155 лет назад (в 1857-м) крестьянин Успенской волости Тюменского уезда Тобольской губернии Алексей Трусов сделал для здания городской Думы (теперь – филиал областного краеведческого музея) башенные часы с боем, которые в 1871 году на городской публичной выставке получили малую серебряную медаль.
Куранты бьют и по сей день
Действительно реальный исторический факт: Тюмень обзавелась собственными городскими башенными часами более полутора веков назад. И так же естественно для нас то, что сконструировал их крестьянин, уроженец соседствующего с уездным (а ныне – областным центром) села Успенка. Потому что Кулибины, смекалистые люди, на Руси всегда были и есть.
Куранты, созданные Мастером вместе с сыновьями, и по сей день украшают фасад здания музея «Городская дума», по циферблату скользят большие стрелки – «те самые часы» идут и даже изредка издают свой неповторимый звон, отсчитывая второй по счёту век более чем четырёхсотлетней истории нашего города. На одной из недавно прошедших музейных выставок в Тюмени были представлены сконструированные тем же мастером Трусовым механические напольные часы с маятником и двумя гирями. В общем-то, простенький незатейливый корпус, зато очень интересный циферблат с изящной чеканкой по окружности и красивым маятником. По всей видимости, наш земляк, как и другие российские мастера часовых дел, покупал механизмы для своих ходиков за границей и соответственно перенимал уже существующие в мире традиции по части самого ремесла, а также моду на изготовление футляров для часов.
Продолжатели дела Мастера
Недавно тюменские мастера-реставраторы вернули к жизни старинные ходики, которым 250 лет от роду. Это английские часы XVIII века, хранившиеся долгое время в фондах областного краеведческого музея. Их извлекали на свет божий только для показа на различных выставках, несмотря на то, что они были неисправны – донельзя изношен механизм, не было стрелок, соответственно, они не отмеряли время. А несколько толстых слоев лака, покрывавших деревянный футляр, не скрывали трещин, похожих на глубокие морщины старца. И вот, чудо инженерной мысли и «часовщицкого» умения прошлых веков затикало, снова радуя посетителей не только мелодичным звоном через каждые тридцать минут, но и прекрасно отреставрированным футляром – своеобразным произведением искусства. Восстановленный шедевр презентовали в музее-усадьбе Колокольниковых в Тюмени.
Директор музея Татьяна Симоненко назвала имена местных реставраторов Леонида Парфенова, Вениамина Исаева, Александра Белошицкого, Сергея Фролова – тех, чьи «золотые руки» сумели совершить, казалось бы, невозможное. Благодарность высказали и двум бескорыстным тюменцам, любящим историю. Программисту Александру Плетнёву, изготовившему на программном гравировальном станке такие тонкие и сложные по форме стрелки и инженеру Игорю Бырко, обладающему аналогом таких часов и позволившему сделать ювелирно точные копии стрелок и деталей изношенного часового механизма. Кроме того, для восстановления уникального творения мастеров прошлого пришлось перелопатить гору научной литературы, исследовать интернетовскую информацию. Так и спасли «дедушкины» (от английского grandfathers clock) ходики от полной утраты. Длилась эта ежедневная кропотливая работа три месяца. Теперь часы уже отмеряют секунды, минуты, часы, сутки и годы нового, XXI века. Поразительно: современным тюменским часовщикам-реставраторам удалось то, что было не под силу их предшественникам – захотели, и стали повелителями времени. И оно пошло…
Из истории вопроса
Часовые механизмы, включая гири, маятники и анкерные устройства в те времена уже были поставлены на поток и представляли собой довольно искусные вещицы. «Эстетика» распространялась и на футляры-шкафчики, куда помещались часы. Варианты корпусов встречались самые разные – настольные, гиревые, настенные, напольные, кабинетные, каминные. Считается, что приоритеты в часовом деле тогда принадлежали Великобритании – там оно зародилось на рубеже XVI-XVII веков. Уже к началу XVIII столетия их мастера достигли невероятного совершенства в конструкции механизма часов (он для них были первичен, а оболочка-футляр – вторичны) и заняли лидирующие позиции на мировом рынке. Имена талантливых умельцев неизменно красовались на корпусах самих часов. Во Франции же все было с точностью наоборот: краснодеревщик делал футляр, прикупал подходящий по внешнему виду механизм и вдобавок писал на нем свое имя… В России брали пример с французов. Вот наглядное подтверждение: на часах написано «Торговый дом Калашников и сын». Мы так никогда и не узнаем, кто же сделал часовой механизм и облек его в простенький футляр. Зато торговцы себя увековечили. Наиболее известные иностранные часовые компании боролись с самозванцами просто: писали в укромном местечке часового механизма название фирмы-производителя, и никакие «пираты» им были не страшны. В общем, любопытного очень много.
Историки искусства и инженеры считают, что своим рождением часовой механизм обязан мастерам-оружейникам. Они-то, оказывается, и додумались применить в «аппаратах отсчёта времени» идентичное оружейному анкерное устройство, благодаря которому нам слышится звук «тик-так». Не отстали от них и музыкальные шкатулки (часы с музыкальным сопровождением, имеющие сходный механизм) – основными в этом «музыкально-боевом» действе тоже являются молоточки да колокольчики. Для наглядности нам заводят соответствующий выставочный экспонат, и происходит чудо: звучит тихая мелодия прошлых столетий, которой как минимум 160 лет.
А самый ранний способ измерения хода времени изобрели египтяне примерно за два тысячелетия до нашей эры. Это были пресловутые солнечные часы – сравнение тени, отбрасываемой светилом на размеченную шкалу, в различное время дня. Ранние цивилизации изобрели водяные часы. Первые механические построили в Милане в 1335 году. Они приводились в движение гирями и были очень громоздкими. Использовать энергию свернутой пружины стали в начале XV века, механизм был довольно легок и годился для переносных и карманных часов. В 1656 году датский астроном и физик Христиан Гюйгенс изобрел маятниковые часы. Спустя несколько лет английский часовой мастер Эхезеурес Фромантил старший, решая сугубо технические проблемы (надо было скрыть от постороннего вмешательства гири на очень длинном подвесе), сделал корпус своих часов настолько высоким (от двух до двух метров семидесяти сантиметров), что оказалось их проще поставить на пол, чем повесить на стену. Гениальное дизайнерское решение как раз и способствовало рождению напольных часов. Одно из самых распространённых их названий – опять же на английский манер grandfathers clock («дедушкины часы»). Оно идёт от одной легенды про то, как старик-обладатель ходиков ушёл в мир иной, и «его» механизм тотчас же остановился. Первые электромеханические, в свою очередь, появились в 1840 году, а полностью электрические – в 1904-м. Широкое распространение они получили после Первой мировой войны, когда электроэнергия пришла уже во многие дома. В 1929 году настало время кварцевых часов. Квантовые, с отклонением не более одной секунды за 1000 лет, были впервые построены в США в 1949 году. Они настолько точны, что и по сей день являются эталонными.
Счётчики времени, или Попутчики по жизни
Часы служили не только для учёта времени, но и всегда были предметами, создающими уют. Очень годились для этой цели «аппараты» напольные, настенные, настольные, будуарные, кабинетные… и даже каретные. Дабы защитить их от тряски и пыли во время путешествий на данном транспортном средстве – их помещали в специальные металлические футляры. Сей антиквариат и сегодня нет-нет, да и найдётся в домах и квартирах у некоторых наших жителей – правда, их обладатели привычно не задумываются о быстротечности времени. Для них сами по себе старинные часовые механизмы – элементарно необходимая в хозяйстве вещь или же приятное для глаз любопытное творение рук безымянного мастера из прошлого: мерный ход, их ежечасные разноголосые звоны, мелодичные переливы действительно улучшают настроение, настраивают на оптимистический лад.
Татьяна Симоненко, директор музея-усадьбы Колокольниковых, музейщик с большим стажем, автор интереснейших (в том числе и «часовых») экспозиций, с увлечением говорила об имеющейся в фондах коллекции: «Эту красоту, старинные часы как таковые, созданные на рубеже XIX и XX веков, необходимо показывать. Ведь у людей всегда возникает желание словно в сказке перенестись в машине времени на столетие-другое назад. А если серьезно, то из разлекательно-игровой та и ли иная выставка часов в какой-то момент обязательно перерастает в категорию философскую – так происходит всегда, когда имеешь дело с пространством и временем. Это настолько увлекательно! Часы, являясь некогда частью интерьера в чьих-то квартирах, домах, просто служили украшением – были кое у кого даже «ходики» с корпусом из черного мрамора. Затем они долгое время хранились в наших фондах в нерабочем состоянии. А потом пришел мастер-реставратор, прочистил их, пропитал маслицем, подобрал к ним какие-то ключики, и механизм как по команде ожил и пошёл. Пришли дети и сказали: «Почему часики ходят?» – «Потому что там у них сердечко бьется: тик-так».
Полюбовавшись диковинной конструкцией вновь ожившего механизма, наслушавшись его ритмичного хода и боя, ловишь себя на том, что часы – и есть свидетели ушедших эпох, намного пережившие своих хозяев. 
И вдруг отчётливо понимаешь: время не делится на прошлое, настоящее и будущее – оно вечно.
Ну а современные часы – это блестящие образцы человеческой фантазии, плоды технического прогресса. Собратья своих музейных экспонатов всем хороши, только нет в них ручной работы, эксклюзива, тепла человеческих рук. Если раньше в ходу была поговорка: «Счастливые часов не наблюдают», то сегодня мы не замечаем бега времени из-за ускоренного ритма нашей жизни. Счастливы ли мы при этом – другой вопрос. Ведь именно с осознанием безвозвратности прошлого, мимолетности настоящего и непознаваемости будущего связаны подчас наши глубокие личные переживания. Потому, видимо, и тиканье часов воспринимается разными людьми по-разному: у кого-то оно ассоциируется с домашним уютом, комфортом, а у некоторых вызывает чувство тревоги, беспокойства. Как сказал поэт, «летят за днями дни, и каждый час уносит частичку бытия…».
