Выставки, посвященные восточной культуре, появляются в Тюмени с завидной регулярностью, но такой, пожалуй, еще не было. Экспозиция «Лики Востока: тайны, герои, предания», обосновавшаяся в музее-усадьбе купцов Колокольниковых, полностью оправдывает свое название. То есть влечет очарованием тайны, рассказывая удивительные истории о богах, героях и мыслителях Китая, Индии, Японии. Семь десятков предметов XVIII-XX веков из частных коллекций Тюмени и Санкт-Петербурга, а также из Новосибирского музея Рериха говорят с нами устами автора и участника выставки Филиппа Тарасова.
Диковины из его личного собрания уже демонстрировались в музее на новогодней выставке «Легенды о драконе».
И вот перед нами знакомые бронзовые статуэтки: дракон, играющий с жемчужиной, в которой, по китайским поверьям, и заключена драконья сила; буддистский философ Нагарджуна, владеющий священной сутрой сердца; богиня Гуань-инь – верхом на драконе, с жемчужиной в руках… Восток Филипп знает и любит, поэтому говорить о нем может без остановки. Но каждый раз, касаясь очередной темы, вынужден сдерживать себя, чтобы не превратить экскурсию в бесконечную лекцию.
Для начала выставка знакомит посетителей с русскими исследователями Востока, среди которых всем известные Блаватская, Рерихи… Не только Николай Константинович, художник и мистик, но и его сын Юрий Николаевич – крупный востоковед, лингвист, тибетолог, директор научно-исследовательского института «Урусвати», созданного семьей Рерихов в Индии.
Именно с этой страны, первоисточника многих идей и сюжетов, мы начинаем путешествие по загадочному и мудрому Востоку. И первым делом встречаем двоих из триады главнейших богов индуистского пантеона: голова из песчаника принадлежит Вишну, охранителю вселенной и заступнику человечества, изящная бронзовая фигурка изображает танцующего Шиву, разрушителя старого, отжившего мира… Богов в Индии великое множество. Вот статуэтка, изображающая племенных богов на слоне. Вот Шива и Шакти в момент слияния. Вот снова Вишну с боевой булавой в левой руке, а рядом одна из его аватар – всем известный Кришна... Но, оказывается, Вишну мог воплощаться также в черепахе, о чем напоминает нефритовая фигурка этого земноводного.
Индийцы почитали и слона – животное сильное и мудрое. Почитали настолько, что придумали себе слоноголового бога Ганешу, сына Шивы. 
С ним связано предание в духе «Спящей красавицы»: некоего бога не пригласили на торжество в честь рождения Ганеши, и тот, рассердившись, испепелил голову младенца. Отец в отчаянии схватил первую попавшуюся (то есть слоновью) голову и насадил ребенку на плечи…
Дальше мы следуем на Тибет и в Китай, где пышно расцвел родившийся в Индии буддизм. Впрочем, разделить культурные и религиозные явления по национальному признаку не всегда возможно: мифы и легенды не знают границ. Так, оказывается, арабская сказка о Синдбаде-мореходе сложилась на основе индийских историй. Китайскую богиню милосердия Гуань-инь, в Японии именуемую Каннон, буддисты полагают ипостасью индийского бодхисатвы Авалокитешвары, который вообще-то мужчина. Ему посвящена старинная танка – этим словом называют не только японские пятистишия, но и буддистские иконографические изображения бодхисатв, подвижников, святых, будд.
Историю принца Сиддхартхи Гаутамы, ставшего Буддой Шакьямуни (что значит «отшельник из рода Шакьев»), мы пересказывать не будем. Это делали многие, и на разные лады. В частности английский поэт Эдвин Арнольд. На выставке представлена его книга «Светоч Азии» – как раз об этом. Лучше полюбуемся изображениями Будды. Бронзовая композиция «Будда и семь змей» отсылает к легенде о том, как кобра, распустив свой капюшон, прикрыла от дождя Будду, погруженного в медитацию. В фигуре «Лежащего Будды» запечатлен момент, когда Благословенный расстается с физической оболочкой и переходит в состояние нирваны.
Японская культура представлена в основном свитками. На одном из них – небесная дева Теньо, чей образ пришел в Японию из Китая, а в Китай – из Индии. Так же, как и образ Бодхидхармы, основателя чань-буддизма (в Японии дзэн-буддизма) и наставника монахов из китайского Шаолиня. Именно Бодхидхарма преподал им комплекс физических упражнений, названный позже… нет, не ушу, а цигун Бодхидхармы. На двух других свитках мы видим китайских философов Лао Цзы и Конфуция. Считается, что они встречались, и Конфуций почтительно сравнил Лао Цзы с драконом. Потому-то рядом с их изображениями помещен замечательный драконий свиток XVIII века. «Я видел много свитков, – уверяет Филипп Тарасов, – но такого дракона нет в коллекции ни одного музея или аукциона».
Каждый свиток – это целая история, а свитков на выставке много… Интересен «Поэт», изображающий одного и того же человека в разные периоды жизни: молодость, физический расцвет – время ученичества, зрелость – пора активного творчества и, наконец, старость – зима жизни, состояние мудрого и возвышенного созерцания… Или возьмем романтичный свиток «Такасаго». 
Так называется красивая местность с сосновым бором, где на закате жизни проводили время супруги, чья любовь была так сильна, что они не только умерли в один день, но и были вместе взяты на небо… Японцы умеют поэтизировать и одухотворять даже самые прозаические вещи и самых заурядных, на наш взгляд, существ. Вот вам сюжет – «Козел, любующийся восходящим солнцем». Посмотришь: ведь и правда любуется, осознанно и красиво.
А завершается экспозиция неожиданно – православными иконами. Чтобы вдумчивый посетитель уловил параллели в символике и в иконографической традиции, а заодно вспомнил, что христианство пришло к нам с Ближнего Востока, Россию же издавна числят страной восточной… Гостям музея обещают кинолекторий, мастер-классы по флористике и по изготовлению японской куклы сарубобо, знакомство с китайской чайной церемонией. А в «Ночь музеев» состоялся урок каллиграфии.
