СУБЪЕКТИВНО
УГОДИЛ В СТАТИСТИЧЕСКИЙ МИРАЖ
Размышляя об итогах года, большинство россиян опираются на официальные источники, как правило, на информацию федеральных телеканалов. А для них отправной точкой стала ежегодная пресс-конференция президента Путина. Он уверял, что страна не только вышла из рецессии, но и «перешла в стадию уверенного развития». Правда, валовой продукт вырос только на 1,6%.
А в октябре показатель скатился до 1%. А что совсем ни в какие ворота не лезет – так это промышленность. Если в октябре она показала ноль, то в ноябре просто обвалилась: общий индекс, куда входят и углеводороды, упал на 3,6, а обработка еще больше – на 4,7%. Это самый низкий показатель за последние 8 лет.
Видимо, эти факты сделали свое дело: на прошлой неделе, встречаясь с представителями крупного бизнеса, Владимир Путин, оставаясь оптимистом, допустил иные нотки: «Хотя в четвертом квартале наметилось некоторое замедление роста… Но все-таки тренд очевидный – вперед!.. И мы понимаем с вами, почему снижение произошло – за счет снижения объемов промышленного производства».
Правда, сказано это было в официальном выступлении и в присутствии прессы. А во время фуршета, без журналистов, как пишет «Коммерсантъ», «…в самом конце разговора он вдруг сказал негромким голосом (казалось, даже полушепотом) на самом деле главное. «Нужно готовиться к тому,– сказал Владимир Путин этим людям, – что следующий год будет не лучше этого. Нет причин, понимаете?»
Похоже, в правительстве делают вид, что в худшее не очень верят. Минэк даже пересчитал данные о падении промышленности по так называемой медианной методике. И что вы думаете? Вместо рекордного спада в обработке получили рост – на 2,8%! "В изяществе не откажешь", – пошутил замдиректора ЦМАКПа Владимир Сальников. Саркастически хмыкнули и другие авторитетные эксперты. Ведь падают чуть не все отрасли. Словом, рост экономики, которым козыряло правительство в первой половине года, по сути, статистический мираж, объясняет директор Центра структурных исследований РАНХиГС Алексей Ведев.
Президент Путин поделился секретом с олигархами не случайно. Причин для продолжения рецессии хоть отбавляй. Я приведу только одну: длинные деньги для долгоиграющих проектов очень дороги, и аналитики не обнаружили приличных инвестиций на модернизацию донельзя обветшавших мощностей. Предприятия держат на депозитах 3,3 трлн рублей – в 2,5 раза больше, чем до кризиса. Люди не верят в перспективы. Чтобы подсластить пилюлю, чиновники даже придумали этакую «таблетку»-показатель: нулевой рост.
Напомню, год назад в послании Федеральному собранию президент Путин поставил задачу: к началу следующего президентского срока вывести экономику на темп роста выше мирового, то есть минимум 3%. Однако теперь, судя по всему, об этом президент не вспоминает.
Между тем в 2000-2007 годах экономика росла темпом около 8%. В 2012 г. после кризиса рост возобновился, хотя темпы падали, а в 2014-м и вовсе замерли. Чиновные «водолазы» усердно нащупывали дно, а оно все ускользало. Наконец, во втором квартале этого года слабые проблески обнаружились, многие промышленники поверили оптимизму властей, забили продукцией склады, но спрос так и остался замороженным. Ведь реальные располагаемые доходы населения скатились на уровень 2010 года, а цены за 6 лет выросли в 1,5 раза. Так что экономика, по оценке известного экономиста Алексея Михайлова, сейчас притаилась на уровне 2012 года.
Вот уже 10 лет топчемся на месте, а теперь исчезают последние надежды выйти из стагнации. Возможности восстановительного роста исчерпаны, говорят эксперты ВШЭ. «Главными проблемами остаются тотальное недоверие и неправовая среда, огромные административные издержки ведения бизнеса, накопленное отставание от мира и псевдосоциальное государство», – говорит Андрей Мовчан из Московского центра Карнеги.
Единственный предмет для гордости властей – инфляция сократилась до рекордных 2,5% годовых. Однако лучше бы гордиться тем, что доходы людей растут быстрее инфляции. Дело в том, что эти два показателя – сообщающиеся сосуды: именно падение наших доходов затормозило рост цен. По данным Натальи Акиндиновой, директора Центра развития ВШЭ, реальные доходы населения за 9 месяцев сократились еще на 1,3%, а розничные продажи колеблются около нуля. И власти не хотят использовать никакие «сильные» меры для роста доходов, потому что сразу крахнется главное достижение – рекордно низкая инфляция.
Власть нашла выход: частный спрос заменяется государственным. В приоритетном порядке деньги идут госкорпорациям, исчезая в черных дырах. Но больше всего достается военным. Власти, на первое место выдвигая санкции, которые сами же и накликали, ловко манипулируют акцентами. Дескать, вертикаль и беспомощное правительство ни при чем, это страна, как и сто лет назад, во вражеской осаде, того гляди нападут супостаты. В 2007-м стартовала рекордная в постсоветской России программа, продленная в 2011 году. Доля военных расходов в бюджете с 13,9% выросла до 23% в 2016-м. А на прошлой неделе появилась информация о том, что подготовлена новая программа, до 2022 года. Стоит она 22 трлн. Из них 19 трлн получат армия и флот, а еще 3 трлн – МВД, ФСБ, Росгвария и Служба внешней разведки. В среднем по этим статьям будут тратить втрое больше, чем на образование, и почти в 5 раз больше, чем на здравоохранение.
По приоритетам бюджета Россия движется в прямо противоположном направлении по сравнению с большинством развитых стран, отмечают эксперты Высшей школы экономики. С 2007-го по 2015 гг. средняя доля расходов на здравоохранение в бюджетах стран ОЭСР увеличилась с 17 до 18,7%, а в России сократилась с 12,1 до 10,8%. Доля расходов на образование в бюджетах стран ОЭСР сохранялась на уровне около 13%, в то время как в России она снизилась с 11,8 до 9,9%.
В дополнение обострились проблемы с финансами. В этом году, по словам главы Минфина Силуанова, иссякнет Резервный фонд. К тому же банки столкнулись с огромным дефицитом валюты. Тому есть как минимум три причины. Во-первых, пришлось выплачивать рекордный за два года внешний долг, а попутно из страны утекло в 1,5 раза больше долларов, чем прогнозировало правительство: $28 млрд, в 3,4 раза больше, чем год назад. Во- вторых, для России на мировом рынке подорожали так называемые кросс-валютные свопы, с помощью которых банки и корпорации привлекают доллары. А дорожают они тем быстрее, чем хуже дела в нашей экономике. Тут уж на супостатов негоже кивать.
Но есть еще одна причина, куда как тревожнее. С 2008-го, в ответ на глобальный кризис, только Федрезерв США выплеснул на мировой рынок порядка $3,5 бесплатных триллиона, а центробанки мира – и вовсе более $14 трлн. Но, как известно, бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и вот – расплата. Стало ясно, что "печатный станок" дает лишь краткосрочный эффект и "провоцирует новые пузыри". Замечу, что некоторые наши экономисты, ставя в пример Запад, тоже днем и ночью мечтают о потоке дешевых денег в экономику. Что из этого получается – можно видеть на примере США и ЕС. Подчеркну: на Западе у бизнеса куда как меньше неопределенности, нежели у нас, там люди в погонах не занимаются рейдерством и тем не менее… Теперь ФРС будет «сжигать» избыток шальных денег любыми способами. В США с октября по декабрь «облигационный пылесос» уже высасывает с рынка по $10 млрд в месяц, с января будет уже по $20 млрд, а потом – и до $50 млрд. В общей сложности намереваются изъять за три года $2,2 трлн. Но вот последствия в первую очередь срикошетят по развивающимся странам, в том числе и по России. Каждый доллар потянет за собой 10 центов, и, по данным банка JP Morgan, с этих рынков убежит $220 млрд.
По словам Алексея Вязовского, вице-президента Золотого монетного дома, сокращение баланса ФРС – плохая новость для мировой экономики. Предложение долларов станет меньше, и «зеленый» подорожает. А дорогой доллар – негативное событие для рынка нефти, который без того под давлением из-за перепроизводства. И российская валюта может вернуться к привычному диапазону 62-65 руб. за доллар. Эпоха роста, основанного на дешевом, доступном долларе, закончилась, считает Вязовский. Стало быть, вместе с ускоряющимся бегством капитала, старыми и новыми санкциями, исчезновением Резервного фонда, падением прибылей и валютных доходов, а также банкротством компаний наши финансы еще громче будут в новом году петь романсы.
Власти не сидят сложа руки, они действуют по нескольким направлениям. Минфин в последнее время лихорадочно скупал на рынке валюту, а Центробанк – золото. На поддержку гособлигаций бросили деньги пенсионных фондов, которые замораживают четвертый год подряд, тем самым подрывая систему. Поскольку деофшоризация 2016-го провалилась, придуман новый пряник. По заданию президента Путина в новом году станут выпускать специальные ценные бумаги, чтобы предложить их имеющим зарубежные активы предпринимателям, на условиях налоговой тайны и освобождения от всех видов ответственности. Напомню, что забугорные активы почти равны тем, что есть в России. Правительству и ЦБ предстоит еще подумать над тем, как обеспечить анонимность покупателей. Дело в том, что в феврале конгресс США, приняв персональные санкции, может задеть и российские госбумаги, 70% которых ($51 млрд) контролируют зарубежные инвесторы. Кроме того, часть золотовалютных резервов России хранится в госбумагах США.
Опасения не беспочвенные. На прошлой неделе на счетах Bankof New York Mellon по иску двух молдавских бизнесменов заморожены $22 млрд из Фонда будущих поколений Казахстана, 17% ВВП страны. Молдаване вложили капитал в нефтяную отрасль, а потом обвинили правительство в попытке рейдерского захвата своей собственности, потребовав возместить убытки в $4 млрд. Арбитражный суд Стокгольмской торговой палаты установил нарушение и обязал правительство Казахстана выплатить компенсацию в $500 млн. Однако власти отказались. И вот – финал.
Надо ли говорить, что, кроме санкций, подобных рейдерских историй в России пруд пруди? Словом, новые специальные валютные облигации могут вытащить из-за рубежа капитал наших бизнесменов, который до сих пор не удавалось заманить.
А пока власти думают, как гасить подобные пожары и выводить экономику из невиданного кризиса, в Институте социологии РАН обнаружили, что россияне впервые усомнились в стабильности. Осенний опрос во всех регионах России показал, что сторонников перемен 51%. Да, это мало, однако еще в 2014 году поклонников стабильности было 70%.
Игорь ОГНЕВ