…Седьмого апреля 1992 года легковушка двигалась по улице Малыгина. Водитель вдруг резко затормозил, поставил машину у обочины и попросил прохожих вызвать скорую.
– Ой, вам плохо, мы сейчас, – и люди побежали искать ближайшую телефонную будку. Как обычно в жизни бывает, в самый драматичный момент не так-то просто вовремя оказать помощь. Мобильная связь тогда не существовала, а телефоны на тюменских улицах зачастую были разломаны. Но прохожим всё же удалось дозвониться.
…Он ждал. Надеялся, что всё обойдется, вот-вот приедут врачи. А на улице бушевала весна. Чудесная пора обновления! И жить-то как хотелось, и сколько творческих замыслов было впереди. Вот и карета скорой, пронзительно звучит сирена. Но… опоздали. Оборвалась жизнь тюменского художника Эдуарда Николаевича Тягло.
Коллеги поверить не могли в его уход: «Молодой ведь. С какого он года? С 1942-го. В июле полтинник бы отметил… Так он же крепкий, энергичный. Сердце не выдержало».
Его друг, живописец Владимир Янке, хранит сборник «Художники Тюмени» и каталог выставки с одноименным названием. В них даётся справка об Эдуарде Тягло:
«Родился в селе Искровка Акимовского района Запорожской области. Учился в Харьковском художественно-промышленном институте (1964-1969) у Е.П. Егорова. Член Союза художников СССР с 1980 года. Проектировщик-монументалист. Автор архитектурных проектов экстерьеров и интерьеров многих общественных зданий Тюмени. Работал главным художником города. Председатель правления Тюменской областной организации СХ РСФСР (1987-1989 гг.). Участник областных, зональных, республиканских выставок», – за этими строками целая жизнь.
Но память щедрее, она хранит мельчайшие подробности, которые помогают представить и понять человека.
– Эдуард Николаевич очень многое делал для нашей творческой организации, мы чувствовали его постоянную заботу, – рассказывает Владимир Янке. – Благодаря его участию в городе строились дома с мансардами, которые сразу же планировались для мастерских художников. Расположены они на Мельникайте, у железнодорожного вокзала. После Тягло ни одной мастерской не построено. Ему удавалось в высших кругах власти успешно решать квартирный вопрос художников. Все организационные вопросы по выставкам тоже были на нём.
Самое большое событие в Тюмени тех лет произошло 12 декабря 1979 года. Это первый день работы выставочного зала на улице Севастопольской и открытие V зональной художественной выставки «Урал социалистический», в создании которой принимал участие Эдуард Николаевич. Какой грандиозный банкет был в танцзале по поводу этого события! При содействии обкома партии, исполкома организовали праздник для художников, столы накрыли. Торжественные речи звучали, тосты…
– Кроме многочисленных оргвопросов, Эдуард Николаевич успевал творчеством заниматься? – интересуюсь я.
– Здание бывшего бассейна «Геолог» украшает панно, выполненное Эдуардом совместно с Виталием Шиловым. Пожалуй, самое известное его творение – рельеф в фойе театра кукол «Мир сказок». Он его тоже с Шиловым придумывал. Почему такой тандем мастеров? Эдуард и Виталий в Харькове вместе учились. Так вот, объем работы был большой: керамическое панно во всю стену. Сказочных персонажей Карабаса-Барабаса, Царя и Балду, медведя Умку, тридцать трёх богатырей и других надо было вылепить сначала из глины, потом обжечь. Тут начинается самое интересное. Был в районе улицы Харьковской кирпичный завод, на нём работали заключенные. Мы с ними договорились: так, мол, и так, «вам чай и прочее, а вы нашу керамику – в печку». Ну, они согласились, вместе с кирпичами обжигали глиняных героев. Иногда брак получался, приходилось переделывать, но в общем-то сделали нам заключённые то, что требовалось. Потом это панно на стену монтировали. Тяжёлая работа, но ничего, справились.
Я – живописец, но когда приехал в Тюмень, на живопись заказов не было. Эдуард меня быстро задействовал: предложил глиной заняться. Это керамическое панно мы, кажется, года два делали.
Со сказочным дубом, что стоит в фойе театра, тоже история вышла. Эдуард высмотрел где-то в районе Андреевского озера могучую сосну. Распилили её на три части, привезли в театр. Эти три куска надо было состыковать, можно сказать, монтировали в условиях, опасных для жизни.
– Это что же, художники как грузчики работали?
– Мы всё сами делали. Словом, сотворили из сосны сказочный дуб. Русалку и Кота учёного думали на него посадить, но не получилось, только цепь на нём. Эдуард Тягло интерьеры создавал. Кстати, деревянные часы-терем, что у входа в театр, – тоже его задумка. А исполнил её Анатолий Модин.
Идей у Эдуарда Николаевича было много, мы воплощали их в жизнь.
– Владимир Валентинович, а как он в Тюмени оказался, он же родом с Украины?
– Приезжал со стройотрядом, работы хорошо выполнял. Его дипломная как раз с Тюменью связана: он оформлял интерьеры аэропорта Рощино. Тогда обкомом партии руководил Борис Щербина. Городу нужны были хорошие художники, Тягло и решил связать свою судьбу с Сибирью. С семьёй приехал, его жена Светлана – медик по профессии. На почве искусства с первых дней я с Эдуардом и подружился. Он был деловым человеком, ответственным. Потому власти и дали ему портфель главного художника города. 
Эдуард Николаевич занимался вопросами внешнего облика тюменских улиц. Да много чего приходилось ему решать! Он полюбил Тюмень. Работал с душой. Мне особо запомнились его диорамы г. Тобольска. Он также автор росписи интерьера сборочного цеха электромеханического завода, генплана архитектурно-художественного решения Тюменской областной библиотеки. Жаль, что после реконструкции зданий не все его работы сохранились.
Завистники у него, конечно, были, а зависть сильно жизнь отравляет. Без последствий не прошли передряги в нашем творческом объединении. Он всё близко к сердцу принимал.
…Попрощаться с Эдуардом Тягло собралось много людей. Художника уважали за его талант, ценили как хорошего человека и организатора. Люди говорили: «Рано ушёл, сгорел, не берёг себя»…
