Что мы знаем об Андрее Рублеве, великом живописце второй половины ХIV – начала XV вв.? В летописях сохранилось всего несколько упоминаний о нем. Появляются статьи и книги, и даже фильмы, например, Тарковского «Страсти по Андрею» (1966), но они являются отражением людей ХХ столетия и начала ХХI века. И от этого никуда не уйти, так как каждый новый век отмечен мировоззренческими новшествами.
И в то же время нужно сохранить нравственные идеалы христианства и пронести их через все преграды, беды и напасти. Бед и напастей хватало России во все времена, не являлся исключением и ХIV век. Впервые имя Андрея Рублева упоминается в летописи с именем Феофана Грека в 1405 году. «…Почаша церковь Каменную Святое Благовещение на князя Великого дворе… Феофан иконник Гречин да Прохор с Городца, да чернец Андрей Рублев, до того же лета и кончаша». Работа перечисленных иконописцев была связана с росписью стен и нового иконостаса.
До сих пор продолжаются дискуссии относительно рублевских икон, авторство которых ставится под сомнение. Обратимся к эпохе, в которую формировался Андрей Рублев, – это вторая половина ХIV века. Особый век, его можно назвать эпохальным. В этот период происходит мощный подъем национального самосознания, чему в немалой степени способствовали деятели культуры разных стран, стремившие свои взоры к Руси. Непрерывная экспансия Турции – Оттоманской Порты – способствовала миграции мыслителей. Они познакомили русский народ с философской и религиозной литературой, с творениями Дионисия Ареопагита, Симеона Нового Богослова, Иоанна Дамаскина, с книгой «Диоптра, или Мысленное зерцало» Филиппа Пустынника, «Лествицей» Иоанна Синайского и другими сочинениями, оказывавшими большое влияние на развитие русско-религиозно-философской мысли. К этому перечню сочинений можно отнести исследования митрополита Киприана, блестящего литератора, мыслителя того времени; его «Житие митрополита Петра», «Повести о Митяе», «Повести о житии и успении великого князя московского Дмитрия Донского». Из летописей этого времени Русь жила в постоянных тревогах: набеги на русские земли, пожары, голод, чума. Исчезали целые села, деревни, хутора. Все эти беды и напасти сносил русский человек. Его душа, страдающая и метущаяся, терзалась мыслью о сохранении Отечества, о его величии. Видимо, картина А. Рублева «Страшный суд» навеяна этими событиями.
Это был период становления Московского государства. После Куликовской битвы (1380) происходит сплачивание русского народа. Особый смысл приобретает идея «соборности» религиозного, духовного единения людей в общем стремлении к высоким нравственным идеалам, которые содержала святоотеческая традиция. Нельзя не сказать о том, что большое влияние на русский народ оказывало так называемое «мольчальничество», являющееся важной составляющей в системе учения исихазма.
Основоположником исихазма является византийский монах Григорий Палама, сформулировавший программу «духовного делания», суть которой была связана с нравственным совершенствованием человека. Идеи этого мыслителя разделяли Андрей Рублев, Сергий Радонежский, Феофан Грек, Епифаний Премудрый, Савва Сторожевский и др. «Духовное делание» позволяло верующему человеку максимально приблизиться к «первообразу» – к Богу. Русское монашество активно восприняло идеи Григория Паламы, позволившие духовным иерархам обрести внутреннее равновесие и уверенность в себе. Позднее, в первой половине ХV века, возникло целое направление, связанное с Нилом Сорским, получившее название «нестяжательство». Как последователь идеалов исихазма Нил Сорский в своих трактатах призывал людей не заботиться о мирской жизни, а сосредоточиться на служении Богу, совершенствовании своей души.
XIV век, провозгласивший учение «духовного делания», не ограничился этим. В это время согласно древнеаскетическому преданию Феофан Затворник выдвинул теорию «умного созерцания внутри пребывания». Может, отсюда берет начало русская созерцательная философия. «Человек, живущий весь во вне и потому называемый внешним, пришедший благодатью, втесняется внутри себя, и здесь, как пробужденный ото сна, видит новый мир. Внутри пребывания есть, в истинном своем виде, условие истинного господства человека над самим собой, следовательно, истинной свободы и разумности, а потому и истинной духовной пищи. Потому всякое духовное делание и всякий вообще подвиг должен быть совершен отсюда. Иначе он не духовен. Что ни делал бы подвизавшийся, прежде всего, войди внутрь и оттуда действуй». Его учение можно с объективной достоверностью экстраполировать на все творчество Андрея Рублева и его последователей.
Возьмем его некоторые работы: «Рождение Христа», «Голова Ангела» фрагмент фрески Успенского собора во Владимире, «Апостол Гавриил», «Иоанн Предтеча», «Богоматерь», «Преображение», «Апостол Петр» и др. Они в полном соответствии выражают внутреннее состояние живописца, совмещая в себе аскетизм, скорбь и радость бытия.
Доказательством духовно-сокровенного делания и умного созерцания являются духовный водитель Руси Сергий Радонежский и Андрей Рублев. Один в Духе несет свою деятельность, другой – в иконотворении. В литературе об Андрее Рублеве почти все пишущие указывают на влияние Сергия Радонежского на творчество великого живописца. Князь, философ Е.Н. Трубецкой в работе «Умозрение в красках» писал о том, что Сергий Радонежский построил храм Святой Троицы, символизирующий внутреннее объединение всех существ в Боге. «В едином Божеском существе «три лица Святой Троицы, – такова та основная тема, которой в древнерусской религиозной живописи все подчиняется», – писал Е. Трубецкой.
Влияние Сергия Радонежского и Саввы Сторожевского на Андрея Рублева нельзя отрицать, ибо оно распространялось на всю христианскую иконографию, на всю православную культуру России. Но если бросить ретроспективный взгляд на предысторию Троицы, то она отсылает нас к главе 18-й книги Бытия, к ветхозаветным событиям «гостеприимства Авраама», где описывается, как Бог в виде трех мужей или ангелов явился праотцу Аврааму и его жене Саре. В этом сюжете усматривается скрытое возвещение о воплощении Спасителя Христа и о «Единстве Трех Лиц».
Священник, великий русский мыслитель Павел Флоренский написал о рублевской Троице: «Есть Троица Рублева, следовательно, есть Бог». Богослов, написавший эти слова не ради метафоры, интуитивно чувствовал живой источающий свет правды, исходящий от иконы.
Святая Троица Андрея Рублева является вершиной иконописного творчества. Рублевская Троица является гениальным произведением, одним из фундаментов, на котором держится великая русская культура.
