Я иду по обочине серой трассы, что соединяет Старый Северный город с Новым.
Мимо несутся потоки иномарок, взметают облака принесённого с Оби и неуспевающего превратиться в пыль песка. Каждое утро удивительно низкое небо, то сизое от туч, то бледно-голубое, смотрит на меня, на трассу, на машины, на суровую реку, на сбитые кем-то давным-давно наспех домишки, очень некрасивые, безродные, обласканные только припорошенным промышленной сажей снегом или упорно вытягивающейся каждое лето из земли травой.
У самой Оби, на границе Старого и Нового города стоит большой храм. И вот я иду на работу, ориентируясь, как на маяк, на золотящиеся кресты, а ветер с реки перебивает своей свежестью даже гарь и чад проезжающих автомобилей. Вокруг уже привычные фанерки с неказистыми зазывалками: все что-то стараются продать, чаще рыбу, реже молоко и творог, манят завернуть в какой-то полуподпольный шиномонтаж. А белые чайки кружат и кружат в небе над трассой, домишками, храмом…
Вдруг из окна иномарки на полном ходу вместе с обрывками грохочущей музыки летит шприц. Это обычное здесь дело. Вся обочина усыпана пластмассовыми цилиндриками с втянутыми в них капельками крови. Колются и утром, и вечером прямо за рулём, травка давно не в счёт – просто детская забава. Потом бьются друг о друга, и вся трасса надолго встаёт в ожидании милиции и скорой помощи. Но говорить об этом как-то не принято, куда охотнее ругают состояние местных дорог, климат. Да и кому особенно об этом говорить? «Ох, дети-дети, куда вас дети?!» Давно постарели и вернулись на Большую землю те романтики-первопроходцы, что в бешеные морозы, в гнус и комарьё вкалывали «за себя и за того парня», остались больше те, кого втянула навсегда воронка накручивающихся с каждым годом северных надбавок и льгот. Их дети, вконец испорченные свалившимися неведомо откуда деньгами, так и не научились у отцов работать «по-северному», зато научились «по-северному» расслабляться. Такое чувство, что чёрные, залитые нефтью болота, выкачивают взамен из них душу.
Прохожу мимо храма. Там всегда людно. В Северном городе невероятное количество нищих, которые не стесняются попрошайничать даже в самой церкви во время службы. Среди прихожан много молодых людей, на девчонках из воскресной школы гламурные платочки. А в великие праздники кого здесь только не увидишь! Верят, не верят – не знаю. Но упрямо идут со всего города, и с Нового, и со Старого, на золотящиеся над Обью кресты. Потом опять садятся в машины и гонят по трассе вдоль суровой реки, над которой коротким северным летом кружат белые чайки…
