Академию наук всё-таки доламывают
Я уже рассказывал о так называемой реформе Академии в стиле молниеносной летней операции. Цель заключалась в том, чтобы мгновенно принять неизвестно кем состряпанный закон, пока ученые отдыхают. Правда, с наскока не получилось: ученые сильно сопротивлялись, и осенью пришлось вернуть проект на второе чтение, чтобы внести поправки. Правда, они, при всей бравурной риторике, оказались косметическими.
Суть протащили в заключительных положениях. Управление имуществом от зданий до микроскопов, а также самими НИИ передается в Федеральное агентство научных организаций (ФАНО), а РАМН и РАСХН всё-таки присоединят к «большой» академии. Словом, речь идет не о реформах, а о принципиальном изменении статуса этих организаций.
Власти вроде бы пошли на компромисс, согласившись с учеными для баланса с ФАНО создать Научный совет и даже придать ему статус главного руководящего органа. Правда, четкие отношения между ним и ФАНО не прописаны. Совет в равных пропорциях должны были формировать из ученых, назначаемых президентом, членов РАН, выбранных общим собранием Академии, и сотрудников научных организаций. На сегодня в постановлении правительства говорится лишь о том, что ФАНО образует научно-координационный совет, включив в его состав ученых, признанных в мире. Ученые назвали эти формулировки "бюрократическими конвульсиями".
Пока документы наводят на мысль, что ФАНО будет не столько управлять исследованиями, сколько распоряжаться финансовыми и материальными ресурсами. Однако и РАН отстранена от научной деятельности. Скорее всего, определять направление исследований станет Научный фонд, закон о котором 25 октября приняла Госдума. Пока что расклад такой: фонд распределяет деньги по НИИ, причем без согласования с РАН, ФАНО контролирует их целевое использование, а РАН, как изначально замышляли реформаторы – превращается в клуб академиков. Словом, баланс сил складывается не в пользу ученых. Это ощущение усиливает тот факт, что руководителей фонда будет назначать глава государства. А на самом деле, считают эксперты, на фонд будет основательно влиять президентский совет по науке, в который, кроме президента РАН, входят, например, бывший министр образования и науки Фурсенко, глава Курчатовского института Ковальчук – оба советники президента, ректор МГУ Садовничий и другие. Ученые опасаются, что за счет Академии, которая финансируется на уровне среднего американского университета, эти люди усилят не фундаментальные, а прикладные разработки, главным образом, в интересах Курчатовского центра и других НИИ, имеющих мощное лобби на самом верху.
Так что пакет законов еще раз подтвердил очевидное: их авторы, как и славный российский парламент, родили очередной сомнительный полуфабрикат. И всё бы ничего, однако на сей раз на кону судьба большой науки, без которой не может существовать такая страна, как Россия. По мнению экономиста Виктора Полтеровича, академика РАН, проект реформирования Академии представляет особый интерес: это «чистый» случай нарушения всех теоретических принципов институциональных преобразований. Кстати, встречаясь с заведующими кафедр конституционно-правовых дисциплин в преддверии 20-летия Конституции, президент Владимир Путин согласился, что качество законов оставляет желать лучшего, поэтому внедряется практика нулевых чтений и общественного обсуждения. Правда, РАН реформируется под самым высоким патронатом, но, как видим, и это не гарантия…
Много загадок вокруг главы ФАНО Михаила Котюкова, который работал заместителем главы Минфина. Он слывёт отличным финансистом, однако это мало говорит о том, как его таланты скажутся на фундаментальных исследованиях. К тому же «Газета.ru» раскопала несколько сомнительных операций, к которым в той или иной степени был причастен глава ФАНО, работая в администрации Красноярского края. Кстати, любопытная история. В 2010 году губернатор края А. Хлопонин, до того возглавлявший правление «Норникеля», назначается вице-премьером и полпредом президента в Северо-Кавказском федеральном округе. За ним в Москву перебирается почти вся его команда: О. Голодец (бывший замдиректора по персоналу и социальной политике «Норникеля», а теперь – вице-премьер РФ), А. Новак (ныне – министр энергетики), С. Верещагин (ныне – директор АО "Курорты Северного Кавказа"), А. Иванов (ныне — замминистра финансов). И М. Котюков, бывший министр финансов Красноярского края. Так что недалеки от истины догадки, будто назначение его главой ФАНО – инициатива Голодец, курирующей «реформу» РАН. Пока Путин призвал Котюкова «не разбазаривать добро и кадры РАН» и ввел мораторий на сделки с имуществом на год. Чего ждать от главы ФАНО – покажет время, однако его непричастность к большой науке и расклад сил этажами выше сулят ученым мало хорошего.
На днях главу РАН Владимира Фортова назначили руководителем комиссии по кадровым вопросам президентского совета по науке. «Пока я понятия не имею, чем буду заниматься в совете и в кадровой комиссии, — признался академик газете «Коммерсант». – Я сам узнал об этом назначении только сегодня, пока никаких задач мне не поставили». Напомню, ранее президент Путин обещал ему пост руководителя ФАНО. Ученые считают назначение господина Фортова неравноценной заменой обещанной должности.
Теперь начинаются тревожные будни Академии. Появилась некая "Типовая методика оценки результативности деятельности НИИ…", якобы разработанная Минобрнауки. В ней около 70 критериев. Беда в том, что в науку приходит всё больше менеджеров, которым, как в ординарном бизнесе, нужны инструменты оценки исследований. Хороший у тебя показатель – дадим денег, плохой – извини. Однако у любого наукометрического метода свои плюсы и минусы. Например, с помощью "Хирша", говорят эксперты, можно оценивать работающих в одной области науки, но не в разных. Даже биолога с биологом сравнивать нельзя, потому что цитируемость любого генетика отличается от цитируемости вирусолога. Но у чиновников всегда чешутся руки сравнивать всех со всеми, что порождает искусственную цитируемость. Например, недавно обнаружили, как пять китайских университетов, сговорившись, бесконечно ссылались друг на друга, надувая рейтинги.
Аудит НИИ нужен, как воздух, говорят ученые, но, во-первых, этим должны заниматься квалифицированные и независимые эксперты, в том числе иностранные. Во-вторых, дифференцировать НИИ. Например, в Восточной Европе их делили на три группы: сильную, среднюю и слабую. В зависимости от результатов периодических замеров сильным добавляли денег, средним оставляли на прежнем уровне, а слабым уменьшали. И последние отсекали неэффективные подразделения. Но даже если НИИ плох, в нем есть сильные лаборатории или отдельные исследователи. Так что не стоит всех стричь под одну гребенку. Иначе похороним прорывные направления, а деньги утекут неизвестно куда.
– Пока, – говорит профессор Михаил Фейгельман, зам. директора Института теоретической физики им. Л.Д. Ландау, один из авторов альтернативного положения об аудите НИИ, – чиновники рассказывают о необходимости объективной оценки и в то же время создают систему, позволяющую получить результат, нужный оценщику.
Оценщиком этим и стал Михаил Котюков.
– Вывод один, – говорит зам. директора Института проблем управления РАН Дмитрий Новиков, член-корреспондент РАН: все зависит от того, какие цели перед собой ставим и зачем. А любая дурь имеет свои законы развития и всегда доходит до абсурда.
Между тем «реформа» РАН сохранила старые проблемы. Ученые всё так же не могут оперативно закупать реактивы, платят за приборы в разы больше зарубежных коллег. Деньги по грантам и контрактам получают летом или в конце года, но обязаны потратить и отчитаться в конце того же года, поскольку не имеют права оставить на следующий год. На бюрократизацию в Академии накладывается куда более мощная в Минобрнауке. Вот что на самом деле убивает эффективность науки!
По словам академика Валентина Власова, директора Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН, эпопея с принятием закона и сам закон немедленно дали ожидавшийся результат: молодые ученые деморализованы.
– Сейчас они, скорее всего, решат, что незачем оставаться в стране, где двадцать лет ведутся дискуссии о том, нужна ли фундаментальная наука, – сказал Власов журналу «Эксперт-Сибирь». – Вчера зашел в одну из ведущих наших лабораторий, а в ней проводы – студент уезжает в Германию, будет там обучаться в аспирантуре. Геологи мне говорили, что у них пять человек уезжают. Зная о ситуации, активизировались вербовщики –письма с предложениями о работе полились рекой, как в 1990-е годы. Мне пишут из-за рубежа, спрашивают, нет ли в моем институте хороших молодых ученых, студентов, аспирантов, с удовольствием возьмем их на работу. Мы можем потерять еще одно поколение.
Замечу: НИИ, которым руководит академик Власов – более чем благополучный по всем статьям. А что говорить о настроениях в средних институтах?
P.S. Только поставил точку, как появились сообщения: ФАНО потребовало от РАН к 15 декабря дать подробный план научных исследований до 2016-го включительно, а также прогноз числа научных статей, которые они опубликуют с указанием тем и "ожидаемых результатов". Что сказать? Вот такая бухгалтерия…
