В специальном репортаже «Вышка», который мы увидим на канале «ТВ Центр» в понедельник, 11 ноября, в 17. 50, его автор Вера Кузьмина и режиссер Александр Горяинов выяснили, к чему на самом деле приговаривает суд преступников, вынося приговор – «высшая мера наказания».
Рассказывает автор фильма, обозреватель канала «ТВ Центр» Вера Кузьмина:
– И те, кто получил пожизненное, и те, кому расстрел был заменен мораторием, на самом деле (в отличие, например, от преступников, совершивших менее тяжкие преступления и находящихся в колониях) приговариваются к пожизненному отдыху. Пока мы спорим, где ставить запятую в знаменитом предложении «казнить нельзя помиловать», заключенные в тюрьме « Вологодский пятак» – так в народе называется исправительно-трудовая колония номер пять – женятся, создают вокально-инструментальные ансамбли, записывают музыкальные альбомы, читают книги, в том числе редкие, и пишут их, заочно учатся в техникумах и вузах. Здесь есть все – и деньги, и общение даже с иностранными «поклонниками».
Нет, по большей части, одного. Раскаяния. «Я ничего такого не сделал!» – заявил нам осужденный за зверское убийство семьи из трех человек: отца, матери и шестилетнего ребенка. Поражает, почему государство, правозащитники, юристы, адвокаты – целая армия подготовленных, грамотных людей – занимается исключительно проблемами тех, кто насиловал, убивал, грабил. Почему телеканалы, радиопередачи и газеты с настойчивостью, достойной лучшего применения, продолжают рассказывать нам о страшной доле тех, кто попал за решетку? Почему никому не приходит в голову сравнить бытовые условия тюрем не с квартирами высокооплачиваемых журналистов в центре Москвы, а с тем, как живут в соседней деревне? Почему дети в этой деревне питаются хуже, чем заключенные? Почему в сельской библиотеке нет литературы для детей, а в тюрьме – есть? Почему деньги находятся не на постройку школы, а на постройку нового корпуса тюрьмы? Почему, в конце концов, вся наша юридическая система в упор не видит не только тех, кто работает в тюрьмах и делает очень важное, нужное, но крайне неблагодарное дело, но и жертв преступления? Почему осужденных на пожизненное нельзя заставить работать? Кто должен компенсировать жертвам преступлений не только материальные потери, но и зачастую лечение? Моральный вред? В конце концов, откуда в нашем законодательстве такие непонятные любому нормальному человеку формулировки – «свидетель изнасилования ребенка», например. Именно эта фраза вызвала бунт в Якутске. Или другая – из приговора одного из обитателей «Вологодского Пятака» – «множественные разрывы слизистой оболочки прямой кишки шестилетнего ребенка НЕ НАНЕСЛИ существенного вреда здоровью и ПО СТЕПЕНИ ТЯЖЕСТИ не квалифицируются». Кто, почему и зачем составляет такие крайне удобные для преступников, но не для жертв правила уголовного судопроизводства? Что такое условно-досрочное освобождение для пожизненно лишенных свободы? И почему общество должно обеспечить убийцам спокойную старость? …Вопросов – больше чем ответов. Большую часть из них авторы просто задают. Но общество обязано хотя бы услышать эти вопросы.
