СУБЪЕКТИВНО
Знакомые, в основном родом из Советского Союза, пеняют мне за то, что я, мягко говоря, не очень люблю родное государство. Я ссылаюсь на авторитетных экспертов, однако их мнение моих критиков не впечатляет. Это и понятно: 60% россиян мечтают о плановой экономике, поскольку иной не знали отродясь, хотя и завидуют уровню жизни «за бугром». Но вот на прошлой неделе я неожиданно обрел союзника, да еще какого! Это – Минфин России.
Ведомство признало, что 70% экономики – а это сплошь госкорпорации и госкомпании – отличаются низкой эффективностью. Госсектор, напомню, как минимум удвоил свои владения с начала нового века. Признание Минфина – не кулуарное, где-нибудь на полях очередного форума, а вполне официальное, в основных направлениях бюджетной политики до 2020 г. Документ стоит того, чтобы привести несколько цитат.
«Госкорпорации не стремятся адекватно контролировать свои расходы», большую часть которых финансирует бюджет. Деньги эти казенные только по названию, а на самом деле – наши с вами налоги. Вакханалия обернулась «ростом издержек и неэффективностью инвестиционных проектов». Дальше цепочка раскручивает «опережающий рост тарифов естественных монополий относительно общего индекса цен производителей». Проще говоря, бьёт прямо по кошелькам населения тарифами ЖКХ, которые пухнут из года в год. Все долги достигли 1 трлн, а населения – добрую половину общей суммы. И управляющие компании досье этих бедолаг начали передавать коллекторам.
Ну и, наконец, итожит Минфин, госкомпании «являются крупнейшими потребителями как дефицитных трудовых, так и финансовых ресурсов. Их неэффективное использование ведет к ухудшению экономических перспектив страны». В подтексте можно читать: из болтанки валового продукта «около нуля» не вылезти нам как минимум лет десять. Даже по осторожным расчетам Росстата, показатель скатился до уровня 2012 г. Тем более что за последние три года количество государственных и муниципальных унитарных предприятий утроилось. Добавлю, что способности пожирания дефицитных ресурсов у тех, что по зернышку клюют, ничуть не меньше, нежели чем у крупных госкорпораций. ФАС в госсекторе видит «скрытые угрозы для экономики» и «главных врагов конкуренции».
Остается удивляться долготерпению Минфина, но, видно, даже стойких оптимистов сильно прижало. Поскольку президент Путин не раз принародно обещал не поднимать налоги, по крайней мере до выборов, а с другой стороны, чтобы уложиться в прокрустово ложе бюджетного дефицита, отмеренного тем же президентом, ведомство выкручивалось, как могло. В 2017 г. по сравнению с 2012-м доля финансирования стационарной медпомощи в бюджете сократилась в 2,5 раза, дошкольного образования – на 47,7% к 2016 г., ЖКХ – с 2,6% в 2011 г. упало до 0,4%. Растёт только оборонка – ведь бедной России не угрожают разве что инопланетяне. Хотя Минфин прямо не отвечает за здоровье экономики, однако госсектор наполняет львиную долю бюджета. Но капает из него в час по чайной ложке. Доля убыточных предприятий за полугодие доросла до трети, это куда как больше, чем 10 лет назад. И Минфин ввел, например, для бизнеса 87 неналоговых платежей более чем на 800 млрд в год. На очереди – пересмотр налоговых льгот, которые тянут на 2,5 трлн руб. Из них 2 трлн – поддержка экономики, а остальные – социалка и здравоохранение. Еще один бурный источник пополнения бюджета – штрафы: их доля в так называемых ненефтегазовых доходах подскочила невиданно. Но всему есть предел, не станешь ведь вводить налоги на дым, как это пытались делать изворотливые губернаторы в 90-х. Народ тогда не 10 трлн рублей в «тени» спрячет, а поболе. И вот Минфин взвыл…
Покажу на конкретном сюжете, что кроется за тезисом Минфина о разнузданном поведении госкорпораций, которое "ведет к ухудшению экономических перспектив страны". На прошлой неделе аналитики обратили внимание на то, что банковская система России третий месяц подряд активно прожигает запасы свободной валюты. Только за июль они сократились в 3,5 раза – с 6,3 до 1,8 млрд долларов, сообщает «Райффайзенбанк». Но это еще семечки: с начала года запасы уменьшились более чем в 7 раз, а с начала кризиса – в 26 раз! Всё это – под убаюкивания чиновников о надежной подушке и мизерном госдолге страны. Некоторые аналитики говорят, что оставшиеся запасы валюты полностью улетучатся в августе-сентябре, когда крупнейшим компаниям придется гасить $2 млрд внешнего долга.
А тут еще Федрезерв США приготовил сюрприз. С 2008 г., борясь с кризисом, в рамках программы количественного смягчения он вылил на мировые рынки почти даром $3,5 трлн. Однако халява, которой обзавидовались некоторые российские деятели, до добра не доводит. Она, расслабив частный бизнес, спровоцировала массовые спекуляции и «пузыри». Ошибку исправят. Конгресс США принял решение избыток шальных долларов изымать «облигационным насосом» уже с октября и за три года уничтожить $2,2 трлн. Из них $220 млрд откачают с развивающихся рынков, а значит – и из России. Это – дополнительно к тому, что ускоренными темпами прожигают сейчас наши банки. По словам Алексея Вязовского, вице- президента Золотого монетного дома, акция Федрезерва – плохая новость. Долларов станет меньше, и уже в сентябре «зеленый» может подорожать до 65 руб., а бочка нефти – скатиться до $45. Наконец, заемные доллары подорожают по всему миру. Не по этой ли причине Минфин увеличил закупку валюты в августе аж в 600 раз?!
И вот что на этом фоне делает Роснефть, основной поставщик валюты и налогов в бюджет. Госкорпорация "в рамках завершения сделки по покупке доли в индийской Essar Oil, по разным оценкам, не только вывела около $10 млрд из страны, но и планирует поддерживать экономику Венесуэлы, что в совокупности с финансовыми проблемами компании может существенно ослабить поддержку нацвалюты", – говорит аналитик eToro Михаил Мащенко. Поясню: Роснефть выделила Венесуэле кредит $6 млрд. На какие цели – аналитики недоуменно гадают, подозревая политическую подоплеку. Между тем Венесуэла только что не вернула России почти $1 млрд госдолга, и Минфину пришлось сократить поступления на 54 млрд руб., внося последние поправки в бюджет‑2017. Венесуэла скатывается к дефолту: за последний год все её платежи по внешнему долгу гасила Россия.
Но, может, госкорпорация позволяет такие шикарные жесты, не ущемляя национальные интересы страны? Эксперты сильно сомневаются. Во-первых, Роснефть сама в долгах как в шелках – 3,4 трлн руб. Но, помимо займов, напоминают аналитики Сбербанка CIB, часть будущей добычи нефти компания заложила в 2013-14 годах ради получения валюты на Западе, а теперь расплачивается поставками на $4-6 дешевле рынка. Так что полный долг к концу первого квартала достиг $80 млрд, или 4,6 трлн руб., что является историческим максимумом для компании, подсчитали аналитики Алексей Булгаков и Алекс Фэк. "Для компании, находящейся под санкциями, я бы сказал, это блестящий уровень", – заявил глава Роснефти Игорь Сечин. Похоже, бравада показушная, поскольку залезает в долги Роснефть вынужденно: она тратит больше, чем зарабатывает. За январь-март капитальные вложения на $1 млрд превысили прибыль от операционной деятельности. Причем, указывают аналитики, за последние 13 лет долг Роснефти увеличился в 46 раз. По итогам 2016 г., её чистая прибыль упала вдвое, за первый квартал 2017-го – еще в 5 раз. Но выплаты правлению были увеличены в 6 раз – почти до 2 млрд руб. за первый квартал.
Кроме подобных вольностей, госкорпорации доят россиян с помощью контрактной системы. В ней, говорится в свежем докладе Центра стратегических разработок Алексея Кудрина, крутятся гигантские деньги – до 30 трлн руб. в год. Чтобы реальнее представить – это 37% годового валового продукта, или два почти годовых бюджета страны. Контрактные деньги распадаются на две части: 5,3 трлн в 2015 г. весил госзаказ, а 26 трлн – закупки госкомпаний.
Много это или мало? Всё познается в сравнении. «В США закупки федерального правительства колеблются вокруг $500 млрд, – говорит Ольга Анчишкина, руководитель проекта «Контрактная система ЦСР». – В России госзаказ, включая закупки федеральных органов власти, субъектов и муниципальных образований, но без оборонки, – около $100 млрд». Однако расходы федерального бюджета России в 14 раз меньше, чем у США. Другими словами, наши власти всех уровней чуть ли не втрое расточительнее американских. Разброс предельных цен на одноименные товары у разных федеральных властей пляшет от 4 до 37,5 раза!
Но в сравнении с госкорпорациями власти просто ангелы. Они примерно в половине случаев проводят конкурсы и электронные аукционы, а госкомпании 94% закупок организуют без конкурсов, у единственного поставщика. В ход идут изощренные 4,8 тыс. «иных способов» закупки, да еще каждый год изобретают по нескольку сотен новых. В результате как минимум десятую часть рынка контролируют картели, цены завышаются на 20-30%, из- за чего бюджет теряет до триллиона рублей в год.
Кто жирует на этом пиру? В 2015 году, по данным ЦСР, Газпром – 4,3 трлн руб. и опять же Роснефть – 3 трлн. По данным Минфина, только за первое полугодие 2017 г. Роснефть закупила на 2,8 трлн – аппетиты растут. По словам политолога Дмитрия Орешкина, реальная конкуренция в такой системе идёт не на публичных аукционах, а за закрытыми дверями – на административном рынке. К примеру, необоснованные траты на капитальные и текущие ремонты, повторяющиеся из года в год, или закупки лекарств ради быстрого освоения денег проходят при достаточно высокой конкуренции подрядчиков, а эффективность снижается на следующих этапах.
На поддержку пухнущей контрактной системы бюджет каждый год тратит 78 млрд, а из бизнеса порочная модель вытягивает до 53 млрд. И это перекладывается на наши плечи. Гораздо труднее оценить ущерб от коррупции и ущербной конкуренции – тут счет идет на триллионы. Однако, по словам Дмитрия Орешкина, население не видит в большой доле государства в экономике ничего плохого: «Людям безразлично отсутствие конкуренции или преимуществ при госзакупках – многие даже не очень хорошо понимают, что это такое. Скорее их волнует персональная коррупция, о которой понятно говорит Навальный».
– Государственная система выстроена так, что для серьезных изменений нужно участие президента, – говорит директор Института повышения конкурентоспособности Алексей Ульянов. – Заявленные цели – снижение доли государства в экономике, расширение приватизации – как лозунги бесспорны, но рецептов в плане почти нет. Борьба ФАС за конкуренцию похожа на борьбу Дон Кихота с ветряными мельницами, добавляет главный экономист БКС Владимир Тихомиров: «Пока слова о снижении доли государства и росте конкуренции вызывают скепсис».
В следующий раз посмотрим, как под эту сурдинку живут наши кормильцы и поильцы.
Игорь ОГНЕВ
/Рисунок из Интернета/
