женой Лека, но брат короля отказался дать разрешение на брак. Кате пришлось вернуться в Сиам через год на похороны Чакрабона. Он умер от гриппа, осложнённого воспалением легких, после того как неугомонная и совершенно лишённая житейской мудрости Чавалит настояла на том, чтобы он в дождь и ветер постоял с ней вместе на палубе королевской яхты, на которой они шли в Сингапур. Ему было 37 лет.
Только любовь
Чулу, двенадцатилетнего наследника трона, Екатерине не отдали. Она вернулась в Шанхай. Вскоре вышла замуж за американского инженера и перебралась в Париж.
Впрочем, Чулу так и не стал королем Сиама. После смерти отца его послали на учёбу в Англию. Там он пристрастился к мотоспорту и в конце концов стал участвовать в гонках как профессионал. С матерью он сохранил трепетные отношения. Они постоянно переписывались.
Чула женился на англичанке Элизабет Хантер. У них родилась дочь Нариза. Когда девочка выросла, то, бывая, а иногда живя в Таиланде подол-гу, в загородном доме своих деда Леки и бабушки Кати находила сундуки со старыми бумагами. Они проливали свет на семейные предания.
Перу Наризы принадлежит документальная повесть «Катя и принц Сиама». Композитор Овсянников создал на её основе одноимённую оперу. В этом спектакле счастливый конец – герои встречаются, чтобы уже не расставаться. В музыкальной сказке нет супружеской измены, Октябрьской революции, войн и смерти – только бескорыстная любовь, разрушающая все стереотипы.
