Когда-то в розовом детстве мы с дружком (было нам лет по шесть) взяли бумажные цветки с памятника героям гражданской войны. И притащили домой. Бабушка моя по-простому разъяснила нам, почему этого делать нельзя. «Люди за подвиг заслужили, а вы украли, пострелята этакие. Вот погодите, мёртвые за своими цветами к вам придут...». Помню, как перепуганные мчались мы стремглав к памятнику, чтобы положить назад помятые красные гвоздички.
Недавно в одном из провинциальных российских городков разразился скандал. Чиновники потихоньку прибрали с мемориала возложенные накануне венки. Решили сэкономить бюджетные денежки, чтобы на следующий День Победы искусственные цветочки пригодились. Цинизм? Да ни боже мой, уверяю вас. Обычная канцелярская практичность. Святая простота незамутнённого младенческого сознания. Дяденькам в детстве не объяснили, почему с кладбища нельзя уносить цветов. И благодарная память о подвиге наших отцов вряд ли присутствует в головах, заточенных лишь на сдачу тестов ЕГЭ.
В стране победившего капитализма вместо «совка» за четверть века вывелся иной биологический вид – «гомо цапиенс». Он успешно размножается, постепенно вытесняя прежних обитателей «полей, лесов и рек». Он еще говорит на местном языке, однако уже имеет гражданство другой страны, приобрёл дом в одной из европейских столиц, а своих детей учит чужой культуре и чужому языку. Родина интересует этого гражданина мира с точки зрения наличия собственности, ресурсов и рабсилы. Средства, полученные на родине, вкладываются в швейцарские банки, в яхты, европейские отели и закордонные спортклубы. Впрочем, он не чужд благотворительности. Милосердие стучится в его сердце. Я видел, как мой приятель, успешный предприниматель, сунул нищенке на паперти крупную купюру. Бедная инвалидка аж костыль выронила. Так и стояла столбом, бедолага, пока тот не скрылся из виду. А я вспомнил, что у ее благодетеля, к примеру, пропали мои акции вместе с дивидендами. Ценные бумаги я приобретал в его фирме. Возможно, он даже и не знал, что я вступил в ряды его акционеров. Фирма незаметно рассосалась в ходе приватизации 90-х. Средств моих там было не очень-то много, и отношения наши не испортились. А бумажки до сих пор хранятся. На память. По-прежнему мы дружески здороваемся при встрече, однако незаметная граница уже пролегла между мною и влиятельным владельцем придорожного сервиса, в основании которого была заложена и моя копеечка...
«Гомо цапиенс» еще не утратил внешнего сходства с прежними обитателями своей родины, но в голове у него другой мозг, в жилах другая кровь, в глазах другой интерес. Он не хуже совков. И не лучше. Просто, в нем другая система координат, другая система ценностей. Он давно уже иностранец в своей стране. Чужой человек.
Застраивая особняками Бородинское поле или окрестности Ясной Поляны, «гомо цапиенс» не понимает, почему возмущаются сограждане. Младенцу не объяснишь, почему карандаш не грызут, а используют для рисования. Он не поймёт. Вернее, поймёт после долгого процесса воспитания. Вот и «гомо цапиенс» с его младенческим хватательным рефлексом живёт за границей отечественной ментальности. Снося исторические кварталы старинного городка для возведения торгового комплекса, он поступает подобно французскому гастарбайтеру, который в позапрошлом веке однажды застрелил на дуэли какого-то жалкого камер-юнкеришку, кропавшего стихи. Разве ж Дантес виноват? Для него эти географические наименования ничего не значат. И фамилии тоже. Иванов. Петров. Пушкин. Пупкин. Толстой. Худой…
Ну да ладно, иностранцы. А нас-то как лечить от исторического беспамятства, от тотальной амнезии? Да сказкой лечить, песней, танцем. Как защищаются прибалты от натиска глобализации? Жёсткими требованиями к знанию языка. Эта позиция при всех ее издержках достойна уважения, ибо на чашу весов поставлено существование маленького народа, который запросто может быть поглощён в ходе глобального переселения народов… Национальная культура должна вливаться в молодые уши с молоком матери. С песней, с танцем, с художественным словом. Чтобы заморские рэпы и хип-хопы, к примеру, занимали от силы 10-15 процентов на эстраде. Не больше. Дворцы культуры должны расширить количество кружков, посвящённых фольклору во всех его проявлениях. Всё это когда-то отзовётся в повзрослевших детях. Культура, привитая сызмалу, неистребима, как… тату.
Курс от амнезии один – надо лечить… Пушкиным.
