Как-то летом мы поехали навестить и поснимать гнезда знакомых бородатых сов. По пути сделали небольшую остановку, чтобы прогуляться.
Лесная дорожка выходила на просторный луг, а около леса проходила насыпь вдоль старого канальчика. На этой насыпи мы и заметили лисицу, пробежавшую неспешно в сторону леса. Летняя шкура, и без того гораздо более скромная, чем пушистый зимний наряд, выглядела грязноватой и клочковатой из-за репьев в хвосте. Лисица скрылась, но что-то в ее поведении было не так. А что именно, мы поняли, когда, пройдя еще немного вдоль канальца, заметили на бугорке какое-то копошение и в бинокль разглядели трех лисят-подростков возле норы. К ним-то и направлялась лисица, но, увидев нас, ушла в лес.
Лисята явно ожидали возвращения родителей и сидели на пригорке, греясь на солнышке. Мы повернули в сторону норы, и я, держа фотоаппарат наготове, периодически делал снимки. Увидев нас, лисята один за другим шмыгнули в нору, но один, самый любопытный, еще несколько раз быстро выглядывал из укрытия, чтобы все-таки разобраться, что это за странные невиданные создания приближаются к их жилью. Вот в такой момент очередного выглядывания, когда мы уже довольно близко подошли к логову, и было отчетливо видно, как большие уши любопытного лисенка смешно просвечивают на солнце, я успел нажать на кнопку.
