В школе у нас был весьма взбалмошный преподаватель музыки. Раз в месяц, получив свою законную, но не очень значительную зарплату, он весь закипал и устраивал настоящую греческую трагедию. В первом акте, преисполненный жаждой мести, он несся в кабинет директора и закатывал монолог в стиле Отелло. Правда, выражал свои мысли отнюдь не языком Шекспира.
Наконец, исчерпав всю обширную терминологию на бессмысленные угрозы, он удалялся на антракт в ближайшую винную лавку. Вернувшись с бутылкой крепленого нектара, забирался по пожарной лестнице на крышу и, бегая взад- вперед в поисках зрителей, обещал спрыгнуть, так как «все эти ничтожества никогда не смогут понять чувствительную душу поэта».
Говорят, когда-то в незапамятные времена он собирал такими бенефисами целые толпы. Некоторые даже сочувствовали.
А он стоял на крыше, как Нерон, глядя на полыхающий по его милости Рим, возвышаясь над всеми плебеями и беспрестанно размахивая руками, словно дирижируя всей этой массой.
Что только не делала администрация школы! Угрозы, разъяснительные беседы, увещевания о грядущих переменах в оплате учительского труда – ничего не действовало.
И тогда директор решил прибегнуть к техническим мерам. В один прекрасный день наш герой по привычке направился к пожарной лестнице. И обнаружил, что дверь наглухо заварена. Наш находчивый «самоубийца» позвонил куда следует и сообщил, что в этой школе нарушаются правила противопожарной безопасности. Приехала комиссия и наложила на школу штраф. И самое ужасное, что лестницу пришлось освободить к великой радости «добропорядочного гражданина, пожелавшего остаться неизвестным».
Но прошли дни его триумфа, и спектакль примелькался. Как известно, в конце драмы даже ружье, висящее на стене, должно выстрелить хотя бы раз. Так и в этой истории, по законам жанра, не мог нетрезвый верхолаз безнаказанно лазить по этой злополучной лестнице. Однажды, когда наш заслуженный деятель искусств в очередной раз отправился за новой порцией крепленого, его нога подвернулась, и, сосчитав носом ступеньки (благо, до земли их осталось не так много), он шмякнулся в траву.
Директор не мог допускать несчастных случаев в школе, поэтому пришлось пойти навстречу несчастному. Вы думаете, ему повысили зарплату? Как бы не так. Просто на следующий же день ему торжественно был выдан ключ от двери на чердак, чтобы теперь, как только ему вздумается в очередной раз кончать с собой, он смог делать это без всякого вреда для здоровья.
И самое интересное, что ключ он не взял. Обиделся. Да к тому же подал заявление об уходе.
Видимо, инстинкт самосохранения иногда перебивает амбиции и хроническую тягу к вселенской справедливости.
