Об уникальном природном даре сельской художницы
Надежда Щеглова – художник-любитель из деревни Калугиной, расположенной по Ирбитскому тракту, на высоком берегу Туры. О том, что она увлекается живописью и начала заниматься ею уже в достаточно зрелые годы, я был наслышан давно. Но о других её творческих ипостасях узнал непосредственно на месте: Надежда Дмитриевна, оказывается, автор лирических строк о своей малой родине и знатная певунья.
Когда деревней я пройду
На импровизированном деревенском вернисаже, устроенном ею по ходу беседы, я обратил внимание на картину «С Днем Победы!!!», где за столом поминают павших одни горемычные женщины – матери, дочери, вдовы и сироты. Эта пронзительная боль словно по сердцу полоснула! И как-то по-другому прочитались приведенные тут же слова поздравления с Победой – с тремя восклицательными знаками. Ей-богу, душа рыдает от такого поздравления. Сюжет-реквием, крик, плач о великой трагедии, запечатленный в красках. Выстраданность темы очевидна, ее невозможно сочинить, придумать. Но как человеку из послевоенного поколения удалось прочувствовать и передать эту боль?
«Этот сюжет я одним из первых нарисовала, – говорит Надежда Щеглова. – Трагедия войны живет внутри, она, можно сказать, никогда для меня не кончается, есть еще несколько картин на эту тему. Мой дядя по материнской линии погиб на фронте. Сама я 48-го года рождения, и военное время не понимала до тех пор, пока моего сына не отправили служить в Афганистан. Я такой стресс пережила, только и смотрела, кто там погиб, боялась, что и в мой дом придет похоронка. Вот тогда очень остро почувствовала, что такое война. Сын вернулся контуженый, больной, так семьей и не обзавелся».
Рисовать эта удивительная женщина начала лишь несколько лет назад. Всю жизнь проработала продавщицей в далеком северном городе Стрежевой, а по возвращении – у себя в деревне, в сельской лавке. Домой, говорит, тянуло сильно, и до сих пор не покидает какое-то странное чувство вины перед родной землей. Теперь уже нет здесь тех могучих тополей, что тянулись в самое поднебесье – почти все они высохли и пали, а молодые деревья им взамен так и не выросли.
Еще там, вдалеке, у Надежды появились эти ностальгические записки: «Деревенька родная, очень часто ты снишься – с белой черемухой, с соловьиными трелями. Ты была раскрасавицей и глядела на мир из окон резных – что ни дом, то со сказочным кружевом. Но мы, повзрослев, покидали тебя, уезжали и как будто на век забывали. А однажды под утро вдруг почудится звук – чей-то голос окликнет тебя. Это нас деревеньки к себе зовут, и за всё они нас прощают». Потом оформилось что-то наподобие стиха: «Покину я северный город, /Уеду в деревню свою – / С души моей тронется холод, / Когда я деревней пройду. / Приду на заветное место, / Где в детстве любила играть, / Где тот же ручей шаловливый / Все так же стремится бежать. / Все те же цветочки-кувшинки, / Все та же трава-мурава… / И снова я девочка Надя, / Подружек моих хоровод. / Запрыгнет ко мне на колени / Мой старый заласканный кот, / Он ткнется привычно в ладони / И тихую песню споет…».
Любовь ее к родным местам выплеснулась не только в стихи и песни, но и на пространство живописного холста. Передо мной – все великолепие ее творений. Рукотворные теплые цвета, сила энергетики, эмоции, заложенные художницей в каждый из сюжетов. Вот деревенские посиделки: гармонисты и, как водится, певуньи голосистые. Вот нарядная светлица в сельском доме, где всё чин чином, всё на своём месте (работа «В горнице моей светло»). А сколько у Щегловой цветов-натюрмортов – их, похоже, она любит рисовать больше всего. Картина «Лето», по словам автора, занимает особое место. Здесь две жар-птицы воркуют, как уверяет мастерица, о самом прекрасном чувстве на свете. Говорит, просто захотелось нарисовать что-то красочное – птиц счастья, например. Недавно решила сделать копию, но у нее не получилось. Выходит, настоящее счастье неповторимо. А ей так хотелось поделиться им с хорошими людьми. Но себе-то тоже оставить надо. Надо сказать, наша героиня просто дарит свои творения тому, кто ей по сердцу пришелся.
Возьми кисть!
Что касается личного счастья, то судьба обошлась с женщиной не совсем ласково. «Вернулась, – рассказывает, – с мужем «с Северов» в родную деревню, а поскольку он городской, не смог здесь жить и обратно уехал. Я осталась одна. В хозяйстве были две коровы, телки, бычки, овечки, не говоря об огороде и мелкой живности. Кое-как со всем управлялась. Уставала так, что с ног валилась. Бывало, даже сидя засыпала. Плакала от обиды, думала: и за что мне такое наказание?»
Но когда-то же должен был прийти конец несправедливости – Надежда нашла отдушину в творчестве.
«Однажды, – вспоминает, – во сне слышу какой-то мужской голос: «Возьми кисть!». Про тот сон забыла. А зимой, перед самым Новым годом, чувствую: хочу рисовать. А чем? Карандашами попробовала, ничего у меня не получилось, бросила. Потом проходит три дня, и мне как ткнуло в голову: «Кисть!». Сын мне купил кисти, краски акварельные – так я и начала. Первые мои работы – это все равно что ребенок маленький пробует. Обломила, помню, веточку калины, положила перед собой и давай ее срисовывать на бумагу. Затем со временем стала писать масляными красками на листах ДВП, на картоне, самоуком мастерила рамы и подрамники, брала старые брезентовые плащи и натягивала холст. Потихоньку научилась лепить фигурки из глины – ее здесь в пойме Туры хватает. Правда, сначала не сообразила, что надо дать лепнине высохнуть, прежде чем в печь класть. Она у меня сырая сразу и треснула. Зато теперь опытная, знаю, как надо».
Как-то произошел забавный случай. Работая над натюрмортом, мастерица так увлеклась, что и не заметила, как перебрала с предметами: тут тебе и букет из ярких полевых цветов, и плетеная корзинка спелой клубники, и полный доверху бокал кваса, и свежевыловленные рыбки-окуньки – и все это на роскошной кружевной белой скатерти. Нарисовала, полюбовалась, так поглядела и эдак. Вроде бы всё хорошо, радует глаз. Только что-то не давало покоя. Она вдруг вспомнила разговор с профессиональными художниками, приезжавшими летом «на этюды» на живописный берег Туры: надо, чтобы в сюжете был свой акцент, а лишние детали могут размыть впечатление. Учуяв свою ошибку, Щеглова исправила ее тут же – самым кардинальным образом. Поскольку шедевр был создан на основе из подручного материала (ДВП), проблема решилась быстро, посредством… пилы. Надежда без колебаний взяла в руки сей режущий инструмент, и в два счета из одной картины получились две – причем обе были равноценны по композиции, цвету и столь необходимому в данном случае лаконизму. Одну из работ даже купили затем – прямо с персональной выставки, которую художница устроила в местном клубе.
Источник вдохновения
Профессиональные мастера кисти и преподаватели живописи Тюменской академии культуры и искусств, видевшие любительские работы Щегловой, говорили о них как о редком явлении наивного искусства. Некоторые работы находят своих покупателей. Но на художестве особенно не пошикуешь. У Надежды небольшой домик, огород, пара козочек, куры плюс небольшая пенсия. Работы она не боится – занимается своим натуральным хозяйством почти круглый год. Рисует в основном зимой, когда дел поменьше.
А еще моя собеседница призналась: «Здесь такая красота, к ней привыкнуть невозможно. Именно она и спасает меня. Утром встану, болит что-нибудь. Посмотрю вдаль, где река делает свой поворот, на зеленые луга, оглянусь вокруг – такая ширь, душа, глядишь, запела, и всю хворь как рукой сняло. Даже когда на покос хожу с литовкой, пока все не посмотрю вокруг, пока не вдохну этот аромат полной грудью, не приступаю к работе. А там и настроение поднимается, все равно, что вдохновение появляется».
Сергей СТРУННИКОВ, заведующий кафедрой живописи и декоративно-прикладного искусства Тюменской академии культуры и искусств:
– У Надежды Щегловой просто внутренний дар и природное чутье. Деревенская художница-самоучка, она очень гармонично сочетает цвета, по-своему пластически, композиционно мыслит. А еще поражает своей искренностью, какой-то детской наивностью, чего не всегда хватает маститым. Это то самое «наивное искусство», явление весьма редкое.
